Благоразумие победило жадность.

– Договор, – пропыхтел Жаба в ответ и, потирая отпущенную тут же ладонь, уважительно добавил: – А лихо ты, оказывается, умеешь торговаться. Ну-ка признавайся, Дар Менялы у тебя тоже открыт?

– У меня много скрытых талантов, – хмыкнула Слеза. – Обещанную карту гони.

Глава 18, в которой обсуждение заканчивается дракой, в меня плюют, и я прыгаю на обидчиков

Раскрыв полученную от Жабы карту «Зубастой Ямы», я увидел достаточно внушительное подземелье, из двух десятков пещер, соединенных в единое целое сотнями проходов и переходов.

Проходы, как несложно догадаться из названия, находились в стенах соседних пещер, и являли собой относительно короткие тоннели (самый длинный из обозначенных на карте проходов, с учетом указанного в углу масштабирования, был меньше двадцати метров). Переходами, по сути, были протяженные земляные норы, проходящие уровнем ниже пещер, они связывали между собой пещеры из разных концов подземелья (самый короткий из обозначенных на карте переходов был длиннее сотни метров). Для удобства пользования картой, пещеры на ней обозначались сероватой подсветкой, проходы – желтой, а переходы – светло-зелёной. Наш отряд из четырех человек на карте отразился четырьмя ярко-красными точками, мы находились в самой крохотной пещерке, располагающейся, зато, практически в самом центре подземного царства слепунов.

Мысленной командой я привычно закрепил карту в углу периферийного зрения, чтоб с одной стороны не мешала обзору, а с другой – при необходимости, в любой момент можно было на нее покоситься, и свериться со своим текущим местоположением в подземелье.

Дожидаясь, пока наши новички тоже разберутся со своими копиями карты и выведут их на периферию зрения, мы со Слезой стали шепотом обсуждать имеющиеся на данном этапе пять доступных нам вариантов продвижения вглубь Зубастой Ямы. Из пяти выходящих из нашей пещеры ходов три были переходами (каждый примерно по километру длинной), и оставшиеся два, как не сложно догадаться, короткими проходами в соседние пещеры.

– Да что за идиотизм, шарашить целый километр в земляной кишке, рискуя в любой момент нарваться на гребаный сюрприз из кислотных нитей, когда рядом, всего в нескольких шагах, имеются отличные большие пещеры, – отстаивал я свою точку зрения.

– Сам ты идиот! – парировала подруга. – Очевидных вещей не видишь. Мы тут уже с четверть часа околачиваемся, и не одна тварь из проходов носа не показала… Что это значит?

– Да хрен знает… Может, тихий час сейчас у слепунов по расписанию. Так-то, они, в основном, по ночам активные.

– Не гони! Под Малиной мы днем охотились, и тварюшки по подземелью взад-вперед шныряли – только в путь.

– Ой, да че там они шныряли-то…

– Короче… Мы тут не один раз прилично так уже шумнули, но ни одна тварь из соседних пещер носу сюда не сунула. Делаю вывод, что слепунов там попросту нет. И направившись туда, мы просто потеряем время на беспонтовое обследование пустых пещер.

– Да ты глянь, какие они здоровые. По любому, кого-нибудь да надыбаем.

– Нам не надо кого-нибудь, – передразнила меня вредина, – а надо сразу много и, желательно, высокоуровневых тварей… Ты часом задание-то наше не забыл?

– Не забыл, – фыркнул я в ответ.

– Тогда че тупим? Пошли в дальние пещеры. Наверняка, все местные стаи лежбища там устраивают… Ты ж, ведь, не собираешься отдельно выслеживать каждую из двадцати тварей?

– А че, можно по-другому? – неожиданно подключился к нашему разговору любопытный Жаба.

– Ты с картой разобрался, шустрик? – тут же осадила новичка Слеза.

– Да. И Скунс тоже.

– Куда длинные переходы отсюда ведут?

– Один в самую дальнюю северную пещеру…

– И еще два к двум пещерам на западе, не самым дальним, – опередив товарища, закончил за Жабу Скунс.

– Ишь ты. Выходит, и вправду справились, – хмыкнула Слеза, и вдруг молниеносным движением выхватив из-за плеча здоровенную винтовку, тут же на вскидку саданула из нее в сторону дальнего хода.

Обернувшись, я увидел внушительную толпу низкоуровневых слепунов, сплошным потоком вырывающуюся из дальнего перехода. Очередной выстрел подруги выбил из потока сразу пару тварей, тяжелая пуля крупнокалиберной винтовки запросто прошила пару неосмотрительно бегущих друг за дружкой слепунов. Но на фоне двух десятков уже ворвавшихся в пещеру тварей снайперские фокусы Слезы были, что слону дробина.

– Парни, ну-ка живо вон в тот проход, – я указал крестникам на ход в соседнюю пещеру за нашими спинами и, призвав в руки Шпору с Резаком, прыгнул навстречу почти добежавшей до нас стаи.

Увы, как я не старался, моего читерского проворства не хватило, чтобы перехватить всех слепунов. Рассыпавшиеся по пещере твари атаковали широким фронтом, я играючи уворачивался от зубов и клыков низкоуровневых противников, и рубил, рубил, рубил всех, до кого успевал дотянуться. Вокруг меня во все стороны брызгали фонтаны зеленой (из-за подсветки маски) крови, вырывающиеся из лишенных голов шей, перерубленных хребтов и обрубков конечностей.

Друзья тоже не стояли без дела. За спиной часто ухала винтовка отступившей следом за крестниками Слезы (даже подавленные глушителем ее мощные выстрелы были отчетливо слышны сквозь визг и урчание тварей), и вскоре к ней присоединились гораздо более тихие хлопки моей переделанной трехлинейки и «макара» Жабы, тоже снаряженного глушителем у Тощего (причем, как позже выяснилось, из моей винтовки набегающих тварей валил как раз таки Жаба, а из его пистолета по слепунам шмалял Скунс).

К счастью, поток выбегающих из перехода тварей быстро иссяк. Всего из дальнего хода к там в пещеру тварей набежало примерно десятков пять. И я собственноручно укокошил добрую их половину. Остальные прорвались через мой заслон, обежав меня по широкой дуге.

Зарубив последнего низкоуровневого ублюдка, я развернулся, чтоб помочь отбивающимся друзьям, и вдруг обнаружил, что убивать-то больше и некого.

Пол у стены рядом с проходом в соседнюю пещеру оказался буквально завален телами мертвых и тяжело раненных тварей. Если б, последовав моему совету, парни укрылись в проходе, быстроногие твари бы их точно достали, несмотря на винтовку и пистолет. Но опытная Слеза в критической ситуации нашла гораздо лучший выход. Она загнала новичков обратно на скрепы ведущей в клетку настенной лестницы, и вместе с ними туда же залезла сама. Не имея навыков подъема по вертикальным стенам, низкоуровневые слепуны неуклюже пытались штурмовать нижние скрепы, а закрепившаяся на безопасной верхотуре троица спокойно их расстреливали из трех стволов.

– И че сидим? Кого ждем? – раздалось с верхотуры недовольное ворчанье девушки. – Все войнушка закончилась, и начинается грязная рутина отрядного похода.

– В смысле? – возмутился Жаба.

– В коромысле, мля! Ну-ка марш споровики потрошить, дармоеды!

– Вообще-то…

– Еще слово поперек вякнешь, и я, нахрен, тебя отсюда сброшу.

Жаба благоразумно заткнулся. Но товарищ его не стерпел, и бурно выразил свой праведный гнев за столь неуважительное отношение. Раскатисто и вонюче!

– Да, твою ж мать, пердун! Ну сколько можно! – практически в унисон зафыркали в ответку недавние спорщики.

А в следующий миг меня словно током пробило предчувствие смертельной опасности. Я инстинктивно шарахнулся в сторону, но все равно не успел уйти с линии кислотного обстрела. Высокоуровневые погонщики, бесшумно появившиеся из перехода следом за своим перебитым войском, по потолку пещеры шустро подобрались ко мне, и с трех сторон накрыли перекрестным обстрелом кислотных нитей.

Ослепительной болью мне одновременно опалило спину, затылок и правое бедро. И просто чудо, что я сразу не рухнул без сознания, и успел шепнуть спасительную фразу-активатор:

– Отскок.

После чего таки провалился в бездну боли и страдания. Но запущенный «Второй шанс» тут же выдернул меня из небытия.