Использовались следующие методики: тест «СЖО» Д. А. Леонтьева; тест копинг-стратегий Лазаруса Л. И. Вассермана; тест «Семантический дифференциал времени» Л. И. Вассермана; тест А. Уэссмана, Д. Рикса; опросник Г. Айзенка; методика «САН» В. А. Доскина.

Исследуя стили совладающего поведения респондентов, мы обнаружили, что испытуемые 1 группы (n=8; 16,32 %) по факторам «Конфронтационный копинг», «Положительная переоценка» имеют показатели, значимо отличающие их от испытуемых 2 группы (n=40; 81,63 %). Копинг-стратегия «Конфронтационный копинг» (r=0,024; p≤0,05) у людей с низким уровнем осмысленности является ведущей (среднее значение – 55,38). Реже (среднее значение – 44,88) используется копинг «Положительная переоценка» (r=0,030; p≤0,05). У людей с более высоким уровнем осмысленности жизни стратегия «Положительная переоценка» является ведущей и реже используется «Конфронтационный копинг». Те испытуемые первой группы менее активно прикладывают усилия по созданию положительного значения ситуации, рассмотрению ее как стимула для личностного роста и чаще прибегают к попыткам разрешения проблемы за счет не всегда целенаправленной поведенческой активности. Таким образом, копинг-действия при этом теряют свою целенаправленность и становятся преимущественно результатом разрядки эмоционального напряжения. Для испытуемых 2 группы характерны ориентированность на надличностное, философское осмысление проблемной ситуации, включение ее в более широкий контекст работы личности над саморазвитием и менее характерны импульсивность, враждебность, трудности планирования действий, неоправданное упорство.

Исследуя оперативную оценку самочувствия, а также эмоциональное состояние респондентов, мы обнаружили, что испытуемые 1 группы по всем измеряемым параметрам имеют показатели, значимо отличающие их от испытуемых 2 группы, эмоциональное состояние которых характеризуется относительным благополучием.

Таким образом, респонденты 1 группы (n=6; 12,76 %) по факторам «Самочувствие» (r=0,000; p≤0,001), «Активность» (r=0,003; p≤0,01), «Настроение» (r=0,000; p≤0,001), имеют значения ниже среднего – от 2,91 до 3,25 балла, таким образом, степень физиологической и психологической комфортности состояния человека, направление мыслей и чувств являются низкими. Присутствуют недомогание, инертность, подавленное состояние (скука, страх, печаль и пр.). Респонденты 2 группы (n=41; 87,23 %) по данным факторам имеют значения выше среднего – от 5,45 до 5,65 балла, таким образом, степень физиологической и психологической комфортности состояния человека, направление мыслей чувств являются выше среднего, самочувствие хорошее, присутствует бодрость; респондентам свойственны инициативность, активность.

По факторам «Спокойствие/тревожность» (r=0,051; p=0,05), «Энергичность/усталость» (r=0,007; p≤0,01), «Приподнятость/подавленность» (r=0,000; p≤0,001), «Уверенность/беспомощность» (r=0,001; p=0,001) испытуемые 1 группы (n=8; 16,66 %) оценили свое состояние достаточно низко – от 3 до 4,13 балла, что характеризует их как беспомощных («безответных, слабохарактерных» и т. д.), они чувствуют себя подавленными, испытывают высокую тревожность. Респонденты 2 группы (n=40; 83,33 %) по всем факторам оценили свое состояние как стабильное, без явного преобладания одного из полюсов (от 5,13 до 6, 13), что характеризирует их как людей, полных сил, готовых к активной деятельности, ощущающих уверенность в том, что они способны справиться с данной жизненной ситуацией.

По оценке восприятия будущего времени мы получили значимые различия по одному измеряемому параметру – «Эмоциональная окраска времени» (r=0,05; p=0,05). Таким образом, для респондентов с низким уровнем осмысленности жизни (n=8; 16,66 %, среднее значение – 11,63), относящихся к существенно повышенному уровню, характерны нереалистичность и недостаточная критичность к событиям будущего времени, сверхоптимистичность. Для респондентов с высоким уровнем осмысленности жизни (n=40; 83,33 %, среднее значение – 6,78), относящихся к повышенному уровню, характерны большая удовлетворенность актуальной жизненной ситуацией, преобладание в структуре переживаний положительных эмоций и чувств, что свидетельствует об их достаточно оптимистическом предчувствии будущего.

Исследуя психологические особенности респондентов, мы обнаружили, что испытуемые 1 группы по «Экстраверсии – Интроверсии» (r=0,045; p≤0,05), «Нейротизму» (r=0,034; p≤0,05) имеют показатели, значимо отличающие их от испытуемых 2 группы. Для респондентов 1 группы характерна интроверсия (n=8; 16,32 %, среднее значение – 9), по фактору «Нейротизм» они имеют более высокие показатели (среднее значение – 16,88). Для респондентов 2 группы характерна скорее экстраверсия (n=41; 81,63 %, среднее значение – 11,51), по фактору «Нейротизм» они имеют средние показатели (среднее значение – 13,29). Характер переживания трудной жизненной ситуации в значительной степени определяется врожденными (темпераментными) характеристиками личности.

Таким образом, людям с экстравертированным типом личности и средним уровнем нейротизма, высокой мотивационной тенденцией к поиску смысла жизни, при столкновении с угрозой утраты ребенка, в ситуации тяжелой болезни, свойственно чаще обращаться к копинг-стратегии «Положительная переоценка» и отказываться от копинга «Конфронтация». Это соотносится с более позитивным взглядом на свою жизнь и более оптимистическим предчувствием будущего, а также с преобладанием в структуре переживаний, скорее, положительных эмоций и чувств, восприятием себя активным участником будущих событий. Этим людям свойственен достаточный физиологический и психологический комфорт, эмоциональная устойчивость, уверенность в себе. Людям с интровертированным типом личности, высоким уровнем нейротизма, низкой мотивационной тенденцией к поиску смысла жизни в данной ситуации свойственно чаще опираться на стратегию «Конфронтация» и отказываться от копинга «Положительная переоценка», что связано со снижением ощущения полноты и качества собственной жизни, неверием в собственные силы, со снижением ощущения сверх-оптимистичности, недостаточной критичности по отношению к событиям будущего времени, а также с наличием недостаточного физиологического и психологического комфорта.

Наше предположение о том, что поведенческие стратегии, отношение к будущему, темперамент испытуемых, эмоциональное состояние, психологический и физиологический комфорт связаны с мотивационной тенденцией к поиску смысла жизни и общей осмысленностью жизни, в ситуации угрозы утраты ребенка (в результате тяжелой болезни), подтвердилось.

Амирова Б. А. Взаимосвязь преодоления трудных жизненных ситуаций с осмысленностью жизни личности. URL: http://articlekz.com/article/5947 (дата обращения: 26.06.2015).

Лэнгле С. С собой и без себя. Практика экзистенциально-аналитической психотерапии. М.: Генезис, 2014.

Магомед-Эминов М. Ш. Экстремальная психология. Т. 2. От психической травмы к психотрансформации М.: Психоаналитическая Ассоциация, 2006.

Паллиативная помощь детям. СПб.: Типография Михаила Фурсова, 2014.

Щербук Ю. А., Симаходский А. С., Эрман Л. В., Пунанов Ю. А. Современные подходы к организации паллиативной помощи детям // Вопросы современной педиатрии. 2011. № 10 (3).

За последние годы количество детей с ограниченными возможностями здоровья сильно возросло. Эту категорию детей в основном составляют дети с нарушениями в интеллектуальной сфере. По данным современных авторов, занимающихся этой проблемой, численность таких детей – 2,5 % от общего количества младших школьников с проблемами в развитии (Шкляр, 2011). Возникает проблема воспитания и обучения таких детей. Нарушения интеллектуальной сферы детей ведут к проблемам в развитии и в эмоционально-волевой сфере (Астапов, Малкова, 2012). Именно поэтому необходимы своевременное вмешательство и коррекция эмоционального развития детей с нарушением интеллекта. Чтобы предотвратить появление и закрепление патологического поведения у младших школьников с умственной отсталостью, необходимо проводить соответствующую работу. Выполняя различные задания и упражнения, взаимодействуя при этом с другими детьми (людьми), ребенку проще обучаться приемам саморегуляции и он может адекватно оценивать свое поведение и поведение других людей (Большевидцева, Депутат, 2014).