В эмоционально неблагополучных семьях, как правило, главенствует негативный эмоциональный фон. Родители не только не готовы оказать ребенку всей той поддержки, которая ему необходима, но еще и не хотят принимать ребенка таким, каков он есть. Как правило, не чувствуя поддержки семьи, ребенок растет замкнутым, агрессивным и неуверенным в себе. Дети из эмоционально неблагополучных семей любят то «редкое» внимание, которое им оказывают родители, любят совместные прогулки с родителями. Результаты методики «Незаконченные предложения» показывают, что они остро нуждаются в этом. Нетрудно заметить, что дети словно предоставлены сами себе, им не хватает как телесного, так и эмоционального взаимодействия. При возникновении конфликтов такие дети занимают позицию ухода, стараясь как бы не замечать конфликт, при этом используя такую защитную реакцию, как слезы.

Диагностика общения со сверстниками дошкольников (Цукерман, 1993) показала следующее. Дети из эмоционально благополучных семей преимущественно были отнесены к такому комплексу взаимоотношений, как «равное партнерство» (50 %). Такой ребенок направлен преимущественно на совместную деятельность со сверстником, на сотрудничество с ним, при этом оба выступают как равные. По результатам методики «Незаконченные предложения», больше всего детей беспокоит то, что кого-то могут обидеть и задеть. Так как в старшем дошкольном возрасте закладываются первые ростки дружбы, то дети при возникновении конфликтов со сверстниками, как указывалось ранее, стараются всячески пресечь возникший конфликт, выяснить, что привело к его возникновению, как можно разрешить конфликт, стараясь при этом не задеть чувства своего сверстника, а после самого конфликта стремятся скорее его забыть.

В эмоционально неблагополучных семьях доминирует такой комплекс взаимоотношений, как «резкое отделение от сверстника» (50 %). Такие дети резко отделяют себя от сверстника, не подчиняются ему, действия сверстника постоянно критикуются, часто возникают споры. Дети могут наблюдать за ссорами родителей, за их спорами и, решив, что это нормально, что так и нужно поступать, переносят такого рода взаимодействие на своих сверстников. Ситуация в детском доме иная. У детей из детского дома преобладающим комплексом взаимоотношений оказался смешанный (33 %). Для таких детей характерно то, что у них не выработана определенная стратегия взаимодействия. Такой вывод можно объяснить еще и тем, что в детском доме могут постоянно меняться воспитатели, у которых, в свою очередь, может быть определенная модель поведения и взаимодействия. На второй ступени по важности стоит такой комплекс взаимоотношений, как «резкое отделение от сверстника» (22 %). Дети из детского дома постоянно находятся в окружении, у них нет возможности побыть наедине, поэтому чтобы хоть как-то разграничить свое пространство, дети начинают спорить со своими сверстниками, отстаивать свою позицию и свое пространство.

Старший дошкольник стоит на пороге школы, где умение сотрудничать, договариваться с другими детьми является необходимым критерием его готовности к школе. Диагностика этого умения по методике «Рукавички» (Цукерман, 1993) показала, что дети, отличающиеся высоким уровнем сотрудничества и отнесенные к такому комплексу взаимоотношений, как «равное партнерство» (эмоционально благополучные), направлены на совместную деятельность с партнером, на сотрудничество, при этом они стремятся договориться, как построить взаимодействие. Низкий уровень сотрудничества присущ детям из детского дома, которые были преимущественно отнесены к смешанному комплексу взаимоотношений. Такие дети в большинстве случаев теряются и не знают, как построить взаимодействие. Средним уровнем сотрудничества обладают дети из эмоционально неблагополучных семей. Таким образом, результаты исследования подтвердили нашу гипотезу: с усугублением ситуации семейного неблагополучия общение старших дошкольников со сверстниками характеризуется меньшей способностью к сотрудничеству, большей конфликтностью, слабой сформированностью конструктивных стратегий взаимодействия со сверстниками.

Виленская Г. А. Семейные стратегии поведения и становление индивидуальности ребенка // Психологические проблемы современного российского общества / Под ред. А. Л. Журавлева, Е. А. Сергиенко. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2012. С. 480–508.

Захарова Е. И. Исследование особенностей эмоциональной стороны детско-родительского взаимодействия // Журнал практического психолога. 1996. № 6. C. 96–104.

Истратова О. Н. Феномен социального сиротства как психолого-педагогическая проблема // Известия Южного федерального университета. Технические науки. 2006. Т. 69. № 14. С. 206–211.

Истратова О. Н. Семейное неблагополучие как социально-психологическая проблема // Известия ЮФУ. Технические науки. 2013. № 10. C. 242–249.

Цукерман Г. А. Виды общения в обучении. Томск: Пеленг, 1993.

«Духовная личность» – к истории понятия[7]

Понятие «духовная личность», было введено в психологическую науку американским психологом У. Джемсом (W. James) (1842–1910). Он предложил одну из первых в психологии теорию личности. Самосознание человека, по мнению У. Джемса, является двойственным – познаваемым и познающим, объектом и субъектом. Познающий элемент понимается как «чистое я»; познаваемый элемент называется личностью, «эмпирическим я». «Эмпирическое я» или личность подразделяются на: физическую личность, к которой относятся собственная телесная организация, дом, семья, состояние и т. д.; социальную личность как форму признания в нас личности со стороны других людей; духовную личность как единство всех духовных свойств и состояний человека.

Высшими проявлениями духовной личности являются религиозные стремления. У. Джемс расширил понятие опыта, включив в него религиозные переживания, мистические состояния. Нормальное, «разумное» сознание представляет лишь одну из форм сознания, при этом другие, совершенно от него отличные формы, существуют рядом с ним, отделенные от него лишь тонкой перегородкой. Религиозные переживания человека, утверждал он, представляют для психологов не меньший интерес, чем всякое другое явление человеческого сознания.

Анализируя религиозные переживания людей, У. Джемс пришел к выводу, что человек, живущий религиозным чувством, резко отличается от своего прежнего «плотского я». Плоды религиозных состояний представляют то, что называют святостью. Черты святости: ощущение более широкой жизни, чем полная мелких интересов, себялюбивая жизнь земных существ; убеждение в существовании Верховной силы, достигнутое не только усилиями разума, но и путем непосредственного чувства; чувство интимной связи между Верховной силой и жизнью человека и добровольное подчинение ей; безграничный подъем и ощущение свободы, соответствующее исчезновению границ личной жизни; перемещение эмоционального центра личной жизни по направлению к чувствам, исполненным любви и гармонии.

В то же время, по мнению психолога, религиозная жизнь делает человека эксцентричным и непохожим на всех, вводит его в «остро-лихорадочное душевное состояние». Религиозные люди часто проявляют «симптомы нервной неустойчивости», «психической ненормальности», экзальтации (Джемс, 2010, с. 22–23). Часто их внутренняя жизнь раздираема противоречиями, многие подвержены меланхолии, страдают навязчивыми идеями. Такие люди легко впадают в фанатизм самоистязания, легковерие, в излишнюю щепетильность по мелочам аскетического режима.

В своем анализе описываемых переживаний У. Джемс некритичен, доверяет их носителям, принимая все переживания за «откровения свыше». Многие приводимые У. Джемсом примеры имеют характер экзальтированности, упоения собственными переживаниями, сопровождаются ощущением избранности, готовности наставлять других, что подпадает под святоотеческое понятие «прельщение». Также он не делает должных различий между мистическими состояниями, приходившими спонтанно, независимо от желаний людей, и случаями их произвольного вызывания, искусственной стимуляции, например, с помощью эфира, окиси азота, которые рассматриваются им как «могучие стимулы к пробуждению мистического сознания» (Джемс, 2010, с. 309).