Тишина оглушила ее и пронзила насквозь. Хрипы затихли, бульканье крови в горле прекратилось. Тереза посмотрела в наполовину прикрытые глаза. Поняв, с дрожью омерзения отскочила от Франциски и замерла в противоположном углу комнаты, прижавшись к стене. Тело секунду балансировало без опоры, а затем рухнуло на дорогой ковер герцога. Бордовое платье на спине в нескольких местах проткнули сломанные ребра.
Тесс зажала рот рукой и замерла, словно неподвижность могла исправить все, вернуть все назад.
Леонид застонал от боли, дрожа в судорогах. Тереза не могла оторвать взгляда от тела Франциски, боясь пошевелиться. Если она пошевелится, если шагнет, если вдохнет, то все это станет реальным. Она убила?.. Она убила. Нет, не может быть. Нужно просто замереть и не дышать и тогда все это пропадет как в страшном сне. Это искалеченное тело просто исчезнет.
— Помоги мне… — мучительно выдохнул маркиз. Тереза смотрела только на Франциску. Наконец грудь Тесс зажгло и она вдохнула. Раз, второй и третий. Медленно опустила руку, которой зажимала рот и дала всему этому добраться до себя. Осознать.
— Я убила ее. — прошептала она. — Я убила…
— Тереза… — Леонид тянулся к капельнице. Их возня с Балера, видно, выдернула иглу у него из вены. Но его руки слишком дрожали, он не мог поймать трубку. Пальцы отвратительно хрустнув, изогнулись вверх, он задохнулся, но сжав зубы, не закричал. — Тереза! — прошипел неистово.
Тесс опомнилась, подбежала к капельнице, подкатила, подняла трубку. Игла прыгала в ее руках.
— Магистр, я не смогу! — застонала она. — У меня руки дрожат! Я не смогу.
Леонид откинулся на спину. Тереза увидела, как его стопа вывернулась на сто восемьдесят градусов, упираясь в матрас и ее чуть не стошнило. Леонид дернулся, побелев и беззвучно заорал.
«Почему он не кричит?» — удивилась Тесс. — «Почему?»
— Давай! — прохрипел Леонид. — Давай же, мышка, давай… — его снова скрутило. На этот раз рука в локте извернулась так, что Тесс услышала треск сустава.
Тесс несколько раз глубоко вздохнула и взяла его руку. Тут уж оставалось только одно — собраться.
«С такой ерундой ты справишься Тесс. Хватит уже психовать!» — прикрикнула она на себя и руки перестали дрожать. — «Потом подумаю об этом. Леониду нужна помощь и если уж я не могу его убить, то стоит ему помочь. Это умно, это правильно. Творец, ну почему я не смогла его убить! Слабачка проклятая! Нюня! Размазня!»
Она попала в вену с первого раза. Проверила, что лекарство из мешочка идет по трубке. На мешочке стояла печать фабрики Ла Росси. Тесс увидев ее грустно усмехнулась. Жан бы одобрил ее нежелание убивать, так ведь? Тереза осторожно покосилась на тело Франциски. А этого Жан бы точно не одобрил.
Леонид еще несколько раз выгнулся, но так и не проронил ни звука. Тесс зажмуривалась, чтобы не видеть, что еще ему выгибает и куда. Регенерация работала быстро, Леонид выпрямлял пальцы и дышал расслабленно, пока что-то снова не выгибало и снова мерзкий леденящий хруст суставов, заставлял Тесс дрожать от омерзения.
Через несколько минут судороги стали меньше, препарат снова стал действовать и его отпускало. Он тяжело дыша, открыл глаза и посмотрел на Тесс яркими синими глазами. Теми самыми, которые Маргарита Фетаро решила увековечить. Леонид лежал перед ней взмокший, обессиленный, беззащитный. Она могла бы прямо сейчас впиться ему в шею и стать принцессой крови. Так почему же она этого не делает?
Тереза, покачиваясь, села на постель и тупо уставилась в стену.
«Он-то убил свою принцессу и ничего у него не дрогнуло. Взял и выпил, а ты… Правильно он тебя презирает, ты просто слабачка! Слабачка!» — Тереза прикусила губу, чтобы не разрыдаться. Проклятье! Все испортила! Все!
Леонид коснулся ее локтя, привлекая внимание. Тесс нехотя повернулась. Ну что еще тебе нужно?!
Он просто посмотрел на нее, и Тесс увидела в его лице простое, обыденное, но искреннее «спасибо». Над его губой блестел пот, он выглядел до того жалко, что Тесс стало не по себе. И вот это она собиралась убивать? Больного человека!
Но он не человек! Он вампир.
КАК. И. Я.
И тут Тесс поняла. Он все-таки был человеком. И он, и она, и Шеферд и все вампиры и оборотни. Они все были людьми, просто некоторые к чертям прогнили. Но она еще нет. Может быть, через пять сотен лет она и станет такой, но не сейчас.
Тесс устало отвернулась.
Спасибо! То же мне! Спа-си-бо.
— Еще отработаешь. — буркнула она. — Думаешь, я просто так это сделала? Вот еще! Это все часть моего плана. Да! Я не простушка тебе какая-то. Я так и хотела. Ясно тебе? Я не слабачка! И не сентиментальная дура, чтобы спасать тебя просто так! Ясно тебе?!
Она гневно обернулась к маркизу. Но Леонид уже не думал вовсе, а меньше всего о мотивах Тесс и достойны ли они славного подлого вампирского семейства. Он закрыл глаза и то ли заснул, то ли потерял сознание.
Время тянулось медленно. Тереза так и сидела на постели Леонида, не зная куда, собственно, она может и должна идти. Выйти из комнаты и позвать охрану герцога она не решалась. Труп мисс Балера лежал посреди дорогого ковра и заливал его кровью.
Тесс старалась ан нее не смотреть, а еще не думать, что это сделала она. Она просто толкнула ее… просто толкнула.
Глаза ее снова и снова притягивались к роскошному бордовому платью Франциски, живописными складками украшавшему пол.
Тереза отворачивалась и смотрела в стену или на капельницу. Куда угодно, только не туда.
Ей мучительно хотелось, чтобы пришел кто-нибудь и помог ей. Хоть кто-нибудь! Пусть придет Морхед и заберет…это. Пусть очнется Леонид и скажет, что делать. Пусть кто-то придет и сделает то, что нужно сделать, потому что она не может. Не может и все тут. Даже посмотреть толком не может. Как и не смотреть.
Тереза с надеждой посмотрела на Леонида, но сейчас от него не было никакого толку. Маркиз был бледен и все так же исходил холодным потом. Метался, глаза под закрытыми веками постоянно двигались. Взмахивал руками, как будто пытался отогнать насекомых. Потом стал говорить. То на галиварском, то на каком-то иностранном языке.
И все время звал Сару и Лазаря.
От этих почти умоляющих интонаций, Терезу пробирало до самого нутра. Она никогда не смотрела на Леонида как на человека, у которого могут быть чувства, привязанности, обычная человеческая боль внутри. Да и когда бы он показывал ей эту сторону себя. И вот он лежал, чуть не умирая, и звал их.
— Сара… Пожалуйста, Сара… я был не прав… прошу, нет… не ходите туда…Пожалуйста, Сара…
Его ладони скребли по постели, пытаясь ухватить что-то или кого-то, и Тереза вздохнула, скорчила недовольную гримасу, но взяла его за руку.
— Да-да, я тут. — сказала понуро. Как звучал голос этой Сары Тесс не знала, и, наверное, ей и не доведется узнать этого. Но Леонид вцепился в ее ладонь и затих на какое-то время. Тесс смутилась и отстранила руку.
Она не знала сколько прошло времени, но вот дверь отворилась, и порог переступил их коротышка-герцог Ролан. Тереза сглотнула, вскочила на ноги и попятилась.
— Патер, я… я… — она хотела смотреть ему в глаза, показать, что не пытается скрыть мысли, но глаза ее сами по себе забегали. — Я… — она умолкла, потому что не знала, что именно хотела сказать. Что? Не хотела убивать Леонида? Так ведь хотела. Не смогла убить? Нечем тут хвастать. Убила Франциску случайно? Стоило ли это упоминаний.
Ролан посмотрел на тело Балера, посмотрел на Тесс. Он пошел к кровати и походя переступил через руку Франциски. Безразличие, с которым он прошел мимо трупа, резануло Терезу страхом. Ему действительно было все равно. Сколько таких картин он видел за свою длинную жизнь? Сотни? Тысячи?
Ролан подошел к Леониду и приподнял его веко. Посмотрел в глаз.
— Хм.
Он выпрямился и посмотрел на Терезу. Тесс заметила, что он выглядит даже бледнее обычного, скулы проступили острее, глаза словно подернулись пеленой, казались серыми, а не угольно-черными, как обычно.
