Он искренне вздохнул:

— Мне действительно очень жаль.

Она медленно приходила в себя. Тяжёлые веки дрогнули, приоткрылись, и сквозь узкие щёлки на Марка уставились два чёрных слезящихся зрачка. Роза чуть слышно застонала. Приподняв голову, окинула взглядом стянутые веревкой ноги, перевела взгляд на забинтованную руку и снова взглянула на Марка.

— Ты как? — спросил тот.

— Бывало и лучше. Плохо, что пуля застряла. Болит. — Роза с трудом попыталась подняться. Мокрые волосы, спутанные и сбитые в сторону, закрывали половину лица.

— Да, плохо, — кивнул Марк, — но врача вряд ли привезут.

Перевязанную руку Роза поддерживала второй, здоровой. Так, подтягиваясь спиной и поясницей, мелко перебирая связанными ногами, она, наконец, поднялась и оперлась о стену.

— Да, плохо, — убрав мокрую прядь с лица, согласилась девушка, — но терпимо. Теперь у меня так же, как у тебя с головой. Мы — два забинтованных доходяги.

Марк улыбнулся.

— Доходяги от слова «дойти»?

— Ага, дошли, — хмыкнула Роза.

Она попыталась подняться выше, но безуспешно. Было видно, что очень слаба.

— Я вроде одного из них отправила в ад?

— Да. Был у них какой-то Виктор. Был да сплыл.

— Кто они?

— Роза, — голос Марка стал жёстким, — когда ты мне начнешь, наконец, верить?

Девушка молчала.

— Ты до сих пор считаешь этих убэшников моей галлюцинацией? — Марк указал на серую дверь под аркой.

— Нет. Убешники — не галлюцинация.

— Значит, по-твоему, кроме них всё остальное — фантазия? Ты слышала, о чём допрашивал меня Витте? О пришельце, Роза! Не будь одновременно и прямолинейной и наивной.

— Кстати, где он?

— Кто, пришелец?

— Витте!

Марк хмыкнул и махнул рукой в сторону арки:

— Там, с полковником Аристовским. Ни много, ни мало, с начальником контрразведки УБ СОТ.

Комиссар отсутствовал довольно долго. Из-за серой двери не доносилось ни звука.

«Вербуют», — подумал Марк.

Некоторое время они молчали. Роза отвернулась к стене, поправила забинтованную руку, попыталась вытянуть связанные ноги. Аккуратно ощупала запястье и сначала немного, затем сильнее пошевелила длинными тонкими пальцами. Они работали, как положено, без напряжения и дополнительных усилий.

— Повезло, — констатировала она, сжимая и разжимая кулак.

— Не больно?

— До свадьбы заживет.

Марк снова улыбнулся. Ему нравилось, что Роза не теряет духа. Даже сейчас, усталая, измученная, с раненой рукой она все же находила силы держаться. Не зря много лет готовила себя к испытаниям. К тому же сейчас Роза была не одна. Их было двое, а вместе они обязательно выкарабкаются.

— Как ты? — спросила девушка.

— Лучше чем ты.

— Я о лице, — уточнила, всматриваясь в швы.

— Главное, что не потеет. Теперь будет крепче, чем раньше.

Оба негромко рассмеялись. От смеха Марк закашлялся. Он с трудом контролировал губы и челюстные мышцы на новом лице.

— Марк прости, я вела себя глупо.

— Да уж.

— Но ты тогда не был похож на нормального.

— На какого нормального? — повысил голос Марк. — Расскажи, как выглядят нормальные? Может, как эти?

И он опять показал на дверь.

— Не знаю… я запуталась. А сейчас ты нормальный?

— Роза, это не шутки!

— Говори тише. — Девушка замерла и покосилась на дверь. — Какое-то сумасшествие… Чего они хотят?

— Информацию о пришельце, — прошептал Марк.

— Ты ещё про плоскую землю расскажи.

— Роза!

— Ладно. Чтобы там ни было, надо выбираться из этого дерьма. Во что ты влип, Марк?

— Послушай меня внимательно, — Марк попытался придать голосу максимальную серьёзность. — Эти люди хотят информацию об Эрике Губере. Забудь пока о пришельцах. Допустим, что Губер — тайный агент, владеющий важной инфой, и спецам из Безопасности она позарез нужна.

— Что за инфа?

— О космической энергии.

— Марк, снова-здорово!

— Ладно. Считай, инфа государственной важности.

— А причём здесь ты?

— Губер поделился ею со мной.

— Что именно рассказал?

— Вот опять… — Марк машинально ощупал карманы наброшенной на плечи куртки. У него отобрали даже купленные Розой сигареты — единственное, что было. От досады хлопнул ладонями по коленям. — Как же хочется курить.

— Так чего они хотят?

— Сейчас опять начнёшь злиться. Даже не знаю, как тебе объяснить. Хотя можно понять, такую историю не каждый переварит. Я сам до сих пор перевариваю.

— Опять про инопланетян?

— Скажу проще, появился новый вид энергии, намного мощнее той, которой владеем мы.

— Так, — в глазах девушки читалась заинтересованность. — А причём здесь Губер?

— Он знает о ней всё.

— Бродяга?

— Не совсем.

— Так кто же он?

— Ты смотрела в детстве фильмы про супермена?

— Марк!

— Подожди. Просто скажи, да или нет?

— Ну.

— А про Кришну что-нибудь слышала?

Девичье лицо исказила болезненная гримаса:

— У меня от этих разговоров разболелась рука. Ты мне сказки будешь рассказывать или дело говорить? Чей шпион Губер и что за новая энергия? Она мощнее электрической?

— В миллион раз.

— Брось, — Роза недоверчиво скривилась.

— Не важно, — выдохнул Марк, — Сказки говоришь? Пусть сказки.

Он посмотрел в серое небо за окном и улыбнулся, словно увидел что-то светлое и приятное.

— Все мы мечтаем быть суперменами. К примеру, ты бегаешь по утрам, не ешь синтетику и лучший стрелок. Зачем это?

— Сегодня пригодилось.

— Конечно, в каждом есть что-то оттуда. — Марк ткнул пальцем в затянутое тучами небо за окном. — Мы тренируем тело и ум, но загляни в себя глубже и найдёшь неиссякаемый источник силы. Она исцеляет от болезней, перемещает в пространстве, во времени, даёт мудрость и красоту, долголетие и счастье. Каждую минуту я чувствую, как наполняюсь ею всё больше, и это фантастическое ощущение. Любой из нас — маленький её сгусток, который не может просто так умереть, исчезнуть. Изнашивается оболочка, и словно снимая старый костюм, мы обнажаем вечную энергию. Она и есть супермен. Но по воле абстрактных противоречивых богов мы забыли об этом. Заблудились, свернули с пути.

Марк приподнялся на локтях. В его словах звучало отчаяние:

— За два миллиона лет мы изменились, и если заглянем в себя сейчас, увидим не силу, а притаившееся, оторвавшее нас от вселенского разума мелочное, жалкое, боязливое существо, ревностно оберегающее дверь, за которой бурлит космическая энергия. Оно эгоистично и боязливо. За дутые идеалы и мнимые ресурсы пожирает себе подобных. Воспевает победителей на костях побеждённых. Мечтает о лучшей жизни, забывая о собственных детях. Изгони это существо и начнёшь восхождение! Вознесение!

Раскрасневшийся Марк почти кричал, и Роза испуганно постучала двумя пальцами по лбу, показывая взглядом на серую дверь под аркой.

— Губер показал как. — Марк понизил голос. — Проблема в разорванных связях. Восстановить их не сложно, в этом «иные» — наши проводники. После контакта с ними открывается бесконечность. А ты говоришь, супермен — выдумка.

Он многозначительно улыбнулся.

— Но «иные» обнаруживают себя редко. Существо внутри нас к ним безжалостно. Хотя одного пришельца две тысячи лет назад всё-таки признали мессией. Теперь я знаю, моя бабка одна из них, может потому у меня получилось. Убешники ошибочно называют их «иными». Какие они «иные»? Во Вселенной нет никаких сотен разновидностей гуманоидов, от фиолетовых большеглазых человечков до бесформенных пауков с уровнем «ай кью» как у Перельмана. Все мы схожи. С руками, ногами. У каждого одна голова, один нос, два уха. Даже размножаемся одинаково, и не почкованием. Вселенная рациональна. Зачем плодить множество видов, подвидов и форм? Наши тела достаточно функциональны и универсальны. Тела суперменов, и лишь гадкое существо внутри отличает нас от них.

Марк замолчал, Роза тоже молчала. Всё это время, позабыв о боли, она внимала, открыв рот. Услышанное было страшнее шизофрении — оно было похоже на правду. Глядя в сверкающие глаза Марка, девушка не видела ни тени сумасшествия. Марк говорил о том, что действительно знал. Не верил — именно знал.