Из зала доносился стук мячей и скрип кроссовок по гладкому паркету. Наверное, тренер решил немного поменять программу тренировки и сначала разогреть команду игрой в баскетбол.

Действительно, команда оттачивала упражнение «работа в тройках». Два игрока сбоку и один по центру в игровом темпе передавали друг другу мяч, перебегая друг за друга. Распасовка заканчивалась около баскетбольного кольца, куда мяч следовало забить. Ранее на тренировках по капоэйре они такого не делали. Да и команда была не её – семиклассницы. Половину Настя знала, половину нет.

Михаил Иванович сидел в тренерской и заполнял какие-то спортивные ведомости.

– Михаил Иваныч, – робко сказала Настя. – Извините, я тут на пару минут опоздала. Одни психи украли мои босоножки. Но опоздание компенсировала двухкилометровым кроссом до дворца! С кем мне можно встать в пару на разминку? Вы классно придумали с отработкой в баскетбольной распасовке, она здорово похожа на джингу. А наши сегодня не тренируются?

Михаил Иванович поднял голову от бумаг, проморгался от света настольной лампы и странно посмотрел на вошедшую девочку. Затем провел сложенными ладонями по лицу и снова посмотрел.

– Эээ. Лапшевая, ты откуда?

Настя на всякий случай окинула взглядом свою одежду – может что-то не так, испачкано или порвано. Над щиколоткой правой ноги небольшое грязное пятно от речного ила, а в остальном все в порядке.

– А. Это я испачкалась, когда из реки выходила.

– Из реки. Гм. А мама твоя где? Ты её видела уже?

– Мама на работе. Она сегодня в ночь. А почему Лапшевая, а не Лапшина?

Тренер встал из-за стола, подошел к Насте и пощупал ее за плечи своими тяжёлыми мозолистыми ладонями. Потом подвёл ее к соседнему стулу и посадил, слегка нажав ладонями на плечи.

– Давай-ка маме позвоним. Где твой смартфон?

– Вы имеете в виду ментофон? Вот он. – девочка достала из кармана штанов средство связи в виде небольшого овального дисплея с кнопочками. Это была новая модель, которую мама ей подарила на день рождения. Он настраивался на альфа-ритм своего владельца и мог совершать звонки не только простым набором, но и силой мысли. Так, по крайней мере, заявляла реклама. Правда, «звонить мыслью» получалось крайне небольшому количеству абонентов, чьи номера заранее были забиты в группу контактов «Мысленно на связи». Это опция только недавно была разработана ведущей японской фирмой «Тамагучи». Конечно, мысленабор иногда слегка лагал и мог направить звонок не туда, но все равно это было круто.

– Давай-ка я лучше сам позвоню. – тренер взял со стола какой-то странный ментофон прямоугольной формы и стал тыкать пальцами в экран. Потом приложил его к уху. – Лилия Андреевна? Это Михаил Иванович Дудников, бывший тренер вашей дочери.

«Почему бывший?» – мелькнуло в голове у девочки. – «Меня из команды что ли выгнали? И он, вроде Гутников.»

– Вам лучше приехать как можно быстрее во дворец спорта. Настя нашлась. Вот так, нашлась. Нет, не ошибка. Она у меня в тренерской сидит. Настя скажи что-нибудь! – он подсунул ей под нос свой нелепый мобильник, который он называл смартфоном.

– Мама, это я! – крикнула Настя. – Ты в ночь сегодня?

В трубке как-то странно всхлипнуло и плачущий мамин голос запричитал:

– Доченька. Сиди там. Я сейчас, я скоро.

Настя не поняла ровным счетом ничего. Вот, буквально с утра, они вместе позавтракали и разбежались по своим делам – мама на работу, а она – в школу. Все было хорошо, и плакать не из-за чего. Или мама расстроилась, что из команды поперли? Лапше тоже захотелось плакать

– Михаил Иванович, – шмыгая носом и пытаясь сдержать слезы сказала Настя. -Ну как же так, я же всего на две минуты…

Тут ее взгляд упал на небольшой будильник на столе. « А почему 16.08.? Должно быть 18.08! Или у него часы отстают?»

– Успокойся и не переживай, сейчас твоя мама приедет, и мы во всем разберемся, – сказал Михаил Иванович, слегка поддергивая плечами, чтобы снять напряжение. – Ты, голодная, наверное? Я тут как раз чай заварил, а то горло в последнее время побаливает. Столько кричать приходится, сил нет. То пас отдадут туда, куда не надо, то фолят…В общем, вот тебе кружка, налей, сколько нужно и конфеты бери, они в верхнем ящике стола. Сиди, отдыхай, жди маму, и никуда не уходи, а я посмотрю, что там в зале происходит.

Он подошел к двери, как то нерешительно оглянулся и еще раз сказал:

– Никуда не уходи, пока я не приду.

Лицо его, обычно жесткое и волевое, сейчас выглядело недоуменным и растерянно изумленным, как у ребенка, который впервые увидел в зоопарке слона. Настя выдвинула ящик стола, в котором, на ряду со всякой канцелярской мелочью, валялся полиэтиленовый пакет с конфетами-батончиками «Рот-фронт». Из вежливости взяла одну и задвинула ящик обратно. Но она даже не успела развернуть фантик, как открылась дверь и снова вошел тренер. Из-за его широкой спины выглядывали красные вспотевшие лица девчонок. Чуть выше правого локтя виднелась белобрысая головы Ани Чуйкиной, старшей Ленкиной сестры. Остальных толком и не было видно. Громкий шепот и сопение создавали такой шум, что он заглушал даже бормотание небольшого приёмничка, стоявшего на шкафу. В маленькой тренерской внезапно стало тесно. Тем, кому места в комнате не досталось, подпрыгивали сзади, пытаясь разглядеть что-либо через головы подружек.

– Настя, это ты? – как-то робко спросила здоровенная Катя Рябчикова.

– Я, конечно. Что, я так за день изменилась?

– За какой за день? – выскочила вперед суетливая болтушка Алина Назарова. – Тебя два месяца уже всем городом ищут, даже волонтеры из Москвы из «Лизы Аллерт» приезжали. Думали, что ты утонула. Ты где была столько времени?

«Прикалываются что ли?-мелькнуло в голове у Насти. – Дурдом какой-то!»

Но на лицах всех присутствующих никакого скрытого веселья заметно не было, только изумление и напряженное ожидание. Да и Михаил Иванович никогда не отличался любовью к розыгрышам.

– Почему два месяца? -растеряно повторила Лапшина. – Сегодня же пятнадцатое сентября?

– Ну, да. – вытерла мокрый лоб ладошкой Чуйкина. – А пропала то ты в июле. Как раз после товарищеского матча с первой школой. Сказали, что ты, вроде потом ушла, и больше тебя не видели.

– Какой еще матч? Мы же в июле ездили на турнир в Борисоглебск. Я еще оттуда бронзовую медаль привезла. Вон, Михаил Иванович пусть подтвердит.

Михаил Иванович подошел и положил руку на плечо сидевшей в кресле девочки.

– Ты просто забыла, сама подумай. Баскетбол – игра командная. Если бы ты привезла бронзовую медаль, то и у каждого игрока была бы такая же.

– А причем здесь баскетбол? Вы же нас капоэйре обучаете. Вы же еще сами рассказывали, как в молодости два года в Бразилии ей занимались.

Михаил Иванович растеряно оглянулся, не зная, как отреагировать. Из неловкой ситуации его выручила мать Насти Лилия Андреевна. Она пробурилась сквозь плотный заслон из рослых девиц и, подбежав к креслу, крепко обняла Настю за шею. Затем мама заплакала. Сидеть так было неудобно, но Настя терпела, ожидая, пока приступ материнской истерики пройдет сам собой.

Центральная районная больница или ЦРБ находилась неподалеку от Дворца спорта, буквально в пяти минутах ходьбы, если идти через стадион. Если пойти по улице, то путь удлинялся, но незначительно. С недавних пор проход через стадион закрыли – терроризм и все такое, и желающим сократить путь приходилось перелезать через забор, что было не всегда удобно, а дорогу сокращало не сильно. Поэтому все потихоньку отучились ходить напрямую, что обрадовало легкоатлетов, которым посторонние периодически мешали тренироваться. Ну, представьте. Делаешь работу на дорожке с ускорением, а тут выныривает какая-то бабушка, которой приспичило сократить путь до больницы на жалкие пять минут. А главное, минуты эти ей все равно не нужны, поскольку она на пенсии и времени у нее навалом.