— Знаешь, я бы тоже этого хотел, — ответил мне рыжик сжимая мою ладонь, — тогда бы ты смогла стать моей.

— Знаешь, я была бы рада просто стать твоей фавориткой, лишь бы рядом… Но для этого нужно чтобы ты бросил вызов Арделу и убил его. Жаль, мои мечты так и останутся мечтами, — вырвала руки отворачиваясь. Грубо и прямолинейно? Возможно.

— Моя мать… тоже была тонираутянкой. Дочерью министра. Но Отец в молодости напал на вашу страну и… что бы откупиться, была выслана дочь министра для моего отца в качестве наложницы.

— Ты на половину… свояк? — оу-у, не на слезливые истории я рассчитывала.

— Представляешь?! — засмеялся мужчина

— Но… ты не похож…

— Я похож на мать лишь внешне, но эта бледность…

— Я ведь тоже не такая уж и тёмная, возможно на пару тонов темнее белолицых.

— В тебе чувствуется… родное. Этим ты и привлекаешь. Ты такая… уютная. Не знаю, как назвать это чувство…

— Домашняя? — предложила я, слыша сегодня подобные речи от Биза, Ардела, да и… от своих подружек и Гриши.

— В точку!

— Так почему ты потихоньку вводишь восточные законы в ваше государство?

— Дело в моём дедушке.

— Дедушке?

— Оу-у, прости, не стоило начинать. Это не то что я могу обсуждать.

— Хорошо, — легко согласилась, натягивая широкую улыбку, — смотри, там собираются люди, должно быть что-то интересное! — указала рукой в сторону где собирались музыканты.

Стоит сразу же доложить об этом Арделу и Бизмунду, как представится возможность. Он говорил о дедушке. Либо со стороны матери, либо со стороны отца. С самого начала эта история с посыланием сыновей была странной. А вот то, что во всём замешан дедушка…

— Нам не удалось потанцевать на балу, так согласишься ли ты сейчас?

— С радостью, — стоило только согласится, как меня закружили змеясь.

Пожалуй, обстановка располагала к романтике. Фонари эти большие, что висели на верёвке, живая музыка, пары, что подхватили и сейчас так же кружили по площади, но смотрела я сейчас лишь на высокую фигуру в тёмном плаще, закрывающем лицо и всё остальное, отличив его от остальных.

Мой страж стоял и смотрел. А я сейчас больше всего хотела, чтобы что бы это он кружил меня, прижимаясь ближе и ближе, до неприличия. Что бы он был и горяч, и холоден. Так, как умеет только он.

— Дедушка со стороны отца не мог, — твёрдо постановил Бизмунд, откладывая реактивы. На этот раз наше собрание проходило в лаборатории белого, — он презирал этого бастарда.

С утра пораньше, Ардел ворвался ко мне в комнаты и… в общем… наругал меня. С порчей имущества и громкими криками. А я боялась встать с кровати, чтобы сходить в купальню, промыть глаза, и в туалет.

Критику, вполне обособленную я выдержала стойко. Сидела обиженно сопя и слушая мужчину, что не находил себе места, метясь словно тигр в клетке. Он припомнил всё. То, что я позволила рыжику касаться себя, то что я активно отвечала на «ласки». То, как радостно я прыгала перед Вайлетом, вертя и окручивая его хвостом.

Закончилось всё тем, что у меня просто навернулись на глазах слёзы. Было очень обидно и… до больного напоминало детство. Единственное отличие, пожалуй, в том, что Ардел не кричал мне: «лучше бы тебя не было!» и «в жизни ты ничего не добьёшься!». Стоило мужчине увидеть, как блестят мои глаза, как он тут же умолк, неверующе смотря на меня.

Сразу же закрыла глаза, прикрывая локтем и прячась под одеяло. Я не заплачу, я не заплачу, уговаривала себя, я сильная. Не перед ним, не перед кем. Никто больше не увидит моих слёз! Повторяла я, замотавшись в одеяло. Если не вижу я, не видит никто. Минуту ничего не происходило, я уже подумала, что чёрный просто ушёл.

Меня подняли, плотнее закутывая в одеяло, и усадили на чужие колени, качая, в желании убаюкать и прижимали крепче. Ардел не спешил открывать мой кокон, просто качал на коленях.

— Прости, — шепнули мне, прижимаясь щекой к щеке, — не хотел тебя обидеть или сделать больно, просто… мне было неприятно то, что я видел вчера.

Сидя на чужих коленях я думала. Это я не понимаю почему люди поступают так или иначе под влиянием чувств, хотя бы потому что в себе я их всегда душила, не позволяя им вырваться наружу. Вот и сейчас… я ненавижу, когда трогают мои вещи, потому что жуткая собственница. А что на счёт ревности? Ардела мне просто не к кому ревновать. К тому же, я уверенна в себе и в нём. Он не выглядит как тот, кто цепляется за каждую проходящую мимо юбку. Он… выглядит как тот, кто выберет лишь одну… и похоже это я.

Я никогда не любила вот эти вот разговоры о будущем. Когда пара обещает друг другу, что это навсегда. Когда мне заливали, что нужно рискнуть и попробовать создать с ними отношения, ведь это точно на всю жизнь, я смеялась не скрывая. Однажды пути разойдутся, хотя бы потому, что я бы ни за что не променяла свои мечты и карьеру, на какие-то там отношения. Навсегда, для меня такого понятия не существовало. Я не любила обсуждать совместное будущее, кто знает, как оно сложится? Но сейчас… Сейчас Ардел может создать это навсегда. И думать с ним о нашем будущем я бы хотела. Видеть его в качестве отца своих детей…

— Я тоже должна извинится, — всхлипнула, открывая лицо. Мужчина смотрел на меня растерянным взглядом, — я не думала о том, что ты можешь чувствовать из-за этого. Одно дело, если бы мне было плевать на тебя, но… мне ведь не плевать, а я так себя вела…

— Мы оба были не правы, — Ардел прижался губами к моей щеке, размерено качая меня.

— А ведь договаривались обсуждать всё, чтобы такого не случалось.

— Такое больше не повторится. Обещаю.

Ну а сейчас мы сидели в лабораторию и обсуждаем проблемы несущие. То есть, проблемы Вайлета. А точнее, разбирали его историю.

— Значит дед со стороны матери, насколько помню, он сказал, что дедушка у него министр.

— Аравии? — мрачно уточнили Братья.

— Фиг его знает. — потёрла переносицу, — Я понятия не имею, как ваша-то страна называется, спроси что-нибудь полегче.

— Как будущая королева, попытайся запомнить, что твоё государство гордо зовётся Эттела. Город главный знаешь?

— Нет, — вздохнула я, укладывая голову, на руку Ардела.

— Тайгран. — устало вздохнул, похоже мой, всё еще в это не верю, мужчина.

— Запомню, — улыбнулась я.

— Вешдар всемогущий, боюсь представить, что с вами будет после свадьбы, — закатил глаза Бизмунд, — Кажется восток решил вмешаться в наши дела. Еще давно.

— Вероятно именно кто-то из них и навязал старику мысль о том, чтобы посадить на трон дурака. Глупую марионетку, которой нужно лишь мнимое величие и власть.

— Значит то, что за Вайлетом стоят серьёзные люди, это уже не мои доводы, а вполне себе факт. — пробормотала я, и сразу же выдала братьям одну из, как мне кажется шикарных идей, — Убьём министра! И всё проблемы Пуф… И всё. Рыжик сам скоро бросит вызов Арделу, Ардел без проблем его замочит.

— Как у тебя всё легко, — засмеялся блондин, присаживаясь рядом с нами.

— А как иначе, — пожала плечами, тут же пожалев об этом, ведь потеряла свою удобную позу.

— Саша, — позвал меня чёрный, поглаживая ладошки, — Говорю последний раз. На этот раз окончательно. Я отстраняю тебя от этого дела. Это приобретает уже серьёзные политические войны. И ты в них не учувствуешь. Никакого Вайлета. Никогда. Слышишь?

— Слышу, — фыркнула, хмуря брови, — но мы ведь так близко подобрались… И согласись сам, я играю во всём этом не последнюю роль. А роль катализатора. Очень важная! Как вы дальше без меня?

— Саша, — позвал меня уже Биз, — Ардел прав. Ты сделала много для нас. А то что ты узнала… Выворачивает всё наизнанку. Тебе и правда… лучше отойти от этого. Это становится уже опасно. А жертвовать тобой мы не намерены.

— Ага, ещё скажите, отправите меня в ссылку, лишь бы уберечь. — саркастично заметила я, передразнивая.

— Нет, это будет подозрительно. Ты останешься в замке. Но пожалуйста, не высовывайся.