В принципе, вечер проходил тихо, спокойно и умиротворённо. Мы лежали на заправленной кровати и каждый читал своё. Я свои любовные романы, Ардел какие-то документы и дополнительную литературу.

Кто бы мог подумать, что сам Ардел, тот чёрствый сухарь, эдакий ганнибал Лектор этого мира, весь такой из себя мерзкий и грубый, не может без тактильного контакта. Уже через минуты десять, он прижал меня к себе под бочок и гладил мою ладошку.

— Сколько нам здесь ещё торчать? — если вчера мне было ещё интересно, то сегодня я узнала, что комары тут тоже есть.

— Два дня, — спокойно отвечал Ардел.

Мы сидели за общим столом, поэтому я шептала возмущенно, но так тихо, что слышал только Ар, зато он отвечал так, что слышали все. Я на это лишь закатывала глаза, отказываясь есть то, что продолжал пододвигать ко мне чёрный. Смотрела с сожалением и грустью на всякие яства и тяжело вздыхала. Я наелась. Есть больше не могла, но хотелось ещё. Было грустно, но вкусно.

От Бизмунда весточка пришла сегодня утром, он сообщал от том, что не видит смысла возвращаться в этот зачарованный или как там его лес, и посидит немного в лаборатории. Ну как немного? Неделю. Собирается изучать цветок. Так и пропал мой первый друг. Эх…

Ардел же был как всегда холоден неприступен, и поражал людей отсутствием каких-либо эмоций. Но я-то знала. Это он при всех такой. Стоило нам остаться наедине и… ничего не менялось. Разве что улыбался время от времени и загадочно смотрел на меня. Так, будто что-то задумал.

— Может на море съездить? — спросила я, потирая глаза. Сегодня я сидела с тампоном, именно поэтому меня тянуло куда-то в воду. Месячные в этом средневековье, это ужасно. Привыкнуть можно, но сложно.

— Можно и съездить, — легко согласился мужчина, чем меня очень приятно удивил.

— Когда?

— На медовый месяц. — и так серьёзно на меня посмотрел. Пару раз моргнула и неловко улыбнулась. На нас косо посматривали. А кое-кто рыжий кажется сломал деревянную вилку.

— Ну это нужно жда-ать… Пока там свадьба…. А плавать хочется, — и глазки смущенно отвела.

— В таком случае, — к нашему разговору прислушивались. Конечно. Монстр в зайку пушистую, нужно же все подробности узнать. Все выведать, — стоит приблизить дату свадьбы, — голубоглазый склонился надо мной, поймав за ладошку. Вот кого вообще не смущали чужие взгляды, — проведём в храме, скрепим наш брак ирильемом.

Новое и непонятное мне слово осталось мне непонятным, а вот аристократии тихо поохали. Так. Это как минимум подозрительно. А вот рыжик нахмурился. Кто бы мог подумать. Одна встреча и держание человека в подвешенном состоянии, и он уже всякое о вас надумал и выбрал имена вашим детям.

— Кхм… поговорим об этом наедине, — тихо попросила я. Мне сначала каждую букву разжевать надо, а потом попробовать объяснить их общий смысл. Вот что такое ириль? Я — понятия не имею.

— Заботы о свадьбе возьмёт на себя Бизмунд. По нашим традициям, — просто ответил Ардел с нажимом, делая такой намёк, помогая мне подняться. Какие прекрасные у них традиции. Вся ответственность на мужчинах. Женщины решают только то, что им лучше одеть, чтобы затмить всех.

— Как на счёт прогулки? — перевела я щекотливую тему, отправляясь в сторону коней, — после обеда.

— Почему после обеда? — нахмурился чёрный, недовольно смотря на меня. Уверена, сейчас у некоторых попы посжимались. Точнее у некоторых конкретных.

— Я ещё хотела посидеть с девочками, — улыбнулась, отводя взгляд. Сейчас было максимально неловко, но в нас не должны сомневаться, именно поэтому, я потянула мужчину за рукав, вынуждая нагнуться ближе ко мне и мимолётно коснулась его щеки, — до встречи.

И сбежала. А чего еще ожидать? Ничего, поэтому надо уходить, пока я могу это сделать. За моим примером последовали несколько девушек, что помогали мне укрываться от Ардела вчера.

Как ни странно, но для большинства таких аристократок я была примером, я была той, которую они сами возвели на пьедестал. Примерно так вокруг меня и собралась чисто женская компания. Это конечно не мои старые подружки, с которыми мы обсуждали максимально стыдные темы, но уже что-то. Так сказать, связи на будущее. Главное привязать их ко мне покрепче, ибо я не отрицаю того, что они могут виться надо мной из-за моего статуса.

И я бы повела дальше, мою маленькую женскую армию из пяти человек, не включая меня, в палатку одной из них, если бы Ардел не поймал меня за кисть руки, потянув меня к себе обратно. Непонимающе уставилась на него, попытавшись вырвать руку, но он не отдал.

— В таком случае, попрощайся правильно, — тонко намекнули мне, пока моя женская армия хихикала и прятала улыбки. За столом из-за всех сил делали вид, будто им не интересно, и они вообще не смотрят.

— Как? — наивно уточнила я. И глазками хлоп-хлоп. Будто и не понимаю, что он там от меня хочет.

Однако, к сожалению, мои игры в дурочку не прокатили. И меня всё равно поцеловали. Вот этим вот противным, для всех кого воспитывали, не проявляя ласки, поцелуем. То есть настоящим. Гладили ладошки и целовали. А я вот этого совсем не понимала. Взрослая я, та грубая, не доверяющая никому, предпочитающая оставаться одной, знающая, что никто мне и не нужен, мне и одной хорошо. Но не ребёнок во мне. В такие моменты, он с надеждой поднимал голову, сдерживая слёзы и крепко обнимая игрушку. Она готова была довериться, любому, кто проявит заботу и… любовь… какой бы она не была.

Пожалуй, именно эта детская версия меня и была той самой ангельской, что продолжала видеть в людях добро, будь они убийцами, наркоманами и продажными. Она смотрела на них сочувственно так, и говорила другим, ну всякое в жизни бывает. И другие прислушивались к её словам. Почти всегда. Однажды её чуть не убили, тогда те дьявольские сущности меня, чуть не убили виновника. Тогда вырвался, пожалуй, главный демон. Тот, что до этого был закован и спрятан в недрах темниц. Тот, кто поглощал тот самый приглушённый гнев, отчаяние, ярость, злость. Поглощал и становился сильнее, пока не вырвался. Сейчас же, он сидит на троне, что воздвиг сам, и управляет, иногда прислушиваясь к той самой пусе-малышке. Не то, чтобы от его правления стало всем плохо. Наоборот. С его приходом к власти, я начала принимать логичные, рациональные решения, не обращая внимания на чувства и желания других, однако, с ним у власти, меня лучше не доводить. Злиться он ужасно страшно. Он объяснил мне, что чужая влюбленность — чужая ответственность, а не моя. В общем, император моей головы он толковый.

И сейчас он задумчиво молчит. Иногда мне вообще казалось, что он отвечает не только за наглость и пофигизм, но ещё и за интуицию. Будто он знает всё наперёд. И этим он вызывал большую симпатию в моём лице.

Если кому-то интересно про другие мои личности, то та самая жёсткая девочка, у которой главный дьявол был примером для подражания, брезгливо кривила губы, говоря, что такое мы не любим, такое нам не нужно, мы и без такого дальше жить будем. Романтичная натура, вспоминала все любовные романы, и стекала влюбленной лужицей. Ей влюбиться было проще чем ребёнку, но сейчас Ардел её главный фаворит. И последняя, пятая, что любила всегда выглядеть так, что вошла, а все рты от моей неотразимости пооткрывали, разглядывала свой гардероб придирчивым взглядом и косилась на свою косметичку. А ещё, она думала, не возобновить ли упражнения, чтобы подтянуть попу? Иногда она брала выходные. И проводила их в максимально комфортной домашней одежде и могла не мыть голову дня четыре.

— Так-то лучше, — облизнулся мужчина, пока я заворожённо смотрела ему в глаза, — намного лучше. — чмокнул меня в нос, прикрыв глаза, — а теперь иди. Ты же торопилась куда-то.

Я всё еще сидела смущенная, с улыбкой вспоминая поцелуи Ардела. Что он со мной творит? Это же ужас! Особенно, когда я только осознала то, что он мне нравится. Вот тогда точно был ужас. Эти стадии принятия…