— Все нормально, Лидочка, — громко, но спокойно ответила директриса. — охрану я и сама могу в любой момент вызвать. Мы с сотрудниками кое-что обсуждаем, не мешай. И если звонить будут, постарайся не соединять. Скажи как обычно…

— Хорошо, Виталина Витальевна, но, если что — я рядом.

— Отвянь, — спровадила секретаршу, повысив голос. — Что со мной может случиться в собственном кабинете?

— Отодрать только могут, — тихо добавила Лена, сама не понимая, зачем это ляпнула. Пошутить хотела, наверное, напряжение снять.

Виталина Витальевна посмотрела на нее укоризненно. Ничего не ответила и пошла в туалет.

Чистая, причесанная Виталина Витальевна снова выглядела уверенной себе бизнес-леди. Ей и косметика была нужна постольку-поскольку только для того, чтобы выглядеть моложе — сейчас ее лицо прорезали морщинки, кожа потускнела. Но притягательность, загадочный магнетизм зрелой женщины действовал в полной мере. Она свободно расположилась на злополучной софе, закинув ногу на ногу, Лена сидела на стуле напротив, Андрей стоял рядом с ней.

— …таким образом, я останусь полностью на бобах. — Завершала она историю их с мужем развода, который нашел молодую пиранью и вынудил старую жену отказаться от совместно нажитого, оставив только одно здание из двадцати. — Я арендую не только капитальные помещения, по и весь фарш, включая этот самый диван, — сказала, постучав по черной лоснящейся коже. — Внимательно договор читала?

Лена, в раздутьях, пожала плечами.

— Коммуналку плачу, эпиднадзор, пожарных, ментов за «Массаж» прикормила, так что город ко мне претензий не имеет. Единственное, что я выторговала у своего индюка надутого, так это отсутствие в договоре аренды автоматического расторжения за неуплату. Я и не плачу. Имею я право на мелкую месть, как считаешь?

Лена снова пожала плечами. Она думала.

— В суд или к бандюкам он не обратится — дружки не поймут. Они все по тысячу раз женатые, но старых жен никто из них с голой жопой не оставлял. Это у моего закусило… жадный он. Но главное мстительный. Ему надо унизить меня по полной, по миру пустить надо, тогда он отомстит полностью… конечно, я сама подставилась, но кто знал, что появишься ты и я сама себе петлю на шею накину… ты думай. Решай. Может, и расплатится с тобой, кто его знает, разбогатеешь.

Трудное решение. Сто пятьдесят тысяч зеленых она уже распределила на крутую тачку, марку пока не выбрала, но непременно новую, на коттедж, считай, в привычном районе, а в доме мебель нужна, техника разная… на все про все должно хватить… с натяжкой. Ну, можно Лексус раба продать, старенький… как красиво расписано! Мечта близка к исполнению…

— А за сколько Вы можете выкупить у меня договор?

— Я?! — удивилась директриса вполне искренне. Лена, по крайней мере, ей поверила. — А индюк сколько посулил?

— Пятьдесят штук. Баксов, — уточнила на всякий случай. Виталина еле заметно улыбнулась. Лена обиделась. — Ты лохушкой меня не считай! — пригрозила… но угроза прозвучала как оправдание.

— Что ты! Ни о чем таком я не подумала, — уверила Виталина Витальевна. — Разумеется, не рубли. Могли быть евро, но ты сказала доллары. Так ведь?

— Да так, так. Такая сумма имеется? Выкупишь? — Лена окончательно перешла на «ты».

— К сожалению, нет, — тяжело вздохнула хозяйка салона. — Есть другое предложение. Выслушаешь?

— Валяй, — нахмурилась Лена, пятой точкой чуя, что ее объегоривают. Собираются объегорить.

— Устраивайся ко мне. Отдельный кабинет, отдельный ценник. Такой талант в землю закапывать грех.

— Что? — Лена была ошарашена. О подобной возможности она даже не помышляла. Ни краешком мысли не думала.

— К тебе очереди из богатых теток выстраиваться начнут, за недели записываться станут. Неужели ты этого не понимаешь? А договор пусть у тебя хранится, бог с ним. Только Боря мечтает здесь очередной торговый центр открыть, а новый салон мне создать не на что. Да и негде. Удобнее здания в городе больше не сыщешь. Чтобы в центре, с хорошей парковкой рядом, с тремя разными видами саун и с бассейном. Остальной хлам купить, разумеется, можно, но это снова финансы, и немалые. Так ты как настроена?

Лена, нахмурившись, ерзала на стуле. Как-то все не так пошло, не по сценарию…

— Двадцать тысяч, файл остается у меня, и я подумаю, — заявила решительно. Склонная к импульсивным решениям натура прорвалась неожиданно для нее самой.

Теперь задумалась директриса.

— Пятнадцать, — произнесла медленно. — Не думай, я не торгуюсь, у меня действительно на данный момент именно столько свободных средств. Остальные пять в рассрочку. Честное слово, кратковременную. Скоро квартальный балансовый отчет придет, прибыль должна выйти неплохой…

— Идет, — недовольно согласилась Лена.

— Пообещай, пожалуйста, что не долго думать будешь…

— Обойдешься, — огрызнулась Лена, — сколько понадобится, столько и буду. — Последнее слово оставила за собой. Как в детском саду на горшке.

Домой Лену вез Пустышка. Свою машину оставила на стоянке перед салоном, будучи не в силах отвлечься от противоречивых чувст. Как-то все вышло коряво. Зачем позволила уговорить себя чужой, по сути, женщине? Стоит оно того? Согласия еще не прозвучало, но зачем глину в ступе месить, себя обманывать? На дне сумки покоились ненавистные пятнадцать тысяч, которые доставать не хотелось. Весь план посыпался к чертям собачьим! К тому же опасностью повеяло. Тонким запахом потянуло, непонятным, беспокоящим, словно аромат крови с бойни до несмышленого бычка дошел, а ему невдомек. Тревожно стало и грустно, но от чего не понятно.

— Останови машину, — приказала Лена. Андрей умело припарковался на обочине. — Значит, так, строго приказываю. Забудь о Госпоже и Елене Сергеевне, если я прямо не велю. Мы с тобой — тайные любовники. Познакомились… в торосовом центре Метро. Пару раз переспали… с элементами садо-мазо, так для тебя, бирюка, натуральнее. Ты влюбился. Сейчас ты мой преданный поклонник, а я стерва, которая перед тобой хвостом крутит. В этом плане будешь рассказывать, но только если кто сильно попросит. О наших истинных отношениях никому ни слова, ни буквы, ни намека… пока, вроде, все. Ясно?

— Так точно, Г… Лена… Леночка…

— Вот так правильно, поехали. — За время движения мысленно открыла интерфейс объекта «Андрей» и отключила ему «чувствовать местоположение хозяйки». Себе функцию слежения за рабом оставила.

— Тебе сколько лет, кстати, — поинтересовалась между делом.

— Двадцать девять.

— С бабой хоть месяц вместе прожил? Пусть даже с мамой в одной квартире.

— Один раз, около пяти дней, — выдавил из себя, подчиняясь приказу. — Мама ее обсмеяла, и она ушла. Мы с ней ни разу дома не переспали — мама всегда меня окликала, все ночи. Определит момент, когда все на мази у нас, что во-вот начнется — будто глаза у нее в квартире повсюду, будто… сова всевидящая, и «А-а-ндрю-у-ша-а!». То шторы ей поправить, блин, то принести что-нибудь… — говорил холодно, механически, как классический робот. Как Вертер из кино про Алису.

— Ого! Я бы сутки не выдержала, а та целых пять! Любила тебя, сыночка маменькиного, я тебе как баба говорю… следующий за перекрестком поворот направо и во двор… А может, на хату польстилась, но не вывезла, — вернулась к теме, уже выйдя на улицу, когда захлопывала за собой пассажирскую дверь.

Андрей проводил хозяйку тоскливым, как у побитой собаки взглядом…

Относительно беззаботная жизнь Лены кончилась. Теперь приходилось напрягать мозги и принимать решения уровнем гораздо выше привычных вопросов, ранее серьезно волнующих: «что купить на ужин», «что приготовить», «как собрать детей в школу», «надо проверить домашку» и другие семейные проблемы, которые стали восприниматься сущими мелочами.

— Лев Андреевич, вот… — сказала Лена, виновато потупившись, и передала шефу договор.

— Получилось? — на всякий случай поинтересовался он, сомневаясь в искренности повинного виду сотрудницы. Эта стерва могла подшутить.