Илари еле заметно покачала головой и снова бросила взгляд на пергамент. Она получила его вечером прошлого дня. Во время ужина слуга внёс в зал письмо и поторопился вручить его принцессе прямо во время трапезы. Илари удивилась, ведь обычно все письма приносят ей после завтрака, она читает их раз в день, и до следующего утра её не беспокоят с другими поступившими конвертами. А писали в замок обычно жители Ребитона, которые просили помочь с решением их личных вопросов, и хоть многие их заботы и были мелкие и незначительные, им самим они казались неимоверно важными.

Но в этот раз на конверте стояла печать Сапенлота. Илари тут же поняла, почему письмо принесли ей в ненадлежащий час – оно было от королевы.

Принцесса вскрыла конверт ножом со стола и аккуратно вытащила из него письмо. Глаза пробежали по его содержанию, и на лице Илари всё больше и больше проявлялось недоумение. Бабушка писала ей о том, что она плохо себя чувствует. Альтерну нужна определенность и новая королева или король, и потому она просит Илари прибыть в Сапенлот. Тартури обещала объяснить своей внучке, почему именно её она просит приехать, а также советует пока не делиться ни с кем содержанием данного письма.

И сейчас, сидя в своей спальне, Илари перечитывала послание бабушки и размышляла о том, что бы всё это могло значить. Что если королева именно в ней видит будущую правительницу. Готова ли она, подобно Тартури, стать королевой Альтерна и держать в своём маленьком кулаке всё королевство, их союзников и нейтральные земли. В её голове было множество вопросов по этому поводу, перемешанных с печалью о том, что её бабушка находится в недобром здравии. Она не представляла себе, что будет дальше, и это немного пугало её и вызывало недовольство, потому что Илари не привыкла находиться в подобном неведении.

В дверь постучали, и принцесса, оторванная от своих размышлений, разрешила её побеспокоить. В комнату вошел слуга и почтительно поклонился.

– Карета скоро будет подана, ваше высочество.

– Хорошо. Ступай, – ответила принцесса, и слуга тут же удалился.

Илари вложила письмо обратно в конверт, а затем встала и прикоснулась рукой к своему розовому платью. Тут же прямо на нём чудом возник длинный плащ с капюшоном. Ладонь скользнула в его карман и оставила там злополучный конверт от бабушки.

– Что ж, пора ехать, – подумала Илари и вышла из комнаты.

К вечеру возле ворот замка Сапенлота остановилась карета. Дверь распахнулась и на землю выпорхнула стройная фигура, облаченная в черный плащ. Изящные руки потянулись к капюшону и опустили его на плечи. Увидев перед собой принцессу Илари, слуги, которым было велено встретить её, взволнованно начали кружить вокруг девушки, словно она была драгоценной хрупкой статуэткой. Многих из них принцесса с легкостью узнавала – они служили Тартури ещё тогда, когда Илари жила в Сапенлоте вместе с бабушкой.

Принцесса и её сопровождающие поднялись по ступеням ко входу в замок, двери которого уже распахнулись перед дорогой гостьей. Возле них ждал седоватый мужчина, который занимал среди слуг особое положение, являясь кем-то вроде дворецкого. Он медленно поклонился гостье и, снова встав ровно, приветствовал её.

– Добро пожаловать, ваше высочество! Вас уже ожидает королева Тартури, а потому мы сразу проследуем в тронный зал. Позвольте слуги возьмут ваш плащ.

– Не стоит, Стен, – ухмыльнувшись, ответила Илари, а после, также как в своей спальне, дотронулась рукой до плаща, и он пропал. Стен удивился, но не подал вида. Он очень давно служил в замке и знал о волшебных способностях внуков королевы, но всё равно каждый раз поражался, когда видел, как те их совершенствуют.

– Как чувствует себя бабушка? – спросила Илари по пути в зал. Её не покидала тревога, и она с каждым часом росла всё больше и больше.

– Здоровье её сейчас в умеренном состоянии, но сколько это продлится, неизвестно…

– Что с ней?

– Время, – туманно ответил дворецкий.

Илари посмотрела на Стена, потом отвернулась и больше вопросов не задавала. Дойдя до нужных дверей, принцесса отпустила дворецкого и вошла в зал. Королевский трон бросился в глаза, и Илари вспомнила, как в детстве играла рядом, но не смела прикасаться к нему. Тогда он казался величественным и недосягаемым.

Возле окон не торопясь прогуливалась Тартури. Она была одета во всё белое, и лишь тонкие золотистые узоры легкими струйками стекали по талии и юбке её платья.

– Бабушка, – тихо прошептала Илари.

Тартури улыбнулась, от чего возле её глаз появились морщинки. Медленно она направилась к внучке, но та её опередила и спустя мгновение уже была рядом. Обняв свою бабушку, принцесса отстранилась и внимательно вгляделась в её лицо.

– Со мной всё хорошо, – успокоила её Тартури. – Я слабее, чем была, но далеко не при смерти. Думаю, стоило тебе об этом написать подробнее – вижу, ты сильно обеспокоена.

– Конечно, – с укором сказала принцесса.

– Я видела тебя в окно… – произнесла королева, небрежно указав на стекло за своей спиной. – Я знала, что ты не станешь тянуть и скоро приедешь, потому ждала тебя.

–Так в чем же дело? Расскажи мне, бабушка.

Тартури покачала головой.

–Ты, должно быть, голодна. Я сейчас же прикажу подать ужин, а после мы обо всём поговорим. Терпение, моя дорогая.

К тому моменту, когда королева со своей внучкой вошли в зал для трапез, на столе их уже ждали всевозможные закуски и напитки. Стоило Илари взглянуть на хорошо знакомый ей зал, как тут же её настигли очередные воспоминания о детстве. Она будто услышала смех, раздающийся из прошлого – это смеялась она и Кай, вбегая сюда перед обедом, а бабушка строго просила их успокоиться и сесть нас вои места.

За ужином королева рассказала Илари, как проводит дни, и о том, какие поступали новости с ближних земель. Ничего действительно важного, ради чего стоило бы ехать весь день в другой замок. Но принцесса так соскучилась по бабушке, что не замечала времени, сидя с ней за одним столом.

– Как идут дела в Ребитоне? – спросила королева, когда слуги подали десерт. Лицо Илари сразу стало серьезным. Оно всегда становилась таким, когда речь шла о её королевстве, даже если разговор был с близким человеком.

– Ребитон прекрасное и перспективное королевство, чем я очень горжусь, хоть это и не только моя заслуга. Людям хватает той пищи, которая произрастает на наших полях, и того скота, которого у нас тоже в достатке. И я рада, что все мои подданные чувствуют себя в безопасности. Народ спокоен и весьма доволен. Конечно, бывают и случаи с недопониманием между жителями, они пишут мне об этом и просят решить их разногласия, но, как правило, это легко решаемые вопросы, – ответила Илари.

– Разногласия между соседями и жадными вельможами будут всегда, – заметила королева. – Вопрос, на чьей ты стороне.

– На стороне того, кто прав.

– А что, если оба неправы? – с хитрым прищуром спросила Тартури.

– Тогда оба получат урок от меня, чтобы научились на своих ошибках. В следующий раз не посмеют тратить чье-то время в попытках обелить себя и притянуть желаемую выгоду.

– А если же правы оба?

– Тогда я с легкостью рассужу их, и каждый получит то, что заслужил.

– Твой брат Рами считает, что те, кто тратит попусту его время, должны быть серьезно наказаны. Он куда более строг, чем ты… – задумчиво произнесла Тартури.

– Что ж, потому мы и правим каждый своим королевством, иначе взгляды на методы правления разошлись бы спустя мгновение после того, как мы устремили бы свои взгляды на одну и ту же землю.

Бабушка усмехнулась.

– Вы очень разные. Все четверо. И ты правильно заметила, что взгляды на правление у всех у вас отличаются. Это может послужить препятствием на пути вашей братской и сестринской любви.

– Отчего же? До сих пор мы не имели крупных споров и прилагали все усилия к тому, чтобы так всё и продолжалось, – сказала принцесса.

– Ты забываешь, что править в итоге будет лишь один – кто-то встанет на моё место, – напомнила Тартури.