Он насупился:

– У меня есть рубашки!

– Я не говорил, что у тебя их нет. Я просто спросил, носят ли здесь рубашки?

– Носят, конечно. А вы думали, куда прилетели, мистер? В Арканзас?

Я махнул рукой и снова спросил насчет дороги.

– А можно мне нажать на кнопочку, когда будем взлетать, да?

Пришлось объяснить, что взлетать мы не будем. Он надулся, но все же согласился показать, куда ехать. Для грунтовки машина была тяжеловата, и мне приходилось вести очень внимательно. Немного погодя он сказал мне свернуть. Мы проехали еще немного, и я остановил машину и спросил:

– Ты покажешь мне все-таки, где шоссе, или тебе задницу надрать?

Он открыл дверцу и выскользнул из машины.

– Эй! – крикнул я.

Мальчишка обернулся и махнул рукой: «Туда!» Я развернул машину и, хотя совсем уже не ожидал, обнаружил шоссе всего в пятидесяти ярдах. Паршивец заставил меня сделать почти полный круг.

Шоссе, конечно, оказалось еще то – ни грамма резины в покрытии. Однако какая-никакая, а дорога, и я двинулся по ней на запад. В общем, я потратил впустую час с лишним.

Мейкон, штат Миссури, выглядел слишком нормальным, и это настораживало. О режиме «Голая спина» тут явно не слышали. Среди прохожих попадались голые по пояс, но это вполне могло объясняться жарой. Куда больше было одетых, и у любого под рубашкой мог прятаться слизняк. Я начал думать, что достаточно будет осмотреть этот городишко и рвануть, пока не поймали, назад. При мысли о том, чтобы двигаться вглубь территории, захваченной паразитами, я нервничал, как проповедник на холостяцкой вечеринке. Поджилки тряслись, и очень хотелось дать ходу.

Однако Старик сказал «Канзас-Сити». Я обогнул Мейкон по кольцевой дороге и выехал на взлетную полосу на западе. Пристроился в очередь на взлет и направился в Канзас-Сити вместе с беспорядочным роем фермерских вертолетов и другой техники. Приходилось держаться местных ограничений скорости, но это безопасней, чем лезть в магистральный поток с ответчиком, который выдаст мою машину на первом же контрольном пункте.

Взлетную площадку обслуживала автоматика, здесь не было дежурных, даже на заправочной станции. Похоже, мне удалось вписаться в транспортный поток Миссури, не вызвав ни у кого подозрений. Правда, позади оставалась станция контроля на участке штата Иллинойс, которая могла заинтересоваться, куда я делся с маршрута, но это не имело значения.

Канзас-Сити практически не пострадал при бомбардировке – только на востоке, где раньше был городок Индепенденс. Соответственно, его и не отстраивали заново. С юго-востока можно проехать прямо в центр города до Своуп-парка, на остальных въездах надо либо ставить машину на стоянку, либо платить за право въехать в город. Или же можно попасть туда воздухом, но опять-таки приходится делать выбор: либо садиться на поле на северном берегу реки и добираться до города туннелями, либо лететь до одной из стартовых платформ в деловом центре к югу от Мемориального холма.

Я отклонил оба варианта. Я хотел, чтобы машина оставалась под рукой, но не желал забирать ее на парковке. В случае чего трудно одновременно отстреливаться и предъявлять парковщику талон. Туннели мне тоже не нравятся, да и лифты на стартовых платформах: там легко устроить человеку ловушку.

Честно говоря, мне вообще не хотелось появляться в городе.

Проехав по шоссе номер 40, я подкатил к платному въезду на Мейер-бульвар. Очередь желающих заплатить за сомнительное удовольствие ехать по городским улицам выстроилась довольно длинная, и, едва сзади подкатила следующая машина, у меня возникло ощущение, что я в ловушке. Я пожалел, что не припарковался и не пошел в город пешком. Однако контролер принял деньги, даже не взглянув в мою сторону. Я очень внимательно на него смотрел, но так и не понял, есть у него наездник или нет.

Облегченно вздохнув, я миновал ворота, но меня сразу же остановили снова. Впереди резко опустился шлагбаум, я едва успел затормозить. В открытое окно тут же сунул голову полицейский.

– Проверка безопасности, – сказал он. – Выходите.

Я возразил, что мою машину только что проверили.

– Не сомневаюсь, – согласился он, – но в городе проводится кампания за безопасность движения. Вот квитанция на машину. Получите ее за шлагбаумом. А вам – вон в ту дверь. – Полицейский махнул рукой в сторону здания у дороги.

– Зачем?

– Проверка зрения и рефлексов. Не задерживайте очередь.

В памяти у меня сразу вспыхнула карта, где Канзас-Сити светился красным. Я не сомневался, что город полностью захвачен, и, следовательно, этот добродушный полицейский наверняка таскает на плечах паразита. Мне даже не нужно было смотреть на его плечи. Выбор у меня был небогатый – я мог либо застрелить его и экстренно взлететь с места, либо подчиниться. От обычного полицейского я бы попробовал откупиться, когда он вручал мне квитанцию на машину. Но у титанцев деньги не в ходу.

Или?..

Недовольно ворча, я выбрался из машины и медленно пошел к зданию. Ближайшая дверь была помечена надписью «ВХОД». Другая была в дальнем конце с надписью «ВЫХОД». Когда я подходил, из нее вышел человек. Мне ужасно хотелось спросить у него, что он там видел.

Здание поставили наспех, и даже дверь там по старинке открывалась вручную. Я толкнул ее ногой, посмотрел влево, вправо и наверх, прежде чем войти. Здесь была пустая приемная с открытой внутренней дверью. Помещение выглядело безопасным.

– Войдите! – крикнули из-за двери.

Держась по-прежнему настороже, я вошел. Там были двое мужчин в белых халатах, один из них – с докторским зеркальцем на голове. Он поднял голову и оживленно сказал:

– Это займет всего минуту. Идите сюда.

Он подошел и закрыл за мной дверь. Я услышал, как щелкнул замок.

Устроились они тут гораздо лучше, чем мы в Конституционном клубе. Если бы у меня было время, я бы полюбовался, как тут все здорово организовано. На длинном столе стояли транзитные ячейки с хозяевами, уже вскрытые и прогретые. Второй мужчина держал одну наготове – для меня, как я понял, – наклонив ее к себе, чтобы я не увидел слизняка внутри. Транзитные ячейки сами по себе не должны были вызвать у жертв никаких подозрений: у врачей всегда под рукой полно разных штучек, которые неспециалисту могут показаться странными.

Дальнейший сценарий мне был ясен: меня попросят поглядеть в окуляры обычного прибора для проверки остроты зрения. «Врач» не даст глазеть по сторонам, заставляя изучать контрольные цифры, а тем временем его «ассистент» подсадит мне хозяина. Никакого насилия, никаких ошибок, никаких протестов.

Как я узнал за время своей собственной «службы», для пересадки вовсе не обязательно оголять спину жертвы. Достаточно посадить хозяина на шею, и спустя секунду рекрут сам поправит одежду, чтобы спрятать паразита.

– Сюда, пожалуйста, – повторил «врач». – Глазами в окуляры.

Я очень быстро подошел к прибору, заглянул в окуляры и тут же резко обернулся.

«Ассистент» двигался на меня с готовой ячейкой в руке, и, когда я повернулся, он наклонил ее к себе, чтобы я не видел, что внутри.

– Доктор, – сказал я, – у меня контактные линзы. Мне их снять?

– Нет-нет! – нетерпеливо ответил он. – Давайте не будем терять время.

– Но, доктор, я бы хотел, чтобы вы проверили, насколько хорошо они подходят. С левой линзой что-то не так… – Я поднял руки и оттянул веки вверх и вниз. – Вот видите…

– Здесь у нас не клиника, – сердито произнес «врач». – А теперь будьте так добры…

Теперь они оба оказались в пределах досягаемости. Я резко опустил руки и сграбастал их обоих медвежьим хватом, а потом обеими руками вцепился им в спины между лопатками. Под халатами что-то чувствовалось, и меня передернуло от отвращения, но я ухватился и сжал это мягкое и податливое что было сил.

Как-то раз я видел, как наземная машина сбила на дороге кота: беднягу подбросило на четыре фута вверх, спина вывернута, лапы раскидало в стороны. С этими несчастными произошло примерно то же самое: обоих скрутило, как будто все их мышцы одновременно сократились в болезненном спазме.