— Ну, угодил. И правда Светло аки Божьим днём. И не коптит совсем. И вони нету. Надо же! Что же ты хотел, сын мой раб Божий Николай?

Я коротко изложил просьбу Резанова. Митрополит внимательно выслушал, покивал головой и, когда я подал ему ответ из епархии, прочитал и гневно откинул в сторону:

— Ну сколько им, неучам, объяснять: Собор собором! Но это один собор, есть другие. Не по-Христиански разлучать любящие сердца! Есть, сын мой, процедура на сей казус. Она уже выработана: твоя нареченная Должна в церкви пройти обряд отречения от ереси, потом через несколько дней примет таинство Крещения в Православие, ну а там уже можно будет вам повенчаться как православному с православной.

Есть и другой вариант: отдельным установлением Глава Русской Православной церкви Император Российский дает разрешение на бракосочетание с католичкой. Однако у неё должно наличествовать разрешение от папы Римского на бракосочетание, венчание с православным. Но тут потребно ещё ходатайство от Императора Российского, ибо Папа Римский тоже государь. Какой вариант тебя больше устраивает?

— Владыко, я сейчас не готов ответить, моя невеста очень далеко находится, на другом краю света, — покривил я душой, хотя конечно мог по радио быстро выяснить этот вопрос, — Но, думаю, хуже не будет, Если Вы напишете ходатайство к нашему Всемилостивейшему Императору, а если она захочет принять православие — Так одно другому не помеха.

— Ох и хитер ты, купчина, — рассмеялся в бороду Священник и погрозил пальцем: — Будь по-твоему — быть посему. Как, бишь, её, Где она живёт?

Я заметил, что Митрополит Амвросий близоруко щуриться при чтении, невзирая на замечательное освещение и увидел на столе нечто наподобие лорнета. Смутная мысль зашевелилось в голове, я попытался её выудить, она ускользала и так и в этот момент не далась. Уже тресясь в коляске по пути в столицу, прокручивая в голове визит, всплыл образ читающего Митрополита, а рядом возникла картинка его в очках. Ба! Опа-на! Очки!

Приспособления для коррекции зрения-то давно известны, а вот оправы для очков пока не изобретены. Ну что же, в следующий раз приподнесу в качестве дара готовые Очки. Надо только узнать: какие у Митрополита Амвросия стекла и расстояние между центрами глаз. А проверю на Сидоре и Булдакове. Вот ещё одна денежная машинка в мою копилку для обогащения.

Само собой разумеется, по просьбе возбужденного Резанова вечером 2 сентября на очередном радиосеансе я похвалился Кончите скорым получением разрешения на их брак и венчание. Девушка тоже страшно обрадовалась, по почерку это сразу стало слышно и на душе у меня несмотря ни на что потеплело.

А 4 сентября пришел пакет из царской приемной. Резанов прочел, расстегнул воротник словно задыхался, хотя я-то ничего похожего не испытывал, и пошаркал к буфету. И, только когда он схватил за горлышко бутылку виноградной водки, в моё время известной как коньяк, приостановил со-владельца:

«Вашбродь, чего там нам написали такого?»

«А крест, Савелий, на всём нашем деле поставили. Большой. Жирный. Крест…»

Хруст песка под сапогами, кусты в рост человека — Император набирался здесь, в парке за дворцом, сил. Неожиданно из-за поворота вынырнул незнакомец.

Самодержец взялся за набалдашник трости. Мало кто знал что внутри скрыта златоустовская шпага из булатной стали. Нет, он не испугался, Но бабка, Екатерина Великая наставляла любимого внука: «Сашка, монарх всегда обязан быть ко всему готовым!» — а уж она-то знала толк в том, что говорила! Тем более что человек не проявлял агрессии. Да и при ближайшем рассмотрении оказался камергером Резановым.

Царь, увидев Меня, ухватился за набалдашник трости, в которой, как я знал, скрыто шпага из отличного златоустовского Булата.

Но, присмотревшись, самодержец склонил голову, лицо вытянулось:

— Николай Петрович, Вы!?

Я кивнул головой:

— Точно так, Ваше Величество, я-с. — и поставил на землю тяжеленный Саквояж.

— А как Вы… — царь повёл рукой, мол: «здесь оказался».

Я покаянно развёл руки:

— Виноват, Ваше Величество, пришлось лезть через ограду, кивнул головой в сторону кованой решётки.

— Но к чему такая экстравагантность, — лицо царя приняло выражение, не предвещавшее ничего хорошего для меня и Резанов внутри меня съязвил:

«Вот, Савелий, говорил я тебе — надо всё проводить по инстанциям».

«Ладно, Вашбродь, — огрызнулся я, — Ты же не очень сопротивлялся, когда лезли через забор? Теперь уже давай до конца доведём». И сам, пока царь решал: что со мной делать — отработанным движением отщелкнул застёжки саквояжа и отрепетированно выудил со дна самородок «козья башка». Протягивая самодержцу пояснил:

— Хотелось, чтобы лично Вам, Ваше Величество, в руки попал. А то ведь заиграют царедворцы: распилят на колечки Да серёжки.

Император России сунул трость под мышку, взял самородок — первую победу я одержал, заинтересовал самодержца! Ну, что же, будем «ковать» успех дальше.

— Ну да, — прищурился царь: — Вы как-то и выглядите гораздо моложе. Ого! — подбросил слиток, видно было как напряглись мускулы под мундиром: — Это где же?

— На новых Российских землях, в Калифорнии, — я чуть не полез доставать светоснимки, но вовремя спохватился — рановато.

— И много там? — царь остро, но уже без враждебности взглянул мне в глаза.

— В тот день, когда собирали, из-под ног пудов двадцать подняли. А остальное в подвале в моём доме на Мойке. Распорядитесь о приеме в казну.

— Как быстро привезли… А много там?

— Можем прямо сейчас и узнать, сколько ещё добыли с момента отплытия, — я опять влез в бездонный Саквояж и извлек на поверхность коробку кристадина. Огляделся в поисках: куда бы поставить.

Самодержец оценивающе оглядел рацию, видимо понял мои затруднения и поманил за собой. Мы вернулись шагов на пятнадцать, завернули за угол, из-за которого появился Александр I. Там в сплошной стене подстриженных ровной Шпалерой кустарников в человеческий рост оказался боковой проход на лужайку, посредине которой радовала глаз увитая плющом беседка, внутри скамьи и стол. Пока я мостил Саквояж и оглядывал, куда раскинуть антенну, монарх позвонил в серебряный колоколец.

Спустя десяток секунд возник камердинер, если и удивившийся моему появлению, то никак этого не показал, выслушал царя и спустя три минуты на столе пыхтел самовар, на подносе теснились чашки, заварник, чай, сушки и сахар. Пока слуга разливал ароматный напиток, я подключил аппаратуру и выдал в эфир свой позывной, который тут же уловил Фернандо, дежуривший на приеме. Из короткого радиообмена выяснилось, что ежедневная сводка из форта Росс и новоархангельска получены, сейчас радисты дожидаются на местах. Я первым делом вызвал форт Росс, получил ответ и жестом пригласил Александра I, камердинер на тот момент уже удалился, взять второй наушник, воткнутый в соседнее гнездо на кристадине, показал как прикладывать к уху, царь сделал это осторожно и неуклюже, а услышав писк, прижал плотнее, губы его вытянулись в трубочку, брови сошлись углом, а я между тем быстро записывал карандашом в блокнот принятые символы.