– Есть кто? – голос Шейна разнёсся по всему залу.

– Да-да, – после небольшой возни, из-за машины вынырнул человек. – Чем могу помочь?

Он вытер руки тряпкой, после чего убрал в карман оранжевого комбинезона.

– Ты – инженер блока?

– Да, я, – человек неуверенно поставил руки на пояс.

– Пойдём в кабинет.

Шейн указал жестом на распахнутую дверь. Инженер неторопливо двинулся к ней. Остальные— шеренгой следом. Инженер погремел связкой ключей, суетливо открыл замок и прошёл внутрь. Шейн и Дейл – за ним. Пит остался в проёме, придерживая дверь ногой.

Небольшая комнатка без окон. Стол, обшарпанный диван. У стены – серверный шкаф, от которого шлейф проводов уходил в потолок. Инженер присел на край стола.

– Ты со скольки на смене? – Шейн ходил по кабинету, любопытно разглядывая каждый уголок.

– С пяти, – инженер потирал пальцами стол.

– И чем ты тут занимался? – Шейн подошёл к серверному шкафу.

– Работал. Простите, я до сих пор не понимаю, в чём дело. И отойдите от оборудования!

Инженер сорвался с места в сторону Шейна.

Мускулистая рука отправляет инженера обратно к столу.

– Тише, друг, – произносит Шейн. – Лучше скажи, что тебе привезли к началу смены.

– Чёрт побери… – инженер приходит в себя. – Десять контейнеров, из хранилища «ЦесКорпа»…

– Оксинтокс.

– Да, он.

– И что ты с ними сделал?

– Утилизировал. Но отчётов ещё не делал.

– Я бы хотел посмотреть запись, – Шейн включает сенсорный экран, вмонтированный в шкаф.

– Вы мне не верите?

– С чего мне тебе верить, если тут повсюду камеры? – Шейн улыбается. – Которые, кстати, отключены.

– Ну да, они иногда барахлят. Можете в любом блоке спросить. Постоянно чинят.

– Жалобу отправлял?

Инженер молчит.

– Друг, завязывай, – Шейн изучает программу. – Сигнал с камер не приходит, если изменить адрес сервера.

– Может быть. Я не разбираюсь.

– Адрес сервера изменён вручную, с этого компьютера, – Шейн резко поворачивается. – Зачем камеры отключал? И где десять контейнеров оксинтокса?

– Утилизированы.

Шейн присаживается на корточки и включает бесперебойник, что в самом низу серверного шкафа. Раздаётся электронный писк.

– Послушай, – Шейн выпрямляется. – Я всё знаю. Не усложняй себе жизнь. Просто расскажи, как всё было, и мы о тебе забудем, – Шейн дотягивается до электрощита, закреплённого наверху, и включает несколько автоматов.

– Я не понимаю, о чём вы.

– Пит, подыши воздухом.

Пит быстро выходит из помещения.

– Давай-ка вернёмся в зал, – Шейн держит плечом дверь.

– Нет! Я никуда не пойду!

– Дейл, помоги нашему другу.

Дейл хватает инженера за лямку комбинезона. Пара ударов в живот сгибают жертву вдвое.

– Отпустите меня! – лепечет инженер сквозь кашель.

Они выходят в зал. Шейн обходит машину и нажимает несколько кнопок. Щелчок, и конвейер приходит в движение. Зал заполняется шумом механизмов.

– Выкладывай, кто велел сделать липовый отчёт! – Шейн перекрикивает машину.

– Что?! – инженер пытается вырваться. – Вы спятили!?

– Давай! – Шейн кивает Дейлу.

Дейл кидает инженера на ленту. Шейн дёргает несколько рычагов. Громкий стук. В самом конце конвейера, огромные лезвия бьются об ограничители. Дейл крепко держит свою жертву на ленте.

– Да хватит, мать твою! – верещит инженер блока.

– Быстрее, друг, – Шейн мотает головой. – У тебя не так много времени.

– Да я ни хрена не знаю! – лезвия уже близко. – Водитель!

– Что?!

– Водитель конт-трака! Это он меня втянул. Я вообще не при делах.

Дейл снимает инженера с ленты и сажает на пол возле машины.

– Ну-ка, поподробнее, – Шейн присаживается рядом.

– Он как-то приехал сюда, – инженер блока пытается восстановить дыхание. – Сказал, что есть вариант заработать. Составить несколько актов по его данным. Каждый акт – тысяча ресу. Я уже два сделал. Водитель должен был сегодня новые данные выслать.

– И где сейчас этот водитель?

– Понятия не имею, правда. Клянусь!

Шейн глубоко вздыхает.

– Прости, – произносит он. – Ты слишком долго вспоминал.

С истошным воплем инженер падает на колени, ошарашенно пялясь на кровавый фонтан из своей руки, срубленной по локоть.

Шейн дёргает Дейла за рукав, и они быстро выходят из блока.

– Я поведу, – произносит Шейн.

Трое запрыгивают в «грант», машина срывается с места.

Смартфон запищал. Ник взглянул на дисплей. Семь часов. Ник откинул в сторону одеяло и, сев на край кровати, потянулся. В спине что-то защемило. Костяшки на руках ныли, порез на ладони тянуло. Ник увидел на простыне и одеяле небольшие кровавые следы. Он доковылял до окна и отодвинул жалюзи.

Солнечные лучи еле пробивались сквозь тонкую серую плёнку, затянувшую небо. Дома сплошняком притёрлись друг к другу. Кривые бетонные коробки разных размеров. Как прыщи, из коробок лезли такие же кривые пристройки. Сбоку, сверху, мелкие и большие. Некоторые высотки облезли красной или жёлтой краской, что выглядело ещё печальнее одинаковых тёмно-серых фасадов. Из дома напротив торчали металлические штыри. Какие-то дома достроили лишь наполовину, оставив верхние этажи брошенными стройками.

Ник хромал из комнаты на кухню и обратно. В животе бурлили сэндвичи, через силу запиханные в глотку и залитые ледяной минералкой. Глаза постоянно закрывались. Натянув джинсы и футболку, Ник увидел среди вещей маленький смартфон «эснет».

Аппарат не включался. Ник повертел смартфон в руках. Осмотрев все разъёмы, он открыл ящик тумбочки. Порывшись в блоках и проводах, Ник не нашёл ничего похожего на нужную зарядку.

Весь вечер прокрутился в голове. Странная погоня, перепалка в баре, чувак с синим ирокезом, собеседование. Всё как странный пьяный сон. Как выглядела та девушка, Ник вспомнить не мог. Ни фигуры, ни лица, ни голоса. Руки вновь ощутили холодное шершавое тело крипла. Ника передёрнуло.

Он натянул кеды, накинул куртку и, приложив айси к считывателю у двери, вышел из квартиры.

Длинный коридор отделял квартиры от общего балкона. Тусклое солнце с трудом пробивало полупрозрачную стену.

Ник доплёлся до лифта. Пролетев пять этажей вниз, снова приложил айси к считывателю и вышел из дома. Раздался пронзительный скрежет.

В Ника воткнулось тело среднего роста и сбило с ног. В стену влетел скейтборд и медленно откатился обратно. Позвоночник Ника молил о пощаде. Скейтер встал, отряхнулся и попытался поднять Ника.

– Чёрт, Ник! Почему ты не можешь быть помягче?

Ник поднял глаза.

– По той же причине, Сет, – ответил он. – По которой ты не можешь смотреть по сторонам.

– Ты как моя бабуля говоришь.

– Как бабуля? – Ник медленно встал и со стонами попытался размять спину. – Когда штука, на которой ты ездишь, была в моде, моим родителям было по десять.

Сет встал на доску.

– Видок у тебя потрёпанный, – произнёс он.

– Скажем, вечер был не из лёгких.

– Я понял, – Сет улыбнулся. – Когда на «парковке» появишься? Давно тебя не видно.

– Скоро. Если меня не убьёт какой-нибудь слепой школьник на мотороллере.

– Это уже от тебя зависит, – Сет аккуратно спрыгнул с тротуара. – Ладно, увидимся.

Ник дошёл до остановки трэплера. Здесь – человек пятнадцать. Парень в строгом костюме и с гарнитурой в ухе с кем-то ругался. Группа девушек чуть в стороне что-то бурно обсуждали и смеялись. Женщина с коляской, женщина с ребёнком за ручку. И много парней вроде Ника, по двадцать-двадцать пять лет на вид, в обычной одежде, с рюкзаками, рассредоточены по одному. Руки в карманах или сложены на груди, провода от наушников сползают под одежду, на лицах – желание проснуться вперемешку с желанием не просыпаться. Ник закурил. Боль в спине отходила.

Десять минут, и трэплер подъехал к остановке. Половина народа набилась внутрь. Считыватель на входе пищал от каждого айси. Ник заполз последним.