– Видел, угадай у кого.

По его хитрому прищуру поняла, что ответ ей не понравится. Кивком дала понять, что готова услышать страшную правду.

– У Ивана. Он вообще тот еще скотовод…

– И сам скотина, – фыркнула Варна.

– Не без этого.

Ничего не поделать – пошли к Иванову двору, постучали в калитку, ответа ждали долго, хотя Варна увидела, что хозяин смотрит на них из окна. Не хотел выходить, подлец старый, но настойчивый стук сделал свое дело – вывалился на крыльцо, запахнул тулуп, смотрит с вызовом. Штанов на нем нет – из-под меховой одежки торчат две худые лохматые ноги с острыми коленками, зато на голове ушанка, только надета набекрень.

– Эй, хозяин, – громко сказал Дарий, – нам бы коня.

– Чур меня! – рявкнул Иван.

– Со мной-то ты говорить можешь? – Варна облокотилась на забор. – Продай коня, хотя бы одного.

– И не подумаю. – мужик задрал нос. – Не для того я растил их, чтобы кому-то вроде вас продавать.

– Мужик, ты по тонкому льду ходишь. – Дарий вытащил из-под плаща серп.

– Угрожай, угрожай, да только вы не можете простому люду вред причинить, слышал я о ваших законах.

– Убивать не можем, но по роже съездить – это запросто.

Мужик нахохлился, но тут же расправил плечи, топнул ногой и рявкнул:

– Нет для вас коней! Уходите!

Дождались пока Иван скроется в доме, переглянулись и, не сговариваясь, побрели прочь, но только для того, чтобы из поля зрения скрыться. Обошли двор, прошли вдоль забора, утопая в снегу по колено, перелезли через частокол и, прячась в тени облетевших деревьев, пробрались к конюшне.

Постройка добротная, внутри тепло, лошади стоят в отделенных друг от друга стойлах. Может, как человек Иван гниль гнилью, но как хозяин точно ответственный. Животные ухоженные, шерсть блестит, бока коней лоснятся.

Проблема в том, что не всякий конь мертвеца повезет. Стоило Дарию подойти ближе, как животные заволновались, попятились, уши к головам прижали, одна жалобно ржать начала. Варна разочарованно обвела стойла взглядом и увидела невзрачную кобылку, серую, с черной челкой. Стоит себе, сено жует, даже бровью не повела, когда подружки ее с ума сходить начали.

– Ну, выбор сделан. – сняла со стены узду и поманила лошадь к себе.

– Коротконогая она какая-то.

– С тобой выбирать не приходится. Радуйся, что хоть такую нашли.

Накинула на спину коня потник, закинула стремя, наложила седло, Дарий занялся главной подпругой. Управились быстро, вывели лошадь на улицу, кое-как уместились вдвоем на ее спине. Выехали через ворота для скота, чтобы Иван в окно не увидел, как у него коня воруют. Если повезет, животное они вернут в целости.

Верхом добрались до леса гораздо быстрее. По пути остановились, чтобы осмотреть место, на котором нечисть устроила пляски. Нашли клочки яркой ткани, пару бусин, но ни намека на то, что это могло быть. Варна учуяла запах колдовства, но очень слабый. Над деревней все еще клубится лиловое марево, но высоко, к домам не опускается.

Привязали коня к дереву, вошли в лес. Ни капли не удивились бы, исчезни тело перевертыша, но нет, нашли быстро, по старым следам. Лежит, окоченел весь, снег под волком пропитался кровью.

Варна присела рядом с трупом, перевернула его на спину и скривилась – внутренности частично выпали из брюха. Как и вчера ничего странного не заметила – перевертышу вспороли живот, может, мечом, и…

– Края. – Дарий провел пальцем по почерневшему срезу. – Они обуглились.

– Хочешь сказать, его горящим мечом убили? Светозарные? – Варна задумалась. – Почему в деревню не приехали? Ребенка не забрали?

– Чего смотришь на меня, я знаю не больше, чем ты. – Дарий пожал плечами. – Пройдем по кругу?

Сказано – сделано. Пошли по дорожке, вытоптанной Машкой. Судя по всему, ребенок несколько часов круги наворачивал, да еще и с грузом. Зачем ее околдовали? Откуда в лесу Светозарные?

Задумавшись, Варна запнулась, выругалась, хотела дальше идти, но взгляд зацепился за коричневый бок плетеной корзины. Потянула Дария за рукав и кивнула в сторону находки.

– Мальчишка сказал, что Машка корзину тащила.

– Как думаешь, что в ней? – он подошел ближе.

– Чем ребенок мог волка приманить? Мясо украла? Курицу? Может…

– Пирожки.

–…потроха какие… Что?

Стоят, как два истукана, смотрят на перевернутую корзинку, под которой оказался десяток румяных пирожков. Лежат, бока золотистые, с корочкой, выглядят так, будто их только из печи достали.

– Над ними пар поднимается, – прошептал Дарий.

И правда – едва заметный белый дымок клубится, снег вокруг растаял, лежат пирожки на сухой земле, словно их специально кто-то положил сюда, еще и корзиной прикрыл, чтобы не замело.

– Чертовщина. – Варна уперла руки в бока и огляделась. – Что делать будем?

– Ведьму чуешь?

– Не чую. – покачала головой. – Нет здесь ведьм, вчера тоже не было. И пляски у костра – это не шабаш.

– Не помню чертей, которые бы…

Ее внимание привлек странный звук. Не раздумывая, схватила Дария за шиворот и потащила к голым кустам, подальше от корзинки. На непонимающий взгляд ответила, покачав головой – молчи мол. Дарий кивнул, они присели и уставились на существо, бредущее к еде.

Никогда еще Варна такого не видела – маленький человечек, смешной, рожица сморщенная, на голове колпак красный, за спиной узелок на палочке. Штанишки, шубка, жиденькая бороденка, идет, насвистывает, прямиком к корзинке путь держит. Подошел поближе, воровато огляделся, прислушался, и давай пирожки есть! Торопится, аж за ушами трещит, пыхтит от натуги.

Вдруг выпрыгнул на него из леса кот – крупный, холеный, шерсть блестит. Глаза у него умные, большущие, золотые – такие у простых домашних любимцев не увидишь. Зашипел, спину выгнул, а маленький человечек вскочил, схватил узелок и замахнулся.

Дарий дернулся, похоже, решил вмешаться, но Варна схватила его за локоть и силой заставила остаться на месте. Пока не поймут, что за ерунда происходит, лучше в бой не соваться.

Кот прыгнул на человечка, тот метнулся в сторону, перекатился по снегу, хлестнул животное палкой. Узелок оторвался, противник издал пронзительное «мяу» и снова кинулся в атаку, за что получил ощутимый тычок в глаз. Заревел кот, лапой ударил человечка, да так, что тот в кусты отлетел, прямо под нос Дарию.

Лежит, моргает, смотрит на застывших над ним охотников, но страха в глазах нет. Поднялся, деловито отряхнулся, пихнул Дария кулачком, требует чего-то, злится, что его не понимают.

– Брысь! – рявкнула Варна и запустила в кота снежок.

Тот зарычал, заметался, шипит, а ближе подойти боится. Дарий оказался более метким – ком снега угодил прямо в голову животного. Кот растерялся, попятился, противно мяукнул и кинулся в лес. Человечек побежал за ним, трясет кулачком, пищит что-то, преследовать не стал, фыркнул и побрел к корзинке.

Варна отыскала в снегу узелок и кинула его человечку. Тот поднял его, насадил на палочку, деловито кивнул, взял под мышку пирожок побольше и куда-то заторопился. Остановился вдруг, обернулся, ручкой махнул, будто «спасибо» сказал, и побежал вперед. Через секунду его уже и след простыл.

– Что это было? – хрипло спросил Дарий.

– Понятия не имею. Что за существо такое чудное?

– На домового похож.

– Что ему в лесу делать? И не домовой это, мы этих тварей переловили десяток, таких нам не попадалось.

– Гномы, – тихо сказал Дарий.

– Не бывает их, сказки-то мне не рассказывай. Легенды лживы, да и если существуют они, то водятся только к северу от Княжества.

– Столько лет во Взводе, а все еще удивляешься чему-то? И пирожки эти, – он присел рядом с корзиной, – все еще горячие!

– У нас есть околдованный ребенок, перевертыш, гном, Господи прости, шабаш без ведьм и царевич с огненным мечом, – подвела итог Варна.

– И нет лошади.

– Что?

Мимо, ломая кусты и низко нависшие ветки, промчался их украденный конь. Без седла, без узды, ничем не скованное животное скрылось меж елей.