Я не мастер причесок и макияжа, поэтому просто выпрямляю волосы утюжком, слегка подвожу глаза и крашу прозрачным блеском губы.

Ни то, чтобы я пытаюсь соблазнить мужа. Неет. Наверное.

Но после его разговора с Мариной я, кажется, начинаю верить Диме.

Хотя, в тот момент я и не смотрела на него, но все же, боковым зрением, видела, как он постоянно кидал на меня взволнованные взгляды.

Он переживал. Я чувствовала это. На каком-то подсознательном уровне. Как будто мы с ним настроены на одну волну, и я улавливаю все его эмоции.

А чего стоило его это " со своей любовью я уже здоровался"? Это же обо мне. Для меня! Я думаю, такие слова не говорят просто так. Я же своему мужу ни разу этого не сказала. Хотя, он и шанса-то мне не давал. Да, наверно, ему итак все было понятно. Но все же...

Была у меня мысль, что их разговор был просто постановочным спектаклем. Что они, таким образом, решили усыпить мою бдительность.

Но разве смогли бы они так точно расчитать время? Да, к тому же, зачем им это сейчас? Они же думают, что малыша больше нет. И в полицию, если бы я только захотела, давно бы уже обратилась.

Так что, или здесь есть какой-то совсем совсем тайный смысл, до которого я не могу додуматься. Или Дима меня действительно... любит.

Любит.... Я несколько раз произношу это вслух. И от этого слова, пусть произнесенного моим голосом, ползут мурашки по всему телу. Хочется повторять и повторять. Кричать от радости, надрывая голос. Выскочив на улицу, сообщать каждому прохожему: "ОН меня любит".

Да я бы прямо сейчас включила музыку на полную громкость и устроила бы здесь дискотеку. Но... мне пора собираться на первое свидание с Димой.

Я выхожу из комнаты, и.... ахаю. По полу красивой дорожкой стелятся разноцветные лепестки роз. Они ведут от моей двери до конца коридора. Я аккуратно ступаю по ним, стараясь сильно не топтать эту красоту.

Чем ближе подхожу к гостиной, тем быстрее стучит мое беспокойное сердце. Даже ладони потеют.

В надежде успокоиться, я останавливаюсь около дверей. Иначе, боюсь, я от волнения грохнусь в обморок прямо на пороге комнаты.

Но куда там! Не расслабляют ни уговоры, ни дыхательная гимнастика. Я в последний раз так волновалась .... да никогда! И даже не могу точно сказать, отчего такое волнение – от того, что это свидание с моим любимым или потому, что боюсь вновь быть обманутой.

И если сейчас все это окажется фарсом, я просто не выживу. Не всплыву на поверхность.

Я осторожно открываю дверь. И, снова чуть-чуть помедлив, захожу. Вокруг горит много свечей. Играет тихая, берущая за душу мелодия.

И цветы, они повсюду. Нет ни одной поверхности, где бы ни стояли эти красивые полевые букеты.

Я осматриваю комнату и нахожу Диму около искусственного камина. Он крутит одну из свечей и, кажется, настолько ушел в себя, что даже не замечает моего присутствия.

А я... я, конечно, согласна, что в человеке главное душа. Но! Попробуйте объяснить это моей женской сущности, которая при виде ТАКОГО Димы начинает предательски подрагивать, делая дальнейшее передвижение практически невозможным.

Я еще раз сваливаю все на беременность, но разглядывать своего мужа не перестаю. Его тонкая, в свете свечей кажущаяся черной рубашка, так плотно обтягивает бицепсы мужа, что, когда он делает движение рукой, видно, как перекатываются мышцы. Сверху несколько пуговиц расстегнуты, и они открывают вид на крепкую мужскую грудь, на которой красивой змейкой струится его цепочка.

И брюки. О, это отдельная тема! Его будто слепленные из прочного материала мускулистые ноги так крепко затянуты тканью, что, честное слово, ничего сексуальнее я в жизни не видела. Я прохожусь по ним ласкающим взглядом. Так хочется, чтобы....

– Нравлюсь – хриплым голосом останавливает мой мысленный поток Дима.

Я, радуясь тому, что в комнате такой неяркий свет, начинаю быстро краснеть. Но взгляд не отвожу.

Муж, отталкиваясь от камина, походкой хищника идет ко мне. А я, возбужденная донельзя, не могу отвести глаз от этого завораживающего действия.

А можно, я сдамся прямо сейчас, а? Прыгну в его объятия, как в пропасть. И пусть потом разобьюсь. Пусть не выкарабкаюсь. Я просто хочу хотя бы еще один раз почувствовать это ощущение полета.

Стоп, одергиваю я саму себя. Секс у тебя уже был, пусть и давно. Кажется, что в прошлой жизни. Но был же! А вот свидание нет. Так что, наслаждайся моментом. К тому же, не забывай о малыше!

Муж подходит ко мне вплотную и касается своей рукой моих пальцев. Все равно, что подключает меня к электролинии в 220. Рука тут же начинает покалывать, передавая это состояние по всему телу.

– Выглядишь великолепно – хрипит Дима – Но, не советую тебе появляться в таком виде на улице. Иначе мне придется убивать каждого смотрящего на тебя мужчину.

Я кидаю на него удивленный взгляд. Он что... ревнует? А если ревнует, значит....?

Дима кончиками пальцев проходит вверх по моей руке и тут же опускается обратно.

И вот уже не мурашки, а какие-то слоны, огромным стадом бегут по моей распаленной коже. И хочется выгнуться навстречу мужу, прижаться посильнее.

Но Дима уже делает шаг назад. А потом, нежно взяв меня за руку, ведет за собой к столику. Затем он отодвигает стул, и я присаживаюсь на него. И тут же слышу то ли стон, то ли рык. Я недоуменно оглядываюсь и вижу мужа, вцепившегося в спинку стула так, что у него белеют костяшки. Он смотрит на меня огненным взглядом. И дышит так… учащенно, сбивчиво.

Да что там случилось, я не могу понять! Хочется, чтобы Дима мне хоть что-то объяснил. Но тот молчит и от стула не отходит.

Лаадно. Я снова поворачиваюсь к столу. И жду.

Спустя несколько секунд Дима, теперь уже совсем не хищной походкой, а каким-то шагом робота, наконец-то добирается до своего стула. Его взгляд устремлен только на меня. Он прожигает. Давит. И хочется под этим взглядом... что? Сгореть, утонуть.... раздеться?

– Платье у тебя – наконец-то выравнивает дыхание мой муж – Хм, ... красивое.

– Спасибо – я застенчиво опускаю глаза и только сейчас замечаю около себя тарелку с едой. Внимательно всматриваюсь в этот гастрономический шедевр. Но не могу понять, из чего приготовлено это блюдо. И как такую красоту можно есть.

Я слышу, как Дима откупоривает бутылку и протягивает её к моему бокалу.

– Нет – слишком поспешно отвечаю я, и мужчина смотрит на меня вопросительным взглядом.

– Не люблю спиртные напитки – поясняю я мужу.

– Хорошо – улыбается он и закрывает бутылку снова. Теперь я, прищурившись, смотрю на него. Он-то почему не пьет?

– Мне нельзя... сегодня – угадывает значение моего взгляда Дима.

– Лечишься? – тут же вырывается из меня.

Вот что за дура. Даа, умею я поддержать романтический настрой.

– Нет – спокойно отвечает муж, и, не сводя взгляда с моих глаз, продолжает – Иногда, я просто теряю память. Не помню, что со мной происходит и... что я творю.

– Это опасно? – волнуюсь я.

– Для меня нет. Врачи вообще ничего не находят. Говорят, здоров. Но вот для окружающих я иногда.... опасен.

Я чувствую, что он хочет донести что-то до меня. И сначала, вообще ничего не понимаю. Но потоом... О Боже! Да каждый наш секс случался тогда, когда Дима был сильно пьян. Получается, что он совсем ничего не помнит? То есть, он не помнит о том, как делал мне больно?

– Ты вообще... ничего не помнишь? – спрашиваю я его в лоб.

– Даа – на секунду он опускает взгляд – Это, конечно, не оправдание. Раз я так себя вел, значит... это во мне есть. Такая жестокость – он тяжело вздыхает, но потом начинает улыбаться:

– Хватит о грустном. Давай кушать.

Какой там кушать!

– И что, у тебя это с самого детства? – продолжаю допытываться я.

Мне очень интересно, не может ли это передаться ребенку.

– Нет – Дима откладывает столовые приборы – Это стало происходить со мной после того, как я попал в аварию. И то, не сразу, а спустя несколько лет.