– Ты есть будешь? – спрашивает он, открыв дверцу холодильника.

– Пить, – отвечаю я, и в следующее мгновенье на кровать прилетает бутылка холодной воды.

М-да… зачем ему быть со мной вежливым, я же не клиентка…

Подтаскиваю бутылку к привязанной руке, кое-как откупориваю ее и наконец-то напиваюсь.

– А если я в туалет захочу, вы меня за ручку на унитаз поведете? – спрашиваю я, пока он возится с пачкой креветок.

– Я тебе судно подкладное принесу, – прикалывается он. – Кстати, со мной можно на «ты», не такой уж я старый.

– Вы же миллионер. Благодаря моему отцу. Я должна к вам с уважением обращаться, – ворчу я, краем глаза замечая покачивающуюся на волнах яхту.

Я узнаю это бунгало. Такие построены на отдаленных островках, от трех до семи штук на куске суши. В центре острова наверняка небольшой оазис. И аренда этого дивного местечка не каждому богачу по карману.

– Просторная ванная, терраса, бассейн… А ты хорошо устроился, – все же перехожу я на «ты».

– Это не самый лучший вариант. Я хотел виллу со стеклянным полом над водой, но там соседи из разряда «занозы». – Роберт скидывает креветки в закипевшую воду и подсаливает их.

– А здесь? – интересуюсь я.

– А здесь соседей нет, – скалится он. – Приезжают парами или семьями на несколько дней и снова тишина. Так что бежать тебе некуда. Курьеры и горничные приезжают раз в три дня. – Роберт щелкает выключателем, и комнату заливает матовый желтый свет мелких лампочек. – Так ты расскажешь, как тебе угораздило с лайнера свалиться?

– А тебе не пофиг?

Он задумчиво поджимает губы, пожимает своими широкими плечами и отвечает:

– Пофиг.

Выбрасывает креветки на дуршлаг, привычными движениями сливает воду, вываливает их на широкое блюдо, поливает лимонным соком, в мощном кулаке давя этот кислый плод, посыпает какой-то зеленью и, взяв из холодильника банку пива, садится за барную стойку.

– Ты все еще думаешь, что я тебя нарочно сюда притащил? – улыбается он, откупорив банку. – В таком случае, позволь мне предположить, что ты здесь тоже не случайно.

Я молча отворачиваюсь. Какая теперь разница – спас он меня или нарочно сюда притащил? Я в его плену, и отпустит он меня лишь тогда, когда сам этого захочет.

– А ты ничего не хочешь мне сказать? Например, поблагодарить за свое спасение?

Я упорно молчу, слушая шум моря и наблюдая за угасающей полоской света на горизонте.

– Ладно, – вздыхает Роберт, делая глоток пива. – Вижу, словечко за меня перед своим папашей ты не замолвишь.

– Меня и без тебя бы спасли, – бурчу я.

– Не успели бы. Еще минута – и ты бы захлебнулась, а спасательная служба была лишь на полпути.

– Мог бы дождаться их и передать меня в надежные руки, раз ты такой герой.

Он с хрустом вынимает ароматную розоватую мякоть из панциря одной креветки и медленно ее разжевывает, попивая пиво и насмешливо поглядывая на меня. Пусть и не надеется! С голоду буду умирать, но крохи хлеба не попрошу.

– Меня будут искать, – бурчу я.

– Да, я знаю, – спокойно отвечает он, не отвлекаясь от своего ужина. – Но тебе не о чем беспокоиться. Меня уже полгода ищут. Не нашли. Так что это проверенное место, – подмигивает он мне.

– Радость-то какая, – вздыхаю я, подергав рукой и лишний раз убедившись, что ее не высвободить. – А почему ты-то так долго здесь отсиживаешься?

– А чем это место хуже остальных?

– С теми деньгами, что ты сначала отсудил у моего отца, а потом отобрал у его бывшей женушки, уже давно бы перекроил себе фейс, сменил имя и затерялся в каком-нибудь мегаполисе.

– Я слишком красив для пластики, – усмехается он, отпивая еще пива, но интуиция подсказывает мне, у этого новоявленного миллионера что-то не срослось.

Наш разговор прерывается посторонним гулом, донесшимся с моря, и яркой вспышкой. В сторону острова мчится катер, начисто отбивший у Роберта аппетит. Выскочив из-за барной стойки, он кидается к двери и глухо ругается:

– Твою мать…

Я оборачиваюсь. У русалки плохо выходит скрывать самодовольную ухмылочку. Думает, что сейчас ее спасут, а меня за решетку упрячут, где меня чуть позже порешит ее папаша. Черта с два! И не из таких передряг сухим выходил.

В ящике кухонного стола нахожу липкую ленту и, отмотав край, шагаю к русалке.

– Эй, ты чего? – Ее и без того огромные глаза округляются.

– Чтобы не орала.

Не спрашивая ее разрешения, я залепляю ей рот. Она брыкается, пытается пнуть меня коленями, и мне приходится навалиться на нее своим весом. Заскулив, она лишь тщетно дергается и царапает мою руку.

– Мерзавка, – пыхчу я, примотав эту дерзкую ручонку к кровати, а потом занявшись ступнями. – Другое дело, – смеюсь я. – Теперь ты точно на русалку похожа. Слышишь? – Она затихает, и я облегченно тяну: – Так звучит тишина.

Она рычит сквозь липкую преграду. И я с радостью насладился бы ее тщетными брыканиями, но мне пора встретить незваных гостей.

Убрав рулончик на место, я включаю музыку, чтобы динамиками заглушить ее отчаянный рев, на пульте выбираю функцию тонировки панорамных окон бунгало и, пока они лишаются своей прозрачности, гашу свет, оставив лишь тусклую лампу в кухонной зоне, беру банку с пивом и выхожу из бунгало. Дверь намеренно оставляю приоткрытой – так, чтобы в щель можно было увидеть лишь барную стойку с креветками.

Вот и отлично! Ничего подозрительного.

По ступенькам спускаюсь на нижнюю террасу, прохожу мимо бассейна и выхожу на пирс, о который бьются волны. Мотор прибывшего катера перестает гудеть. С палубы мне приветственно машет темнокожий спасатель. Я с улыбкой киваю ему и делаю глоток пива. Ну давай, расскажи мне, в какой вы заднице, что не можете русскую туристку найти.

Этого парня, с головы до ног состоящего из сплошных кубиков, зовут Марсель. С моего позволения он закуривает и жалуется, что мы, русские, совсем бесстрашные.

– Уж какие есть, – смеюсь я, стараясь не вызывать у него подозрений.

– Не скучно здесь одному? – интересуется Марсель.

– А я не один. Соседи часто меняются. Так что я здесь со всем миром. Недавно французы съехали. Кстати, мальчугана их тоже Марселем зовут.

– Ух ты, – лыбится парень, выпуская струю дыма.

– Так кого ищите-то? – спрашиваю я, глотая еще пива.

Марсель через плечо косится на мое бунгало и отвечает:

– Туристку. Выпала с круизного лайнера днем. С друзьями отдыхала. Говорят, хотела им класс показать эффектным прыжком в бассейн.

– Прыгнула мимо? – Я изгибаю бровь, думая, ничего себе, какой у меня интересный, безголовый улов.

– Похоже на то, – пожимает плечами Марсель и тушит сигарету. – На леерах не удержалась, соскользнула не в ту сторону. Дура, что тут скажешь.

– Действительно, – смеюсь я.

– В общем, не держи зла, к тебе завтра полиция нагрянет. Будет тут все острова обнюхивать.

– Ну и пусть. Я на утренней пробежке тоже осмотрю береговую линию. Рация у меня есть. Если что подозрительное замечу, свяжусь с вами. Лишь бы женщина нашлась живой.

– Да там девчонка молодая. Дочь какого-то крутого бизнесмена. Знал бы ты, друг, как я ненавижу встречаться с родственниками пропавших без вести. Там же чаще позже тела находятся. – Марсель внимательно смотрит на мою яхту, и внутри меня все сжимается. Его глаза сужаются, уголок губ дергается. – Красавица. Всегда мечтал о такой.

– Да, она чудо, – киваю я, допивая пиво. Соврать бы ему, что я уже неделю никуда не выплывал, но это вызовет лишние подозрения. У него хрипит рация, а напарник с катера уже показывает на часы. – Может, на креветок заглянешь? Я только ужинать собрался.

Марсель снова бросает взгляд на бунгало и печально улыбается:

– В другой раз. Нам еще один круг до темноты сделать надо.

– Тогда удачи! – Я пожимаю ему руку. – Найдете женщину, сообщи.

– Девушку, – уточняет он. – Девушку.

– Ах да! Из головы вылетело. Молодежь – она такая…