Гита Эдуардовна – логопед, ее знает весь двор или даже сразу много дворов. Поэтому ей, как и Крису Линдсдейлу, известно, что такое популярность. Как сама она рассказывала, стоит ей встать с сумкой, возвращаясь домой из супермаркета, возле скамейки, чтоб перевести дух, так сразу проходящие мимо люди, особенно молодые мамы с детьми, здороваются с нею.

–Вроде приятно, – говорила со смехом Гита Эдуардовна, – Но неудобно при этом как-то! Я что-то стесняюсь.

Хорошо хоть за нею не бегают мелкими и крупными – как в свое время за «Битлз» – косяками поклонники! С Крисом, хоть он уже не молод, до сих пор такое случается, по крайней мере, когда он бывает в России. Вот и давеча мы так за ним бегали…

Что-то снова не давало мне отвлечься от мыслей о вчерашнем жутком деле. Крис или не Крис должен был упасть мертвым с пулей в спине? И связаны ли они с покойным – вот только как? Павел Курочкин все-таки не Поль… Гоген… не знаю, как бы его звали, окажись он не нашим человеком! Ну, какая может быть тесная связь у западного артиста с безвестным русским поклонником? Так – автограф, ну, три автографа – как у сварливого фаната Клима!

По моей просьбе Слава принес пакет лекарств и помчался на работу – я с неловкостью подумала о том, что из-за меня ему пришлось сообщать начальству о своей задержке.

Да уж, выбрала я время и место, чтобы болеть, лечиться и расслабляться! Антигриппин-АНВИ в виде сразу двух капсул – белые и зеленые, пакетики Фосфалюгеля – если от лекарств разболеется живот, Лизобакт – чудное средство, в первые сутки способное прекратить развитие нечисти в горле… и, очевидно, по инициативе моей неизвестной коллеги, работающей за аптечным прилавком, совсем не дешевый Аквамарис…

Мне снова стало стыдно. Конечно, увлажнять при болезни нос надо обязательно, чтобы все эти ОРЗ не чувствовали себя там комфортно, а напротив, быстро из слизистой оболочки носа убирались, но… Как-нибудь, развела бы себе соль с кипятком в чашечке, остудила, да с ложки бы себе в нос и капала! Ведь я приехала с грошами в кармане из Пскова! Мне даже в голову не пришло иметь большой запас лекарств с собою, а уж деньги на них я точно тратить не собиралась. И вот, создала работу и затраты моим друзьям – не дай Бог их еще вдобавок заразить…

Крис ведь и сам когда-то – правда, далеко не одну ночь – ночевал, где получится, жил без денег, а теперь, на пике финансового благополучия, ушел со звукозаписывающего лейбла «Мегагрэм Рекордс», ставшего за двадцать пять лет родным, и зарегистрировал свой собственный, – правда, на какой-то бизнес-платформе, на которой чуть ли не каждый желающий может свой собственный лейбл создать! Вероятно, бизнес-способности Криса вряд ли такие же крутые, как музыкальные… Или мне – неудачливому фармацевту – не стоит о чужих способностях судить вообще?

От разговора с Динарой Камбаровной уклониться мне не удалось, и я решила обмотать нос и рот косынкой – с моей дырявой памятью я, конечно, забыла заказать Владиславу медицинские маски. А заразить почтенную бабушку – этого я себе просто не прощу.

–Никак не найду свою пенсионную книжку! – пожаловалась бабушка, – Лешка забрал!

Я не стала уточнять, зачем школьнику пенсионная книжка, и сказала, что в таком случае искать ее надо самому Алеше.

–Нет, давай ее поищем! – требовательно возразила Динара Камбаровна, – Сперва я ее забыла, а потом забудет и он!

Я с опаской стала, без упорства и стараний, открывать ящики мальчишеского стола. Мне совсем не хотелось наткнуться на запретные сигареты, сломанные, но дорогие хозяйскому сердцу смартфоны, поэтому я только делала вид, будто ищу документ. Покаюсь перед Лешей, когда вернется, что надо было успокоить Динару Камбаровну, сам он пусть разберется, и поищет, как следует. Как знать, может, по рассеянности бабушка сама сунула книжечку в стол внука?

Пистолет! Выглядит как боевой, натурально! И – обернутое пористой резиной дуло, так, чтобы изобразить глушитель. Леша обожает рисовать предметы с натуры в их нестандартном виде, вот и задумал какой-то натюрморт для киллера. В самом деле, не кувшины ведь скучные ему рисовать! Небось, в другом ящике стола лежат коробки от настоящих патронов, добавить изображения баксов – и готова реклама потайного агентства по решению затруднительных проблем!

Я снова подумала о вчерашнем вечере у гостиницы «Европа». Никакого выстрела я не слышала. Может, что-то там и хлопнуло, но на шумной улице, да еще рядом с толпою щебечущих фанаток, все, что тише автомобильного рева, заглушалось. И даже автомобиль ехал в тот момент медленно и бесшумно.

Сомнений нет. Убийство было спланировано, исполнено опытным киллером, и убил наемник совсем не Криса, а того, кого ему приказали – Павла Николаевича Курочкина. Конечно, пока мы фотографировались, кумир стоял впереди всех на краю тротуара. Все равно даже хорошему стрелку нет смысла стрелять в человека, пока он в толпе и слишком близко от других. А вот Курочкин отошел от нас с фотоаппаратом на значительное расстояние – и не двигался, стараясь сфотографировать всех получше! Отличная мишень.

–Ну, и зачем ты в его стол полезла? – прервала старушка мою криминалистическую мысль, – Все, что Лешка тащит у меня, – в кухне, на холодильнике!

Я удержалась от невежливого вопроса, почему бы тогда Динаре Камбаровне самой не проверить, нет ли пенсионного документа на холодильнике, и отправилась на новые поиски. Там точно лежали рецепты на лекарства, явно для пожилых, и какое-то просроченное направление на прием к врачу, но больше ничего стариковского не было.

Я вспомнила, что однажды при мне тетя Гита открывала красивый деревянный ларчик, может, даже старинной работы, с пейзажиком, написанным прямо на крышке.

–А где деревянный ларчик? – спросила я старушку.

–Так у меня в комнате! – просто и без тени подозрения, что я буду изучать чужие документы и, возможно, деньги, ответила Динара Камбаровна.

–А вдруг книжечка там, в ларчике? – продолжала я.

–Какая книжечка? – удивилась Динара Камбаровна.

–Конечно, пенсионная! – ответила я, кивая головой.

С подвязанными косынкой ртом и носом я выглядела, вероятно, полнейшей идиоткой, потому что старушка уставилась на меня с недоумением.

–Да она всегда лежала там! – подтвердила Динара Камбаровна, – Ее там Гита держит, все думает, что я из ума выжила, и теперь не велит мне оттуда ни одного документа вытаскивать!

–Так, а зачем мы тогда ее искали? У Леши…

–А что мы искали? – невозмутимо спросила Динара Камбаровна.

–Пенсионную книжку! – просипела я. Больше всего мне хотелось нецензурно поругаться, однако я сумела удержаться и только закашлялась, отвернувшись!

–Все ты выдумываешь! – как ни в чем ни бывало, отразила мое возмущение Динара Камбаровна, – Зачем мне пенсионную книжку искать, если Гита все знает? И ты зря в разбойников играешь – косынка ведь глаза не скроет!

Я так обалдела, что даже забыла о том, что битых сорок минут потратила по просьбе старушки на ненужные поиски.

–Вчера ведь ты свидетельницей стала – преступление было! – добавила бабушка, – Сама же ты видела – разбойники теперь лиц не скрывают! Я все знаю – телевизор смотрю.

–Я разбойников не видела, а косынку пришлось повязать на лицо… – стала оправдываться я.

–Зачем ему лицо скрывать – из машины его не видно! Проехал, так на ходу и стрелял. Вот, как жить стало опасно, в Советском Союзе у нас никого посреди дня на улице и пальцем не трогали! Ругают Советскую власть!

Закончив этим грустным выводом свою беседу, старушка отправилась к телевизору за новыми впечатлениями. Обычно ей там попадался Малахов в разных передачах, только вместо него сегодня поутру она в недобрый час увидела новости.

Да уж, о моем участии в этом деле теперь знают все! Интересно, в Пскове это может как-нибудь подпортить мою репутацию при трудоустройстве? Город наш все же не столь велик. Раз я имею отношение к этому преступлению, лучше бы мне быть каким-нибудь полицейским! Я бы хоть деньжат заработала…