— Мач Крайм, — обратилась ко мне одна из близняшек, которых сейчас не различила бы и родная мать, — Послушай. Мы с сестрой лишь хотели, чтобы ты помог нам снова стать одинаковыми. Мы обе ничего не сделали как тебе, так твоим женщинам.

— Это правда, — покивал я, — Если вы не приложили руку к распространению слухов о том, что я ограбил Архив, между нами всё ровно.

— Мы были слишком заняты! — тут же отрезала вторая сестра, хмуря брови, — По твоей вине!

— Может, не будем выяснять? — предложила Саяка, грызя яблоко, — Вы обворовали богиню, а мы лишь спасали её имущество…

— Не будем, — охотно согласилась первая из сестер, — Но послушайте, нам есть чем заплатить за свою жизнь и свободу!

— Чем? — вклинилась алчно блестящая глазами Тами.

— А какие гарант…

— Не слушай их, Мач! — внезапно заорала Ямиуме Кокоро, вертясь на месте, — Десять… двадцать лет! Двадцать лет я тебе буду служить, клянусь всеми богами и демонами! Только спаси, увези отсюда!

— Герой! Не верь ведьме! — подпрыгнула на месте одна из бывших Библиотекарей, — Можешь не верить мне — просто развяжи её и прогони! Она вернется, умоляя тебя взять её с собой! Или нападёт! Как думаешь, почему?! Просто попробуй, сам всё увидишь!

— Ларисса!

— А у нас был вы…

Пока я ошарашенно переваривал информацию, внезапно прозревая на тему «почему это злая малявка так напирает на то, что согласна вот прямо служить верой и правдой не отходя от кассы», мелкая Ямиуме Кокоро, взвизгнув нечто вроде «Проклятые болтливые суки!!» вскочила с места, теряя по дороге как и стягивающие её веревки, так и прикрывавшую весьма недозрелые прелести простыню, а затем, еще раз отчаянно взвизгнув, пустилась наутёк, сверкая тощим задиком.

Но убежать ей было суждено недалеко.

Ей удалось сделать всего с десяток шагов. Убежать голопопой ведьме, превращенной когда-то с помощью Супа в ребенка, всё равно никоим образом не светило, но она изначально ошиблась с направлением. На пути драпающей верховной неуловимо быстрым движением возник тершийся рядом с нами акулоид, и…

— А? — удивилась Кокоро, плавно взлетая на высоту порядка двух с половиной метров.

— Чт…? — попыталась она понять, что происходит, будучи переворачиваема в воздухе с ног на голову.

— Неее!!! — успела она что-то заподозрить, влетая четко в центр задранной кверху и распахнутой пасти разумного монстра.

Акулоид, с которым я пару раз славно нажирался в сопли в одной из таверн города, попутно спаивая мужа Виенны, настолько виртуозно усвоил Ямиуме, что даже не поцарапал в процессе ту нигде. Просто раз-два, громкий смачный звук сглатывания после которого у нас из виду пропадают две голые грязные девичьи ножки, торчавшие ранее в зенит, а после улыбка во все 250 зубов, направленная в нашу сторону, да поглаживание себя по животу!

В состоянии терминального охреневания мы все молча и дружной компанией уставились на монстра, чей обнаженный живот сейчас слегка… шевелился.

— Альюрм, что там? — встревоженно спросила почуявшая неладно и почти слепая русалка.

— Ничего особенного, госпожа ректор, — тут же уведомил ту карась, — Просто Шлавлоурссарикс Миффэсскортум съел одну из пленниц. Она пыталась бежать.

— Герой недоволен?

— Кажется, он слегка в шоке, госпожа ректор.

Слегка? Слегка?! Этот гад на моих глазах только что сожрал ребенка! Я умом прекрасно понимал, что эта старая подлая кляча Кокоро имела практический опыт магического подчинения других людей, включая и меня! Как только мы взяли их в плен, мной тут же было принято молчаливое, но непреклонное решение, что Ямиуме жить не будет, да! Но одно делать думать, а другое — видеть и чувствовать!

Было очень сложно перебороть сильнейший импульс кинуться на ни в чем не повинного монстра, сделавшего мне только что невероятно крупное одолжение, но я смог. Матильда не смогла, но её, мычащую что-то из-под крепко сжимающих рот ладоней, удерживали аж втроем — Мимика за ноги, Тами за талию, а Саяка крепко держала руки. Требовалось принять немедленное решение и озвучить его всем. Просто затем, чтобы прервать это пограничное состояние, когда половина тебя изо всех сил пытается обрадоваться, а вторая инстинктивно жаждет смерти неплохого мужика, чья вина лишь в том, что он не твоей расы и диеты.

— Госпожа Стросслейк, — почти проскрежетал я севшим наглухо голосом, — Мы забираем двоих наших пленниц и покидаем вашу академию. Немедленно.

— Это будет замечательно, Герой, — кивнула русалка, — Я бы очень не хотела, чтобы бывшая богиня вновь посетила этот остров! Её сила слишком разрушительна!

Кратко попрощавшись, мы, забрав сестер Донкревиль, дружно засобирались к побережью, где даже отсюда был виден корпус вынырнувшего Веритаса. Правда, сегодня был какой-то не такой день… Сдавленный горловой звук сзади заставил меня замереть с поднятой ногой. А затем медленно развернуться, предчувствуя нечто очень плохое.

И оно, конечно же, случается.

Акулоед-ведьмоед стоит, раскачиваясь и держась за собственный ходящий ходуном живот. Он рычит, воет и булькает, мотая остроносой головой, задранной в небо, а в это время всё его тело быстро покрывается целой сетью вспучивающихся сквозь чудовищно плотную шкуру вен. Несколько секунд, после которых уже саму его плоть начинает распирать в разные стороны, от чего напряженные как канаты вены лопаются, заливая страдающего монстра черной кровью. Она же, эта кровь, фонтаном выбрызгивается из его пасти, заглушая все стоны и взрёвы бедолаги.

В этот момент мне кажется, что сейчас грудь акулоида должна лопнуть, явив нам оскаленную голову освобождающейся Ямиуме Кокоро, но подобного не происходит. Подводного монстра продолжает корёжить, теперь он весь раскачивается из стороны в сторону, наполняя воздух хрустом костей и связок, а Альюрм поспешно отводит в сторону настороженно вертящую головой Стросслейк. Наконец, спустя бесконечные несколько секунд, залитая чернотой фигура акулоида начинает грубо и страшно деформироваться, раздуваясь при этом в разные стороны!

— Из него что-то лезет…, - зачарованно пробормотала Саяка, застывшая на месте.

Она была безусловно права. Отвратительное зрелище расползающегося и изменяющегося акулоида, уже совершенно непохожего на самого себя, дополнилось вырывающимися из покрытой черной кровью фигуры шевелящимися корнями, что начали выстреливать в разные стороны, впиваясь в почву. Сначала я подумал, что это его кишки, но нет, это были именно корни, узловатые, похожие на пальцы со вспухшими суставами и острыми когтями на концах.

Следующий момент я пропускаю, вовремя подняв свой здоровенный тяжелый щит, прикрывая им себя и прячущихся за моей спиной девчонок от жуткого удара корнем, вырвавшемся из тела уже гарантированно покойного акулоида. Меня отбрасывает назад, сшибая с ног также, как и весь доблестный отряд, но это ерунда по сравнению с тем, что происходит с другими. Конкретнее — с неким весьма добрым, интеллектуальным и заботливым четырехногим рыбом, который в данный момент мордой отталкивает свою плохо видящую начальницу от опасности. Виенна вскрикивает, получая сильный удар острием корня-копья в руку, а то тут же убирается назад к основе, попутно загибаясь крючком.

Удар по русалке пришелся точно сквозь тело Альюрма Кссфросспасстарасса, пробив его вдоль насквозь. Судорожно напрягшийся карась не успевает издать и звука, как его, нанизанного на корень как на шампур, тут же утаскивает к основной бесформенной массе, покрытой блестящей черной гадостью. Тело огромного рыба с судорожно дрожащими ногами влипает прямо по центру массы, а затем… с влажным хрустом переламывается пополам, поглощаемое мерзостью с страшной скоростью!

Надо было бежать. Уноситься сломя голову к Веритасу, таща на плечах наиболее дохлых по физическим характеристикам девчонок. Но я не смог. В голове что-то переклинило в обратную сторону, наглухо, намертво. Так, как никогда раньше. Если выходка акулоида моментально показала мне, что монстры всё-таки не люди, что они давным-давно на своей волне, то столь отвратительная гибель умного, чуткого и честного карася повернула флигель моей нравственности в диаметрально обратном направлении, с металлически-отчетливым щелчком фиксируя содержимое моей почти пустой головы.