— Да, я знаю о чём говорю. И даже более того, я мог бы сам выяснить причины. Но я спрашиваю у тебя, потому что мне действительно хочется помочь.

— Зачем? — вдруг вырвалось у неё.

Он пару раз кивнул каким-то своим мыслям, а потом улыбнулся так как мог только он. Открыто и мягко, но при том, что-то скрывая внутри своих голубых глаз.

— Потому что понимаю тебя. — пожал плечами он. — Я ученик Тенеура.

— Школы при дворе Повелителя Теней? — уточнила она.

— Да. — кивнул парень. — А там очень трудно дожить до выпуска. А те, кто доживают превращаются в беспощадные машины для убийства. Знания там вбивают плетями, а незнания выбивают розгами. Там все друг друга ненавидят, и никто друг другу не доверяет. Каждый прожитый день — это победа, а каждая прожитая ночь — везение. Хуже Тенеура только яма с ядовитыми змеями. И та, в некотором смысле приятнее и честнее.

— Значит, вы тоже машина для убийств?

— Я сказал, что ученик Тенеура, а не выпускник. Меня отчислили на последнем курсе.

— За что? — спросила Дарина.

— Подрался с одним из любимчиков Фёдора. — ответил он и повернулся к ней лицом. — По законам Тенеура меня должны были казнить, но я маг воздуха, а значит если Барс погибнет, то могу претендовать на его место. Я запасной вариант, а значит так же неприкосновенен, как и сам Хранитель.

— У вас тоже нет друзей. — догадалась Дарина.

— Тенеур научил меня не доверять людям. — кивнул Думов.

— Но вы хотите научить обратному меня? Да вы эгоист, Никита Георгиевич. — задумчиво протянула она.

— Похоже на то. — не стал отрицать куратор. — Так ты мне расскажешь, что наторила, чтобы Сёмины от тебя сбежали?

— Они испугались. — ответила Дарина и махнула рукой в сторону своего лица. — Когда моё лицо превратилось в кострище.

— И это вся проблема? — фыркнул куратор. — Не уже ли ты не могла объяснить им что это не опасно.

— Я сама не знала опасно это ли нет. Они сразу же сбежали. А теперь стараются меня избегать. И не унимаясь рассказывают всем, как сильно их напугала. — у неё утомлённо опустились плечи.

— Да, уж. С тобой не соскучишься. — мрачно закатил глаза он.

— Так вы расскажете мне то, что обещали? — спросил Дарина.

— Да. Расскажу, Дарина. — кивнул он. — Твои кошмары имеют очень странный вид.

— Вы говорите так, словно точно знаете о чём речь.

— Я как твой куратор имею доступ к личным данным. Я читал медицинские отчёты и пояснительные записки.

— Вот как? — удивилась она.

— Кошмары я могу объяснить тем, что был нарушен круг Хранителей. Обычно в силу вступают сразу оба Хранителя, а у тебя получилось так, что Барс своего предшественника сменил, а ты — нет. Сердце тянется к своей Хранительнице и пытается подпираться от тебя, нарушая баланс энергии. Возможно поэтому ты и долго входишь в силу. Часть твоей энергии поглощает артефакт.

— Почему об этом не подумал отец? — задумчиво шепнула она.

— Такого раньше никогда не было. — пожал плечами Думов. — К тому же он мог и не знать, что Хранитель вступил в права. Это стало известно не так давно.

— А как же мои пробелы в памяти? — спросила она. — Тоже артефакт?

— Вряд ли. — качнул головой он и честно признался. — На счёт твоей памяти я ещё не разобрался. Может дело и в Сердце, но в твоей крови во время обследования нашли зелье, которое блокирует некоторые процессы мозга.

— Зелье?

— Да, такое обычно используют вместе с заклинанием забвения, чтобы улучшить эффект.

— Но разве заклинания забвения не запрещено использовать без разрешения от Совета Правды?

— На Земле — да. — коротко ответил парень.

— Вы хотите сказать, что есть небольшая вероятность того, что в моё сознание мог вмешаться кто-то… посторонний?

— Дарина, ты не замечала, что иногда на занятиях говоришь то, о чём пару мгновений назад и не догадывалась? — осторожно спросил он.

— Да, про это я тоже хотела спросить. — кивнула она. — Это информация всплывает сама по себе. Словно что-то щёлкает в голове. Как будто я когда-то действительно об этом знала.

— А когда ты пишешь заклинания в тетради ты отступаешь от края страницы небольшой квадратик. Замечала?

— Да, а что в этом такого?

— С первым курсом мы этого ещё не проходили, но те кто постарше расписывают в этом месте схему энергетических узлов. Ты же отступаешь место подсознательно, как будто много раз это делала, а зрительная и мышечная память сами относят ручку в сторону.

— Энергетические узлы. — Дарина громко выдохнула и прикрыла глаза. — Какой смысл расписывать их на первом курсе если мы проходим магию не выше пятого уровня, а следовательно, в ней всего пять энергетических узлов. Соединённых единой сеткой… — она прикрыла рот ладошкой. — А ведь я и правда смогла бы начертить узлы ко всем заклинанием, которые мы писали…

— Даже в этом не сомневаюсь. — улыбчиво кивнул он. — Давай так, чтобы ты не сидела на одном уровне с остальными я найду для тебя экзаменационные вопросы, и мы посмотрим, что ещё из теневой магии ты раньше изучала. И я предполагаю, что если наш с тобой эксперимент окончится успешно, то можно будет эту идею подкинуть остальным профессорам и назначить тебе индивидуальную программу.

— Думаете получится? — грустно спросила она.

— Думаю, что это может поспособствовать восстановлению памяти в целом. — ободряюще потрепал её по плечу Думов.

— Какая разница сколько я знаю теории, если на практике ни черта не получается? — фыркнула она.

— Ты не пробовала теневую магию, после того как появилась «маска»? — удивлённо спросил он. — И ты не чувствуешь никаких изменений?

— Нет, не пробовала. И нет, не чувствую. — честно призналась она и нахмурилась, разглядев в его лице лёгкую растерянность.

— Так ладно, о таком я тоже слышал. — кивнул парень и соединил душеводы. — Я пущу сторону твоего теневого резерва свою магию, может быть будет слегка неприятно, но терпимо. Так вот, попытайся почувствовать направление, и место, где она осядет.

Дарина кивнула и прикрыла глаза. Место соприкосновения двух душ зажгло, и вверх по руке, по вене полилась тёплая, приятная энергия жизни. Она словно пробуждала от спячки клеточку тела за клеточкой тела, а когда она остановилась и приятно улеглась в середине груде, Дарина уже отлично знала, как применять магию на практике. Она открыла глаза и часто заморгала, ощущая на глазах привычный жар.

Думов замер напротив, очень близко, почти вплотную с её грудью. Он медленно прикрыл глаза и потянул носом воздух. Зажмурился, как от чего-то очень приятного.

— И чего они испугались? — спросил он, и протянув руку, пальцем завёл за ухо выпадший локон волос. — Очень даже красиво.

Она не стала отстранятся, ей было очень комфортно находится в такой близи от куратора. А ещё она чувствовала от него запах зимнего мороза и мяты. И этот запах был ей знаком и вызывал доверие. Как же всё это странно… Но приятно, и никто не спешил отстранятся. Дарина не чувствовала неловкости, а у Думова не было сомнений, что сложившаяся ситуация ему очень нравится. Лично ему нравится. И он делает это не для кого-то другого, а для самого себя и всё правильно, всё должно быть так как есть.

Его палец коснулся её щеки, а она усмехнулась и осторожно отстранилась.

— У вас колечко. — тихо произнесла она и как-то неопределённо махнула рукой.

— Что? — не понял он.

— На лице колечки… как окрас у больших кошек. Они двигаются.

— Вот видишь, не только у тебя такие проблемы. — куратор усмехнулся, мушки разного размера и формы перебежав со лба на щёку исчезли за воротом рубашки. — Все сильные маги меняют внешность, когда используют свой резерв. Это можно заблокировать, но нужно ли? — чуть коснувшись её уха губами, произнёс он.

— Никита Георгиевич…

— Просто Ник. — прервал её он. — Вне учебной деятельности. Я старше всего на три года.

— Стоит ли переходить на такаю форму общения? — отвернувшись в сторону, чтобы не видеть, как ярко блестели его голубые глаза.