Я не очень-то понимал, что дальше должен делать, поэтому, дождавшись, когда все разбредутся по кабинетам в ожидании прихода на репетиции своих коллективов, решил осмотреться, кто где тут сидит, где вход в зрительный зал и, самое главное, где здесь буфет или столовка какая-нибудь. Есть Светочкину стряпню сегодня утром я просто не смог – пока хозяйка была в душе, выбросил синюю с огромными комками манную кашу в унитаз. А теперь, естественно, готов был съесть целого коня… К чему это я про коня?

    Задумавшись, вдруг очнулся стоя перед дверью с золотистой табличкой: "Художественный руководитель Свиридова Олеся Петровна". Хотел было развернуться и топать по коридору дальше, но вдруг услышал странные звуки из-за двери. Плачет что ли? Не смог уйти – наоборот, ворвался в двери, убеждая себя, что это – не моё дело.

    В маленькой комнатке, значительно уступающей моему кабинету по размерам, спрятаться было негде – стол, кресло за ним, небольшой шкаф, забитый какими-то книжками, дисками, почему-то гирями и искусственными цветами, только я не сразу ее заметил.

     Она стояла за шторой, прислонившись лбом к стеклу. И, конечно, слышала, что я вошел, но не отреагировала.

– Олеся… Олеся Петровна, что-то случилось?

– Ничего, – но голосок дрожал и прерывался всхлипами.

     Я шагнул ближе, прикидывая, кто мог обидеть ее за эти десять-пятнадцать минут, что я блукал по коридорам необъятного здания. Вроде бы, она уходила одна…

– Но вы плачете! Вас кто-то обидел?

– Зачем ВАМ это знать? ВЫ  что ли, защищать меня будете?

– А почему бы и нет? Вот возьму и морду набью обидчику, – всю ночь я думал. Ну, пусть не всю, полночи пил вино со Светочкой, но потом почему-то, вопреки прозрачным намекам девушки, все-таки ушел ночевать к себе, решив, что нужно сначала понять, что за отношения связывают мою квартирную хозяйку с директором, а потом уж, может быть… а может, и нет… не притягивала меня Светочка. Не манила. Зато вино очень даже. И если по-честному, именно эта пугающая мысль и заставила хватать ноги в руки и валить в кроватку – стать алкоголиком было страшно. Так вот, лежал я в постели и думал, что, наверное, рыжая меня ударила потому, что вовсе не секс мне предлагала, когда томно шептала: "Раздевайся". Может, костюм этот лошадиный на куртку просто бы не налез… И получается, что это я повел себя крайне неприлично, а не она, как бы мне не хотелось в подобное верить…

– Игорь Алексеевич, а вы можете мне письмо написать?

– Что? Письмо? Какое-такое письмо?

– Ну, допустим, не письмо, а так, пару строчек черкануть? – она смотрела на меня через тонкую штору, и я видел страх в ее взгляде! Она меня боится? Конечно, думает, что ты, Гарик, озабоченный мерзавец, который может разложить бедную девочку в ее же собственном кабинете… на столе… и так, чтобы все эти книжки-тетрадки, компьютеры рухнули на пол… Кровь бешеным потоком хлынула в тот самый орган, работу для которого сейчас так ярко описал мой мозг! И я уже мысленно представлял себе, как целую эти соленые от слез губы, как освобождаю от свитера так привлекающую меня полную грудь… И, наверное, все эти мысли слишком ясно отражались на моем лице, иначе, почему Олеся, неловко вывернувшись из-за шторы, вдруг робко и испуганно шагнула к двери?

– Ой, вы знаете, мне идти нужно… к Галочке… обсудить кое-что.

    Позволить так на себя реагировать я не мог. Поэтому, схватил за руку, явно напугав еще больше, и сказал, разглядывая припухшее и покрасневшее от слез, но все равно очень милое личико:

– Олеся, простите меня за вчерашнее. Я вас неправильно понял. Больше подобного не повторится. И вам нечего бояться, я вам ничего не сделаю – про себя добавив "пока", я, не дожидаясь ответа, пока она раздумывала, предложил. – Напишу,  конечно. Что и где?

 Утро так замечательно начиналось: не проспала, дорогу, правда, чёрная кошка перебежала, но какой-то лихач на огромном чёрном джипе, обгоняя меня, первым пересек опасную черту невидимых следов, удваивая мое и без того, непонятно почему, великолепное настроение.

     И планерка прошла хорошо. И моя идея, похоже, всем понравилась. И было время спокойно посидеть над сценарием моей сказки – взрослый-то концерт теперь режиссер готовить будет, а я свою роль выполнила.

    …Зря я не слушала Марию Николаевну, которая всегда советовала замыкать дверь в кабинет, уходя даже ненадолго. С первого взгляда, вернувшись, я ничего не заметила, а потом, когда уселась в кресло и пошевелила мышкой, заставляя засветиться экран компьютера, на нем появился вовсе не сценарий, который должен был. На экране была большая картинка-заставка, где были нарисованы два красивых парня, один из которых держал в руках табличку с надписью: "Любовь, как искупление", а второй: "Жертва, как награда".

    Я удивилась, а направив курсор на одного из мужчин, поняла, что обе картинки кликабельны – о, мне предлагают выбрать! Кто же придумал такую игру? И, самое главное, кто засунул ее в мой комп?

    Немного поразмышляв, я нажала, конечно же, на любовь, совсем  не понимая, при чем здесь "искупление". Экран мигнул яркой вспышкой, а потом на нем появились три таблички: "ты и я", "невероятные фантазии" и "жёсткий секс".

   Нужно было выбрать снова. Последнее я отмела сразу – стало стыдно и неприятно. Первое – заманчиво, вдруг откроется изображение моего тайного поклонника, но вот второе – заставляло улыбаться и вызывало любопытство.

   И я, конечно, нажала на "невероятные фантазии", предчувствуя, что увижу нечто прекрасное и завораживающее. И увидела…

     Вроде как картинку из игры, но какую-то странную, пугающую. В темной комнате на кровати лежала девушка, одетая в коротенькую шелковую ночную рубашку. Я не сразу поняла, что руки у нее связаны. И только внимательно всмотревшись, поняла, что девушка с трудом приподнимает голову и посматривает куда-то в сторону входа, а потом начинает бешено извиваться на постели, когда в комнате появляется человек. А человек ли? Страшное существо с рогами и хвостом, покрытое шерстью и с оскаленной пастью. Звука не было, но девушка явно кричала что-то вроде: "Не трогай меня!" А я с ужасом смотрела, как уродливое создание заползает на кровать и резко подминает под себя девушку. Крупным планом было показано, как оно насилует свою несчастную жертву.

     Я хотела отключить этот ужас, но, уже потянувшись рукой к мышке, вдруг поняла, что комната мне знакома! Это же… это же моя собственная спальня! Обстановка в точности такая же! И кошмарное действо происходит на моем расстеленном диване – более того, реалистичной тьма игры такова, что я четко вижу мое любимое постельное белье в мелкий красный горошек! Я даже перестала следить за насилием – так была поражена. А потом, когда вновь перевела взгляд на экран, изображение вдруг изменилось, картинка сдвинулась, приближая ко мне голову кричащей и плачущей девушки… Нет, это была, конечно, не я… но очень-очень похожа – и волосы, и просто черты лица – все было точь-в-точь, как у меня!

    Закрыв ладонью рот, я попыталась отключить этот кошмар. Но прежде чем на экран вернулся мой сценарий, я увидела еще одну картинку. На сиреневом экране большими оранжевыми буквами было написано: "Режим "Невероятные фантазии" активирован. Повторный выбор невозможен. Игра самоуничтожится через пять минут".

     О, мамочки! О, Боже мой! ЧТО. ЭТО. ЗНАЧИТ? Что мне теперь делать? Как домой возвращаться? Кто это сделал? Как мне жить дальше?

    Хотелось спрятаться, забиться в норку, залезть в раковину – куда угодно, лишь бы меня никто не видел, и не нашёл этот страшный человек! Только куда? Может, домой под защиту отца поехать?

   Спрятаться в моем кабинетике было совершенно некуда, поэтому я, как в детстве, когда играла в прятки со своей младшей сестричкой, встала за штору, прижавшись носом к холодному стеклу. И заплакала… от страха.