В этой же части двора стояла абсолютная темень. Однако я прекрасно знаю дорогу, потому что не раз проходила по ней.

В конюшне уже не горит свет, а большие деревянные двери закрыты. Мне приходиться сильно поднапрячься, чтобы открыть их, при этом не издавать громких звуков.

Как только я начала кряхтеть и чертыхаться, чтобы открыть эту злосчастную дверь, из глубины послышалось испуганное ржание лошади. Вернон занервничал и стал бить копытом о стенки своего загона.

– Вернон, тише. Это я, – я сразу же подошла к лошади и стала аккуратно поглаживать его по шеи. Конь, узнав меня, фыркнул и потерся об меня мордой, что вызвало у меня легкий смешок. – Я тоже скучала, мальчик.

Я не стал зажигать факелы или хотя бы свечу. Уверена, что на свет тут же явиться либо Игнат, либо Одар. И если Игнат может и разрешит мне здесь остаться, то вот Одар, может назло мне навести шуму, на который сбежится весь дом.

Захожу в его загон, прикрыв за собой дверцу. Здесь достаточно места, чтобы уместить несколько таких же коней, как и Вернон. Поэтому я, облокотившись о деревянную ограду, сажусь на мягкое сено. Вернон сразу склонил ко мне голову.

Удивительно, насколько тихо этим вечером. И даже шум, который сейчас наполняет наш дом, не доноситься сюда. Беру палу соломинок и пытаюсь изогнуть их в разные стороны, но они все время ломаются.

В голове все проноситься сегодняшний разговор со Старой Суир.

«– Будешь болтать об этом, станешь такой же, как я.»

Такой же, как я…

Больно закусываю щуку и начинаю качать головой. Нет. Это не правильно.

Что если этот монстр нападет на город? И мне просто молчать об этом?

– Что мне делать, Вернон? – спрашиваю, скорее себя. При этом все продолжаю пытаться завязать бант из соломы.

– Ну, не знаю. Можешь попробовать вести себя нормально.

Мужской голос настолько сильно пугает меня, что я тут же подскакиваю на ноги.

– Ого, легче, маленькая принцесса, – Одар поднимает руки вверх, показывая, что не хотел меня пугать.

– Ты меня напугал, идиот! Разве можно так подкрадываться?! – я немного повышаю голос, но тут же осекаюсь, боясь, что меня могут услышать.

– Во-первых, я не подкрадывался. Ты сама сидела и в облаках витала, – парень подходит и, положив локти на двери загона, склоняет голову набок. – А во-вторых, что ты тут вообще делаешь? Разве ты не должна быть в доме со всеми?

– У меня есть еще немного времени перед ужином. До этого момента обо мне никто и не вспомнит, – выдыхаю и снова возвращаюсь на свое место.

Уже мысленно начинаю придумывать разные остроумные ответы на издевки парня, но он молчит, что не на шутку пугает меня. Поэтому я поднимаю голову и, не скрывая своего удивления, смотрю на него. Одар лишь пожимает плечами и зайдя внутрь, плюхается на сено рядом со мной.

– Что так смотришь, маленькая принцесса? Влюбилась? – на лице парня появляется ухмылка, на что я лишь закатываю глаза и возвращаюсь к своему занятию. Как у людей получается из этого корзинки плести, а я даже простой бант завязать не могу? Неужели со мной и правда, все потеряно?

– Хватит называть меня маленькой. Я старше тебя.

– И лишить себя удовольствия наблюдать твое злое лицо? Ну, уж нет! – Одар откидывается назад, запрокинув руки за голову. – Так, что ты тут делаешь? Да еще и одна, в темноте?

Продолжаю игнорировать его вопросы и выкидываю очередную поломанную соломинку.

– Чего не отвечаешь? Или просто молча наслаждаешься моим обаянием?

– Я не могу сейчас говорить. Я веду собрание группы гробового молчания.

Сбоку слышу легкий смешок, и даже начинаю собой гордиться, потому что это первый раз, когда Одар и правда посмеялся над моей шуткой. И к своему удивлению замечаю, что не испытываю дискомфорт, когда он находиться рядом со мной. Хоть он вечно издевается и подшучивает надо мной, однако при этом парень всегда был честен со мной. Он не притворялся и не сквернословил за моей спиной, потому что все сразу вываливал на меня.

– Иди. Уже должны были подать ужин, – сбоку слышу тихий голос парня, и уже готовлюсь услышать очередную шутку, но он молчит.

Голос Одара звучит непривычно спокойно и даже немного по-доброму.

Отлично. Теперь он меня еще и жалеет.

Ничего не ответив, поднимаюсь на ноги и, стряхнув сено со штанов, направляюсь к выходу.

– Утром ведь что-то произошло? – вопрос парня заставил меня остановиться.

Не поворачиваясь, слышу, как скрипнула деревянная дверца от загона и приближающиеся шаги Одара. Парень становиться почти вплотную ко мне, а я сильнее сжимаю кулаки.

Он тебе не поверит, Рин. А если и поверит, то я лишь сделаю ему хуже. Нет. Одной больной на семью хватит. Если про него пойдут слухи, пострадает не только он, но и его семья, а я себе этого не прощу.

– Ничего не произошло. Ты же меня знаешь, – я слабо улыбаюсь и поворачиваюсь к парню. – Просто уснула, и мне приснился страшный сон. Вот я и испугалась.

Но Одар лишь качает головой, и я понимаю, что он мне не поверил. Но он не продолжает допытываться, и за это я ему благодарна.

– Иди. Пока тебя не начали искать, – Одар кивает в сторону двери, и, не сказав ни слова, разворачивается и уходит.

Я тоже решаю ничего не говорить, и быстро выныриваю наружу.

***

Возвращаюсь таким же путем, как и пришла, только вместо того, чтобы подняться по лестнице к себе, прохожу по узкому коридору, который соединяет крыло для слуг и наш дом. И вот я оказываюсь в темной пере́дней. Свечи, что горят по всему периметру, никак не добавляют света и уюта. Напротив меня расположилась широкая деревянная лестница, ведущая в комнаты моих братьев, Василисы и родителей. А слева от двери находятся две массивные двустворчатые двери, ведущие в большой зал и столовую.

Быстро, чтобы не передумать, направляюсь в дальнюю дверь. Берусь за деревянные ручки и что есть силы, тяну двери на себя. И как только открываю их, меня обдает теплом вперемешку со смехом и запахом алкоголя.

На удивление, мое эффектное появление заметило только несколько человек, стоявшие рядом с дверью. Все остальные же, были настолько увлечены разговорами и выпивкой, что абсолютно не замечали меня. И от этого мне стало даже легче.

Поэтому я прикрываю за собой дверь и направляюсь в сторону, где сидит Василиса. Девушка сегодня выглядит еще красивее, чем обычно. Ее длинные русые волосы красивыми волнами лежат на спине, глаза она подвела черной сурьмой, а губы красивого алого оттенка. Василиса, как и я, не надела платье, а отдала предпочтение штанам и рубашке. Правда в отличие от моей, ее рубашка была кроваво красного цвета, такого же, как и вышивка на рукавах ее черного кафтана.

Заметив меня, она хмыкнула и вернулась к кубку, как я предполагаю с вином. И это первый раз, когда я поддерживаю девушку, потому что находиться трезвой в этом балагане совершенно невозможно.

Сразу примечаю свободное место слева от нее, и тоже тянусь за выпивкой. И пока я старательно делаю вид, будто мне безумно весело, аккуратно рассматриваю сегодняшних гостей.

Мы редко устраиваем такие застолья, но время от времени отец приглашает своих соратников отужинать с ними. Но я всегда отказывалась, ссылаясь на то, что мне нужно рано утром вставать на тренировку. Но вот Василисе всегда приходилось оставаться, и по тому, как сильно она прикладывалась к графину с вином, думаю, ей тоже было неприятно общество подвыпивших охотников. А вот брат всегда наслаждался подобными собраниями. Собственно, точно так же, как и сейчас – Адриан стоит подле отца, рядом с ними Мегир и еще несколько охотников, которых я уже видела пару раз, но имена их так и не смогла запомнить. Они смеются, даже слишком громко, чем привлекают внимание всех остальных, при этом отец постоянно хлопает брата по спине, после чего тот незаметно массирует места, где прикасалась огромная ладонь отца.

Кажется с годами, сила отца только увеличивается.

Слева от этой веселой компании находилась еще одна, немного больше. Только там стояли молодые парни, из которых я узнала только Риса. Он как обычно стоял с ничего не выражающим лицом, одна рука на груди, а во второй он держит кубок с вином. В основном там стояли такие же молодые парни, как Рис или брат. Они тоже обсуждали что-то очень веселое, но судя по выражению Риса, ему уже порядком надоедает там стоять.