Уже через мгновение он слегка приподнялся, направляя лицо к нарушителю спокойствия:

– Эй, Уолтер! Чего у тебя лицо такое натужное? Ты б в нужник сходил!

Марсель утомленно покачал головой, в то время как Кохан беззвучно рассмеялся:

– Сейчас начнется веселье.

– Ты бы помалкивал, рыжий, – мужчина тут же завелся. – Совсем страх потерял?

Уолтер сделал несколько шагов навстречу троице. Присутствующие сразу же обратили все свое внимание на эту стычку.

– Отстань от него, Уолтер, – промычал Кохан, не подымаясь с койки. – Знаешь же, что шутник из него такой себе.

– Тогда ему следует держать язык за зубами, – прошипел он, подойдя уже почти в упор.

– А чего ты пялишься на Марса? – не унимался Лютер. – У нас уже в голове постукивает от твоего пронзительного взгляда!

– А ты, что, в шестерках у него ходишь? – Уолтер перевел взгляд на Марселя. – У какой-то деревенщины?

Марсель не сдвинулся с места, лишь посильнее сжал челюсть – не в его правилах было вестись на провокации.

– Так, рот закрыл, – Кохан наконец-то поднялся на ноги, вставая прямиком между враждующими сторонами. – Тебе давно морду не начищали? Так я мигом это устрою!

– А ты чего его защищаешь? – Уолтер совершенно не был напуган своим товарищем, несмотря на то что тот был намного его крупнее. – Такие как он вообще не должны иметь права находиться в королевской гвардии!

– Да ну? – Кохан вскинул подбородок. – А у тебя, видать, глаз замылился, когда его привел сам король? Против его слова пойдешь?

– Не надо, – Марсель положил ладонь на грудь товарища. – Это того не стоит.

– А у тебя, я смотрю, вообще никакого уважения к коренным жителям, – Уолтер приблизился к Марселю, заглядывая тому в лицо.

– Уважение исходит не от статуса, а из отношения, – спокойно промолвил мужчина. – И пока что твое показывает лишь то, что ты его совсем не достоин.

– Ах, ты, – темноволосый дернулся в его сторону, и Марсель уже был готов защищаться от удара.

Кохан за долю мгновения заломил нападавшему руки. Присутствующие всполошились. Лютер испуганно подскочил, запрятавшись за спину Марселя, чтобы лучше видеть происходящее.

– Мы со своими не деремся, кроме как на тренировке, – прошипел Кохан на ухо товарищу. – Ты же знаешь.

– Со своими?! – Уолтер оттолкнул собеседника, вновь оказавшись рядом с Марселем. – Он мне не соратник! Никому из нас.

Некоторые служивые начали согласно улюлюкать.

– То-то же! – почувствовав поддержку друзей, Уолтер пихнул Марселя в грудь. – Тебе здесь не место.

Мужчина даже не шелохнулся, смотрел на собеседника сверху вниз с легким прищуром. Рыжий выглядывал из-за его плеча.

– Меня сюда принял ваш командир, – громко сообщил Марсель. – И я буду здесь, пока он не решит иначе. Вам придется с этим смириться.

– Это мы еще посмотрим, – фыркнул Уолтер, уходя из казармы и напоследок толкнув мужчину.

Некоторые из присутствующих проследовали за ним, бросая на Марселя презрительные взгляды. Кохан не сдвинулся с места, таким образом закрывая товарища грудью, пока они не ушли. Остальные затихли, возвращаясь к своим повседневным обязанностям.

– Ну и ну, – Лютер присвистнул, хватаясь за выступ второго яруса кровати и ловко запрыгивая наверх. – Вот это сцена!

– Если бы не ты, никакой сцены бы не было! – возмутился Кохан, вновь укладываясь вниз.

– Я ж не думал, что он так разозлится…

– В этом твоя проблема – ты никогда не думаешь!

Парень виновато сдвинул брови, перебирая свои пальцы:

– Извини, Марс. Я не хотел, чтобы тебе пришлось все это выслушивать. Но ты же не воспринимаешь все это всерьез, верно? То глупости. Слово Бродерика – закон. Ты такая же часть гвардии, как и каждый из нас.

– Не переживай, все нормально, – мужчина нехотя кивнул, доставая из сумки небольшую книжонку.

– А у меня прощения попросить не хочешь? – Кохан пнул ногой днище второго яруса, заставляя Лютера подпрыгнуть. – Это вообще-то мне пришлось драку разнимать!

– Да прости! – буквально выкрикнул рыжий, свесив голову к собеседнику. – Вот же… Мертвого достанет.

– Мертвого-то, может, и нет, а вот тебя – запросто! – мужчина вновь потревожил своего товарища.

– Ну перестань уже! – Лютер ныл, как настоящее дитя, то и дело подлетая на своей койке.

Марсель уже не слушал их – присел на свою кровать, которая находилась по соседству с его друзьями – и уткнулся в записи. Маленькая книжица была в грубом кожаном переплете, уже совсем потрепанном. К обложке крепилась веревочка, которая препятствовала ее открытию.

– Эй, Марс, что там у тебя? – Лютер, наконец-то успокоившийся после стычки с Коханом, теперь с интересом поглядывал на мужчину.

– Вот же ты, приставучий, – служивый с раскосыми глазами был готов вновь наподдавать своему младшему товарищу.

– Нет, ну чего! Любопытно же!

– Знаешь, что любопытство сделало с кошкой?

– С какой еще кошкой?

– С любой, дурачина! Сгубило ее любопытство! Понимаешь, сгубило!

– Да как оно ее сгубило-то? Что за кошка такая?

– Ну и остолоп…

Марсель уже давненько поднял глаза на товарищей, наблюдая за ними с легкой полуулыбкой. Его пальцы же продолжали любовно поглаживать странички пергамента. Казалось, он делал это не задумываясь.

– Так, ладно, отвяжись! – буркнул Лютер. – Так что это у тебя, Марс?

– Это… – мужчина опустил глаза, нехотя поджимая губы. – Кое-какие личные записи.

– Личные, – парень оживился и тут же спрыгнул со второго яруса, – вот это интересно!

– Боги, тебе знакомо понятие «учтивость»? – Кохан даже приоткрыл глаза от подобной выходки.

– Ну, я же не настаиваю, – Лютер смущенно почесал рыжую макушку. – Просто хотелось узнать друга чуть лучше…

– Ты еще и белье его попроси наизнанку вывернуть, ну а что!

– Все в порядке, – Марсель уже с трудом сдерживал смех. – Это досталось мне от матери – она записывала там молитвы. Я делаю то же самое.

– И только? – Лютер ни в коем случае не хотел обидеть своего товарища, это был скорее лишь невинный уточняющий вопрос.

– И только?! – вновь заговорил Кохан. – Что может быть сокровеннее общения со всевышним?! Ты еще и память его покойной матушки оскорбил!

– Да я и не думал!

– Вот мы и вернулись к главной проблеме!

Марсель звучно рассмеялся от очередной перебранки этих двоих. Настолько лучезарно и добродушно, что те мгновенно перевели на него свое внимание:

– Чего ты хохочешь? – бросил ему Кохан.

– Семью мою напоминаете. Они тоже вечно препираются друг с другом… Не все, но и того хватает.

– Ты про тех ребят, которые с тобой путешествуют? – Лютер присел на корточки.

– О тех самых.

– А им ты позволяешь заглядывать в свою книжку?

Мужчина задумчиво опустил уголки губ, глядя куда-то перед собой:

– У них никогда не было особенного желания. Только Нестор пролистал несколько страниц… Не хотел показаться грубым, – что-то вспомнив, Марсель тут же улыбнулся, – моя сестренка Лидия, когда была помладше, нарисовала там картинку…

Он принялся искать нужную страничку, пока его спутники молча ждали. Глаза Марселя как-то ностальгически заблестели, когда он взглянул на девичьи каракули. Уже в следующую секунду он продемонстрировал их товарищам.

– Как она вообще добралась до твоей священной книжки? – Лютер с ухмылкой глядел на рисунок.

– Я сам оставил ее на видном месте, – мужчина, так бережно относившийся к этой вещи, не был даже слегка удручен случившимся.

– Дети и к спрятанному ручки протянут, – подтвердил Кохан.

– Вот это – я, – Марсель принялся указывать пальцем на фигурки, с трудом смахивающие на человечков. – Юджин, сама Лидия…

– А почему у этого волчьи уши? – недоуменно поинтересовался Лютер.

– Да и вид у него какой-то недовольный, – согласился раскосый мужчина.

– Это Пит, – Марсель усмехнулся. – Вечно донимает Лидию, потому она таким его и нарисовала.

Уже в следующее мгновение рассказчик поник. Внезапно у него в памяти всплыл разговор со стариком в таверне, который утверждал, что у служивых не бывает семей и не остается друзей.