Люк Грей и Сокрушители судеб

С приходом весны Бристоль буквально расцвёл: графство наполнилось яркими красками благодаря прекрасным цветущим камелиям, розовым вишнёвым деревьям, мимозе и нарциссам. В воздухе стоял восхитительный аромат. На чистом небе не было ни облачка, а под небесами порхали малиновки, скворцы, – и белые трясогузки.

Тихим апрельским вечером к роскошному особняку на окраине Бристоля подкатила карета. Из неё показался молодой, но уже седовласый джентльмен, он направлялся к парадному входу.

Стройный и подтянутый, в аккуратном коричневом плаще с двойным воротником и добротных кожаных туфлях, он производил впечатление очень состоятельного человека. Незнакомец стянул с руки длинную перчатку, щёлкнул пальцами – замочная скважина вспыхнула, и двери бесшумно отворились. Лакей в легком пальто с накидкой учтиво поклонился, занёс три больших саквояжа и удалился.

  Едва переступив порог, джентльмен снял свой шёлковый цилиндр и высокие перчатки и положил их на небольшой столик. Затем, расстегнув плащ, достал золотые карманные часы на цепочке из безупречно сшитой жилетки и взглянул на стрелки циферблата. Он поправил длинные серебристые волосы, собранные в хвост, и устремил взор пронзительных тёмно-болотного цвета глаз к витражам, словно впервые увидел их. На цветных стёклах красовались всевидящее око, буква «G» с циркулем и наугольником и колонны Яхин и Боаз. «Какая темень…» – устало выдохнул мужчина. Он дважды хлопнул в ладоши – из ниоткуда в воздухе появилась спичка. Она вспыхнула и разом зажгла все свечи на люстрах и канделябрах особняка.

В тот же миг возник чёрный доберман, приветствуя вошедшего джентльмена громким лаем и вилянием хвоста. Хозяин погладил пса по голове. Спустя ещё мгновение явилась прислуга, выстроилась в ряд и поклонилась. Следом за ними спешил низкорослый человек с непропорционально длинными руками, маленькой лысой головой и глубоко посаженными глазами.

– О, Мастер! С приездом! Не слышал, как Вы вошли, – и он стал помогать хозяину раздеться. – Как прошла поездка?

– Не сейчас, Фарр.

Хозяин прошёл в гостиную, обставленную дорогой кожаной и дубовой мебелью. Среди витых медных колонн раскинулся прекрасный яблоневый сад из кованого железа. С причудливых ветвей свисали хрустальные плоды, украшенные зелёными листьями из муранского стекла. На противоположной стороне гостиной приковывал внимание большой портрет таинственной незнакомки с властным, почти живым взглядом. Загадочный хозяин достал из потайного кармана крохотную миниатюру версальского дворца, ювелирно выполненную из слоновой кости. Он будто продемонстрировал её женщине на портрете и бережно убрал в резной сервант.

– Простите. Ах да!.. Сегодня после обеда Вам пришло срочное письмо. Вот. – и Фарр протянул ему конверт.

– Прочти, – приказал мужчина, ступив на черно-белый шахматный пол своего кабинета со множеством книг. Он упал в кресло-качалку напротив письменного стола.

– Один момент… итак: «Добрый день или вечер, почтеннейший мистер Стоун. Искренне надеюсь, что Ваши дела идут наилучшим образом. Я спешу напомнить, что прошло почти два года с момента нашей последней встречи, и я с ещё большим нетерпением жду Вашего творения! Надеюсь, Вы понимаете, о чем я. Буду признателен за скорый ответ. Желаю успехов!

Граф Аддерли».

– Ещё бы. Конечно, я помню, что прошло два дрянных года! – вскочил с кресла мистер Стоун. – Этот проклятый Люк Грей связал меня по рукам! Ещё пять лет бездействовать. Мне об этом сообщить графу?

– Понимаю, мастер. Но Избранный…

– Не называй его так. Никогда!

– Как скажете. Чем я могу помочь, мастер?

– Этот выскочка уже обрюхатил свою цыганку?

– Они поженились, и Шофранка носит под сердцем малыша… Джанго.

– Малыша Джанго? Ублюдка, ты имел в виду? Цыганского ублюдка!

– Именно так, мастер.

– А что там за человек у входа?

– Посыльный. Сказал, что без ответа не велено уходить.

– Господи! Ладно. Бери бумагу, пиши.

– Один момент, – Фарр взял перо. – Слушаю.

– «Приветствую Вас, достопочтенный граф Аддерли. Я получил Ваше письмо, которое встретило меня буквально на пороге дома. Я только что вернулся из Франции, где непредвиденные дела надолго задержали меня. Приношу извинения, что все это время не давал о себе знать».

– «…о себе знать». Продолжайте, мастер.

– М-м… «Милорд, я прекрасно понял, о чём Вы. И, хотя дел за два года накопилось слишком много, я ни в коей мере не забыл о Вас. Надеюсь скоро со всем разобраться и закончить начатое. Моё глубокое почтение и наилучшие пожелания. Нижайший поклон графине.

Ваш Рэдклифф Стоун». Точка.

– Готово.

– Отлично. Скажи прислуге, чтобы разобрала багаж, а письмо отправь с посыльным и возвращайся. Понадобится твоя помощь.

– Будет исполнено, мастер.

– Поторопись.

   Пёс ласково лизнул щиколотку хозяина и преданно посмотрел ему в глаза. Рэдклифф потрепал пса за ухом:

– Цезарь, я сейчас буду немного занят. А позже поиграем, обещаю. Можешь остаться здесь, только веди себя тихо, договорились?

  Доберман дал лапу хозяину в знак понимания и устроился на своей большой мягкой подстилке с кисточками.

– Вот и умница! – похвалил его Рэдклифф и облокотился о стол. Он окинул взглядом книжные полки, потом будто о чем-то вспомнил и извлёк из кармана небольшой пузырёк. В нем была жидкость, напоминающая чёрный густой бульон. Рэдклифф аккуратно протёр пузырёк носовым платкоми поднёс ближе к свету. Жидкость в нём зашипела, и стенки флакона начали раздуваться. Неожиданно на стеклянном пузыре стали появляться трещинки, и он, наконец, лопнул.

– Прикажете подать ужин? – поинтересовался вернувшийся Фарр.

– Черт! – завопил Рэдклифф, закрыв рукой глаз.

  Цезарь вскочил и заскулил. Видимо, ему тоже досталось.

– Что случилось, мастер?

– Мой глаз!..

– О боже! Мастер… простите, умоляю. Вам нужен доктор!

– Не нужен!

– Давайте я помогу? – засуетился Фарр.

– Идиот! Со своим ужином. Чтоб ты им подавился!.. Пинцет и зеркало. Живо!

– Конечно! Господи. Вечно я некстати… Не моргайте, мастер! Повернитесь к свету. Голову запрокиньте назад. Сейчас я выверну верхнее веко.

– А-а! Аккуратней!

– Да-да! Я пытаюсь. Потерпите мгновение, – Фарр дрожащими руками извлёк небольшой осколок. – Фух! Вот он. Теперь закройте здоровый глаз. Ну как?

– Не вижу! Я ослеп на левый глаз, Фарр! Будь ты проклят!

– О, мастер. Я все исправлю! Я создам…

– По-моему, ты только подмастерье, не так ли?

– Конечно, мастер. Но как мне Вам помочь?

– Цезарю помоги вначале.

– Конечно! Давай, мой хороший. Дай лапу.

Пёс, продолжая скулить, подал лапу. Фарр стал заботливо помогать любимой собаке хозяина.

– Вот и всё. Сейчас обработаем рану… Вот так. Хороший мальчик. Все заживёт.

  Цезарь принялся молча зализывать рану.

– Мастер, ещё раз простите. Что мне сделать для Вас?

– Прислугу зови, пусть приберёт здесь.

– Да, конечно. – Фарр позвонил в небольшой колокольчик. – Но я не об этом. Как мне искупить свою вину?

– Ты серьезно? Тогда ступай к Люку и избавься от его грязной цыганки. А с ним я сам разберусь.

– Что?..

– Ты ведь хочешь искупить свою вину?

– Разумеется! Но она беременна…

– Вот именно! Тогда не родится этот Джанго, и кладезь Бездны не будет опечатан. А это – свобода для всех нас! Неужели ты не понимаешь? Я тебе и так разжевал и в рот положил! – заорал в бешенстве Рэдклифф.

– Я все понимаю, мастер, но Люк может снова оживить Шофранку…

– Значит, нужно не дать ему такой возможности!

– Похитить тиару?

– И никаких возражений! С этой тиарой он неуязвим… О боже, что за невыносимая боль! – Рэдклифф схватился за глаз.