Эти слова, будто ключ, повернувшийся в замке, стёрли весь разум в глазах монстра.

«Да, моя госпожа…»

Тварь сорвалась с места и бросилась к выходу с грузовой палубы, оставляя следы своих когтей на металле.

Не прошло и десяти секунд, как тварь нос к носу столкнулась с бегущими на него пиратами. В большинстве своём чернокожие африканцы, они увидели рванувшегося к ним монстрам. Первые замерли, вскидывая сжимаемое в руках оружие в то время, как бегущие следом за ними пираты налетали на их спины.

Коридор содрогнулся от автоматной стрельбы. Зажатые от страха спусковые крючки заполнили пространство пулями, что рикошетили от стен и разлетались во все стороны. Несколько из них попали в бросившееся на людей чудовище…

…и отскакивали от его чёрной словно оникс кожи.

«Еда-а-а-а…»

Одна, простая, как и всё гениальное, мысль. Она заполняла сознание монстра. Владыка голода никогда не сможет утолить свой аппетит…

Тварь ворвалась в столпившихся в узком проходе людей так, как лев врывается в стадо овец. Когти чудовища не знали пощады, вспарывая человеческие тела. Монстр даже не замечал жалких попыток людей защититься. Орущий от ужаса пират спустил весь магазин прямо в грудь монстра, но всё было без толку. Жадные когти пробили ту хлипкую, неумелую магическую защиту, что человек смог создать вокруг своего тела и вошли в грудь, проламывая рёбра будто сухие ветки. Тварь жадно вырвала сердце своей жертвы, радостно ощущая, как оно продолжало биться даже после того, как его вырвали из клетки, в которой оно находилось. Чудовище высосало всю магическую энергию из человеческого ядра ещё до того, как бьющиеся в агонии сердце сжалось в последний раз.

Бесполезный, теперь, орган с мокрым шлепком упал на пол.

А резня продолжалась.

Люди кричали и вопили на своём непонятном монстру языке. Бесполезно стреляли в чудовище, больше промахиваясь, чем попадая в цель. Артефактное оружие, что имели при себе несколько пиратов, вспарывало воздух в бесплодных попытках нанести монстру хоть какой-то вред.

Монстр перехватил левой рукой короткий клинок, светившийся голубоватым свечением. Стоило ему это сделать, как по увенчанным когтями пальцам поползла корка магического льда…

Пальцы сжались в кулак, ломая клинок и одновременно с этим хватая человека за руку и притягивая к себе. Острые зубы впиваются в горло, вскрывая пирату глотку и разрывая артерии. Тварь высасывала из людей магическую энергию, впитывая её с жадностью и голодом умирающего. Она лакомилась последними эмоциями. Ужасом. Страхом. Растерянностью. Поглощала их.

Впервые за долгое время Владыка голода мог утолить свою жажду.

Видя подобный ужас, пираты побежали. Крича, они бросилась прочь от монстра.

И тварь следовала за ними. Догоняла по извилистым коридорам, рвя на части зубами и когтями.

Без жалости.

Без милосердия.

Тварь убивала и лакомилась энергией своих жертв.

***

Ангус замер, так и не вступив на лестницу, что вела вниз, к нижним палубам. Он слышал крики, периодически перекрываемые грохотом стрельбы. Слышал ужасные вопли умирающих.

И сейчас, впервые, Ангус испугался.

Испугался потому, что не знал, что там происходит.

Люди всегда боялись того, чего не знали. Того, чего они не могли понять.

Благодаря своей силе Ангус привык быть жестоким с людьми и не испытывать жестокости в ответ. Он всегда был агрессивным, импульсивным и жадным до силы человеком. Может быть именно поэтому, он так никогда и не смог найти пути к своему богу.

Его пальцы сжимали покрытую замысловатой резьбой поверхность посоха, пока охотник замер, стоя у лестницы и вслушивался в приближающиеся звуки. Выстрелы. Крики.

И низкое, утробное рычание.

Перед его глазами появился один из пиратов. Весь покрытый кровью своих собратьев, с горящими от ужаса глазами человек бросился к лестнице. Увидев стоящего на ним Ангуса, пират закричал, призывая на помощь, но бывший монах не сдвинулся со своего места. Он не сделал этого даже тогда, когда покрытая чёрной кожей рука схватила несчастного за ногу и ударила о палубу с такой силой, что от этого удара содрогнулись переборки. Голова раскололась, ударившись об одну из ступеней и разлетелась в стороны ошмётками мозга и осколками костей.

Сердце Ангуса на мгновенье замерло. Пропустило удар, когда его глаза встретились с глазами чудовища.

Взмах посоха породил пламя. Оружие вибрировало от той энергии, что пират направил в него. Взмахнув своим посохом, Ангус преобразовал всю скопившуюся в оружии силу в узконаправленный поток ярчайшего пламени.

Подобно бурной реке, магический огонь хлынул вниз, затапливая коридор корабля. Жар был такой, что дешёвая краска на переборках пошла пузырями, а лежащие на палубе человеческие тела вспыхивали факелами, едва только их касалось жадное пламя.

Раздавшийся рёв монстра ласкал слух охотника. Напрягшись, Ангус направил в оружие ещё больше собственной энергии, продолжая поддерживать разрушительную технику, пока огонь затапливал всё внизу. Он просто зажарит эту тварь…

Взревев так, что задрожали переборки, монстр вырвался из огненного потока, одним прыжком преодолев лестницу. Лишь в последнее мгновение Ангус успел прервать технику и подставить своё оружие под удар, которым его отшвырнуло назад. Тело охотника пролетело шесть метров по коридору и врезалось в переборку, оставив на ней глубокую вмятину.

С трудом вздохнув воздух, Ангус поднялся на ноги, чувствуя, как его собственные, покрывшиеся трещинами рёбра отдались тупой, ноющей болью. Оперевшись о посох, он ощупал грудь, но не нашёл других повреждений. Украденное им семь лет назад зачарованное одеяние настоятеля ордена в очередной раз спасло его.

И тогда, подняв голову, он впервые смог увидеть своего противника. Двухметрового роста, отдалённо напоминающий человека. Подобно эбониту, чёрная кожа, обтягивающая тугие канаты мышцы. Длинные когти на руках и ногах, острота которых могла бы посмотреть с лучшими клинками. И чудовищная пасть, полная длинных, иглообразных зубов, растянувшаяся практически от уха до уха.

Алые глаза, с вертикальными, чёрными зрачками, что неотрывно смотрели на стоящего в конце коридора Ангуса. Тварь хромала, приближаясь к своей законной добыче. Обгорелая до тёмно-красного мяса плоть кусками отвалилась, падая на пол. Но на её месте практически моментально регенерировала новая.

Ангус будто стало трудно дышать. Словно в нагретом огнём воздухе стало меньше кислорода.

Лишь через мгновенье он понял, что дело было в другом. Чем ближе подходило к нему это чудовище, чем меньше вокруг оставалось магической энергии. Он впитывало её, поглощало, исцеляя себя и с каждой секундой становясь всё сильнее.

— ДА ЧТО ТЫ ТАКОЕ!!!

Два взмаха посохом и к чудовищу понесли огненные серпы, оставляющие следы на палубе, потолке и переборках. Но монстр, казалось, даже не заметил их, позволив огню окатить своё уже и без того обезображенное огнём тело. Он бросился вперёд, преодолев разделявшее его и охотника расстояние за какую-то долю секунды. Когти вспороли тонкий металл над головой успевшего пригнуться монаха, вырывая целые куски переборки.

Ангус бросился бежать по коридору. Он не мог сражаться с этим в таких тесных условиях…

Чувство опасности бешено взвыло.

Ангус едва успел развернуться, чтобы принять на посох новый удар. Когти лезвиями вспороли воздух и обрушились на оружие, оставляя на его металле глубоки царапины. Увернувшись от ещё одного удара, охотник коснулся потайной кнопки на поверхности своего оружия, с щелчком высвобождая два сорокасантиметровых клинка из его оконечностей. Стальные лезвия, закалённые в пропитанной магической энергией крови, рассекли чёрную кожу, оставляя после себя глубокие порезы, но тварь их даже не заметила, практически сразу же регенерируя полученные повреждения.

Анугс завертелся на месте, обрушив на чудовище целый вихрь ударов и каждый из них достигал своей цели. Лезвия вспарывали скрытую под чёрной кожей плоть, но та тут же зарастала, регенерируя. Охотник и чудовище сошлись в коротком, смертельном танце, в котором одна единственная ошибка означала конец всего.