Я позвонила Андрюше, кратко изложила суть дела.

– Приезжайте все, – ответил друг. – Я тебя как раз хотел попросить съездить к родителям Насти. Двое сотрудников поедут, надо ее комнату обыскать. У тебя хорошо получается общение с родственниками. Объяснишь, что они сами могут и не обратить внимания на что-то важное, а наши специально обучены профессионально проводить обыск.

Но это было еще не все.

Коллеги Андрюши, выезжавшие на место взрыва, в результате которого погибла Анастасия Поликарпова, обнаружили в траве еще один стеклянный глаз. По всей вероятности, никем никогда не использовавшийся, как и первый глаз, найденный после взрыва Иванова-Сыроварова и Саши Непоседы.

Сергей Петрович Нечипоренко, второй муж Вероники Алексеевны, подтвердил, что у него нет одного глаза, он носит искусственный, но найденные глаза – не его, даже по цвету не подходят. И он не идиот, чтобы разбрасывать свои глаза по местам взрывов, даже если бы эти взрывы организовывал он.

Но ведь и Алекса, претендующая на роль матери погибшего актера, не должна была бы разбрасываться искусственными глазами и, по словам родственников Иванова-Сыроварова, она к месту взрыва не подходила.

Вроде бы искусственных глаз больше ни у кого из участников событий не было.

Кто и зачем их разбрасывает на местах преступлений? Кого пытается таким образом подставить? Или это какой-то символ? Знак? Что они означают?

– Какие ассоциации у тебя вызывает глаз? – спросил Андрюша.

– Орган зрения. Возможность видеть.

– Всевидящее око? – высказал предположение Пашка.

Я задумалась. Всевидящее око видит все, что натворили взорванные? Но чье это око?!

Эдик слышал наш разговор и тоже высказал интересное предположение. Раз глаз искусственный, то, может, дурной? Погибли люди, сделавшие что-то… нехорошее. Хотя Настя за свою жизнь не успела наделать злых дел. Если бы «дурной глаз» валялся только рядом с трупом Саши Непоседы или Владимира Сыроварова, то эту версию можно было бы принять. Хотя все равно странно.

Я подумала, что разбрасывающему их типу надо сказать спасибо, что не разбрасывает глаза живых людей или животных. Если бы вырезал их, было бы хуже.

В общем, скорее всего – кто-то что-то видит. И предупреждает. Но о чем?!

Говорить с родственниками погибших насильственной смертью всегда тяжело, а если погибает молодая девушка, то тяжелее вдвойне. Но реакция на смерть бывает разной. Родители Насти были готовы говорить со мной, с кем угодно, отвечать на любые вопросы. Они жаждали крови.

Как оказалось, родители Насти ненавидели Сашу Непоседу и очень не хотели, чтобы дочь с ней общалась. Они не сомневались, что гибель Насти связана с журналисткой. Они сами уже осмотрели комнату дочери, но ничего не нашли. Сотрудникам полиции, пришедшим для обыска, дали добро – ищите, только скажите нам, кто виноват в смерти нашей девочки.

Наиболее интересной оказалась информация в компьютере. Телефон восстановлению не подлежал, а получение информации от сотового оператора занимает некоторое время, иногда продолжительное. Мне об этом говорили многие сотрудники правоохранительных органов. Приходится подключать личные связи, иначе ответ вполне может быть дан через тридцать дней после обращения – в течение того срока, который по закону выделяется в Российской Федерации на ответы на обращения в официальные инстанции. И плевать сотовым операторам, что у следователя дело «горит», а от получения информации зависит поимка преступника и, не исключено, сохранение чьей-то жизни.

– У кого-то из вас есть брат-издатель? – спросил один из сотрудников, проводивших обыск.

– Мой брат издает технические книги, – сказала мать Насти. – Только какое отношение он имеет…

В компьютере Насти сотрудник нашел ее переписку с неким автором, который хотел, чтобы девушка познакомила его со своим дядей и замолвила словечко. Именно такую плату он просил за свои услуги.

Настины родители переглянулись.

– В издательство сложно попасть? – влезла я, в силу своей профессиональной деятельности знакомая с этим бизнесом. Правда, про техническое издательство, о котором шла речь, я не слышала никогда в жизни.

– Да вроде нет, – пожала плечами мать Насти. – У них одна комната, метров тридцать, в торговом комплексе. Там же две машины стоят – они печатают книги только одного формата. Все, так сказать, не отходя от кассы.

– Я имела в виду не прорваться через КПП, а увидеть свое произведение в виде книги, – пояснила я.

– За счет автора – сразу же. Что угодно.

Я подумала, что «что угодно» быть не может, даже такое маленькое издательство не пойдет на публикацию книг с пропагандой того, что у нас запрещено, но объяснять это не стала.

– А не за счет автора?

– Публикуют, – кивнул отец Насти. – Я сам с удовольствием прочитал две книги одного автора об устройстве Вселенной и американский телескоп на Южном полюсе. По экономике у них точно есть серия. Хотя они называются «техническим издательством», это означает, что они не публикуют художественную литературу, а все нехудожественное публикуют. Если, по мнению нашего родственника, книга «пойдет», то автор получает проценты с продаж. Насколько я понимаю, обычные для издательств условия.

– Брат сам читает все, что ему предлагают. И Настино «заступничество» не сыграло бы никакой роли. Как фамилия этого автора? Я могу сейчас позвонить брату и спросить, приходил ли этот тип в издательство. И вообще какое отношение он имеет к смерти Насти?!

Этот самый автор (или не автор) предложил Насте Поликарповой спасти ее любимого мужчину Эдика.

Родители не знали, кто такой Эдик. Они знали, что у Насти появился «мальчик», но она не успела их с ним познакомить.

– Вы его видели, Юля? – спросили у меня.

– Видела.

Родители девушки вопросительно смотрели на меня.

– Я думаю, что он не имеет отношения к смерти вашей дочери, – сказала я.

– Что он из себя представляет? – спросил отец.

– Они вместе работали.

От дальнейшего допроса родителей меня спас сотрудник следственных органов, изучавший Настин компьютер.

Мы все уже знали, что она сама никогда раньше не бывала в элитном поселке, не являлась поклонницей актера Владимира Сыроварова, но она была поклонницей Саши Непоседы и любила Эдика.

Некий автор сообщал Насте, что жена Эдика узнала о связи Эдика с Настей.

– Он женат? – воскликнула мама, но никто не обратил на нее внимания.

Жена Эдика накачала его какими-то таблетками и заперла в доме – в этом самом элитном поселке, где он не проживал и даже никогда не был. Автор якобы узнал об этом от своей жены, подружки жены Эдика. Он предлагал Насте «спасти» Эдика. Описывалось, как проникнуть на участок Сыроварова – где оставить машину, как пройти через лес к открытой задней калитке, потом по периметру забора к другой калитке на втором участке. Описывались «разноцветные предметы», которые там валяются на земле. Вот у них и следовало ждать. И к этой второй калитке автор, проживающий в поселке, собирался привести одурманенного Эдика и сдать с рук на руки Насте. А дальше уже все зависело от нее. Любовь у мужчин часто возникает из чувства благодарности, писал автор.

– Но там же уже вроде была любовь, – заметил папа.

– Но Эдик пока не уходил от жены, – напомнили ему.

В общем, Насте следовало тащить одурманенного Эдика в машину. Он поймет, что жена насильно хотела удерживать его в доме, а Настя спасла. На Настино замечание, что Эдик в два раза тяжелее ее, ей подсказали, как во время войн молодые медсестры выносили раненых с поля боя. Автор ей даже картинку прислал и написал, что в этом он ей помочь не может. И так рискует. Но делает то, что считает правильным – мужика надо спасть от сбрендившей жены! Ну и просит Настю в свою очередь помочь ему.

– И наша дочь поверила в весь этот бред? – поразились родители.

Коллеги Андрюши спросили у меня, знаю ли я, где в ту ночь находился Эдик. Я пожала плечами. Я вообще понятия не имела, где он находился все ночи. Днем, как подозревала, на работе, но не факт. С Настей он наверняка встречался днем. Родители подтвердили, что ночевала она всегда дома.