Оказалась, что претендентка в матери Алексея Иванова (единственная – кроме Вероники Алексеевны, записанной в его свидетельстве о рождении) утверждала, что ее ребенка украли цыгане, а Вероника и Геннадий Ивановы потом его у цыган выкупили. Но она поняла, что это ее сын, когда он стал активно появляться на теле– и киноэкранах. Он очень похож на нее в прошлом.

– На самом деле похож, – подтвердил Игорь Лактионов.

– Можно же было сделать генетическую экспертизу, – заметил следователь. – Сейчас с точным определением отцовства проблем никаких. И материнства явно тоже. Хотя обычно отцовство под вопрос ставится, но технически процедура совершенно одинаковая.

– Леша не хотел, – пояснил его возлюбленный. – Мать жутко расстраивалась. Отец его уже умер, когда Алекса выплыла из небытия. Алекса – это претендентка в матери. Александра Дурицына.

Вроде я где-то слышала эти имя и фамилию. Тоже актриса?

Тем временем Лактионов рассказал, что Владимир Сыроваров с матерью даже документы запрашивали из роддома, где его мать родила (как Алексея Иванова), и все желающие СМИ их опубликовали. Сыроварову это пошло только на пользу – лишний пиар. Его мать родила двоих детей – его старшую сестру и его самого. Ну и что, если он внешне не похож на биологических мать и отца? Его сестра похожа только на отца, от матери ничего нет. Бабушка говорила, что он похож на брата ее мужа. Ребенок совсем не обязательно будет похож на мать или отца или даже бабушек и дедушек! В России известно такое явление, как «татарский ген». А про США и говорить нечего! В ребенке могут проявляться черты далеких предков.

Мне невольно вспомнилась одна красивая русская девка, прославившаяся как шпионка. Она вызывает у меня искреннее восхищение. Она для своего личного пиара подключила самую серьезную в нашей стране организацию!

Девушка уехала из России, чтобы делать карьеру модели на Западе и найти там богатого мужа. Нельзя сказать, что она была самой красивой нашей моделью, она даже не стала особо известной, но то, что она одна из самых умных или даже самая умная модель – однозначно. Она нашла на Западе богатого мужчину и родила от него ребенка. Правда, они не поженились. Может, он собирался делать генетический тест после рождения мальчика – модель, естественно, при встрече с ним девственницей не была. Но ребенок родился «не того» цвета – светло-коричневый. «Негритянский ген» в нем был однозначно. Молодая мать пришла в ужас – она ни с каким негром никогда в жизни в постель не ложилась и не собиралась, даже если бы за это предложили миллионы. Все в больнице, где она рожала, включая врачей и медсестер афроамериканского происхождения, слышали ее далекие от толерантности высказывания, что в современной Америке неприемлемо. Но это был «негритянский ген» со стороны отца ребенка. Его предок-плантатор согрешил с рабыней, родился белый ребенок, которого он взял к себе в дом. И в семье этот ген периодически проявлялся.

Нашей девушке ребенок-мулат был совсем не нужен. Возможно, ей не нужен был вообще никакой ребенок. Она хотела замуж за миллионера, желательно неотечественного производства и уж никак не выходца из наших девяностых. А она сама такая нетолерантная оказалась не нужна вожделенной Америке, из которой она вылетела с треском и, насколько я понимаю, без права когда-либо туда вернуться, как, впрочем, и в любую другую толерантную западную страну. И умненькая и сообразительная девушка решила сделать себе весьма оригинальную карьеру в России с помощью службы внешней разведки. Или даже без помощи – но они ничего не опровергали и явно не возражали. Хотя думаю, что какие-то моменты с кем-то обговаривались. Она раскрутила себя так, как не делал никто до нее. Молодец. У других шпионов и не шпионов не получилось. Да и вроде бы настоящие шпионы, пусть и раскрытые, и сданные предателем, на телеэкраны и страницы газет не лезли и не лезут. Вроде же целую сеть раскрыли? Или это нам так говорили. Так где же другие? Их кто-то видел? Возможно, во внешней разведке пожалели, что вовремя не разглядели девушкины таланты – до ее отъезда из России. Но лучше поздно, чем никогда. И вообще никогда не говори «никогда». Кто мог предположить такое развитие событий?

Внешне по отцу ее ребенка про его афроамериканских предков догадаться нельзя, как и по его ближайшим родственникам. Никаких типичных черт нет.

Поэтому и погибший Владимир Сыроваров (то есть в данном случае Алексей Иванов) вполне мог унаследовать свою красоту от кого-то из тех, кто умер задолго до его появления на свет. Тогда, когда еще не делали фотографий. Или у его предков просто не было на них денег.

Но появилась Александра Дурицына, предъявившая свои фотографии в молодости.

– Ей, наверное, нужны были деньги на очередную операцию, – высказала свое мнение Кристина. – Она их вроде уже около сотни сделала.

– Кто она такая? – воскликнул следователь, приехавший по вызову. Собравшаяся компания его явно раздражала.

– Это по вашей части, – заметила Кристина. – Ее бывший любовник облил кислотой.

И тут я вспомнила эту историю, хотя она произошла задолго до того, как я пришла в журналистику.

По возрасту Алекса на самом деле годилась Сыроварову в матери. Это была одна из наших первых моделей – когда это движение только зарождалось. Правда, начинала она как актриса, а потом еще стала сниматься в рекламе. Ей прочили большое будущее на Западе – истинно славянская красота, огромная коса толщиной в руку, при этом необходимый высокий рост и худоба.

Вокруг нее начали крутиться молодые и не очень люди в малиновых пиджаках, и потом один из них, которому она отказала, решил, что в таком случае она не достанется никому, – и плеснул ей в лицо кислотой. Он отправился в места не столько отдаленные, что пошло ему только на пользу – вышел оттуда авторитетом. Суд обязал его оплатить Алексе сколько-то операций (для него это труда не составило), но, конечно, полностью внешность ей вернуть не удалось.

Карьера в кино и на подиуме закончилась, но Алекса нашла себя, пристроившись в один американский гуманитарный фонд, и ездит за счет этого фонда по больницам и интернатам по всему миру, объясняя находящимся там людям, что жизнь после серьезной травмы не заканчивается. Вообще этот фонд делает благородное дело. Они подключают известных людей, серьезно пострадавших в аварии, на пожаре, во время какого-то стихийного бедствия и сумевших найти силы жить дальше. Алекса для их целей подошла идеально. И у нее есть работа, вероятно, неплохо оплачиваемая. Ей даже удалось получить какие-то рекламные контракты. У нее ведь пострадала только половина лица и верхней части тела. Если снимать под определенным ракурсом, об этом и не догадаешься. У нее был роман с одним обгоревшим во время аварии автогонщиком, но недолгий, хотя она и его использовала для того, чтобы напомнить о себе людям.

– Если я правильно понял, ее облили кислотой в девяностые? – уточнил следователь.

Кристина кивнула.

– Но Владимир Сыроваров, то есть Алексей Иванов, родился в восьмидесятые?

– Алекса развелась с мужем. Еще до трагедии. Задолго до трагедии. Муж отобрал ребенка. Она стала гулять. Ну, вы же понимаете. Он был намного старше ее, женился на неопытной девушке, а потом она быстро его обскакала – актриса, модель, огромные гонорары, поклонники… Даже была версия, что это он подговорил того типа плеснуть в нее кислотой. Но она не подтвердилась. Они знакомы не были. Тот по своей инициативе. Но ребенка суд отдал отцу – известному актеру, которого судья еще в советские времена на экране видел.

– Кто он?

– Импотент, – сообщил Игорь Лактионов.

– Какой еще импотент?! – взорвался следователь. – И вообще, если он импотент…

– Современные технологии позволяют всем иметь детей, – встряла Кристина, произнеся фразу наставительным тоном.

– Мы уже говорили про современные технологии! Тогда их еще не было!

– Ну и он тогда мог, – спокойно сказала Кристина. – Это теперь он Импотент. Зовут его так. Кличка. Творческий псевдоним. Неужели не слышали?