По мере того, как конкретные цели и блага, бывшие предметами мечтаний прошлых эпох, были реализованы одно за одним, новые цели становилось всё труднее формулировать. Общество всё чаще расходилось во мнении, что и как делать дальше. Это центробежное стремление начало порождать расколы, распыление сил, гражданские конфликты, не доходившие, конечно, до открытой войны, но оттого не менее разрушительные для общественной стабильности. Тогда предложено было создать особые органы для формулирования целей, принципов и задач цивилизации Каллимы — предтечу нынешнего Собрания Высших. Собрание быстро установило жёсткие законы и правила для жителей планеты, позволившие применить на законном основании насилие и прекратить гражданский разброд. Новой Всеобщей Целью объявлено было познание основной тайны бытия — тайны человеческой личности. Ради этой новой Цели создавались институты и академии, работали художники и поэты. Личность Человека превозносилась и ставилась на пьедестал. Во избежание же расколов в обществе, строгие законы предписывали всем гражданам Киновии, прежде всего работоспособным мужчинам и женщинам недетородного возраста, тратить своё время и труд ради достижения Всеобщей Цели как можно более эффективно.

В обновлённой Киновии ребёнок начинал трудиться, как только вставал на ноги. Детские игры, как и все игры вообще, объявлены были бессмыслицей и нелепицей, развлекательное чтение и мероприятия запрещались, за очевидным отходом этого занятия от Всеобщей Цели — преобразования человека будущего в Личность. Школьные занятия чередовались с общественно полезным трудом, то и другое — с беспощадной дисциплиной. Во имя будущего понимания сути Человека, жизнь и достоинство конкретной личности были объявлены ничтожными, а стихийные выступления масс беспощадно подавлялись самыми современными средствами истребления или, того хуже, причинения длительных невыносимых страданий. Старики, больные, а впоследствии и ненужные рабочие руки просто уничтожались за ненадобностью для общества. Критики и скептики говорили, что в этой жизни ничего не осталось от старой Киновии. На это им возражали, что Киновия растёт диалектически сама над собой и что приближение к новому пониманию истинной природы Человека естественным образом требует избавления от всех предрассудков и пережитков ненужного старого общественного устройства.

Первыми возмутились женщины. Они не хотели, чтобы их, уставших рожать и ухаживать за младенцами (а именно это, помимо труда ради великих целей, занимало их время всю сознательную жизнь), отправляли в газовые печи, как отработанный биоматериал; но, в ещё большей степени, они не желали отправлять туда своих детей, неудачных или внезапно оказавшихся ненужными для очередного мудрого плана Собрания Каллимы (Высших тогда ещё не было). Женщины восстали, перебили лидеров Собрания и многих идеологов Киновии, после чего, с усилиями и кровью, на Каллиме установился Второй, или Великий Матриархат. Это было большим благом для общества — прекратились побоища, людей перестали уничтожать миллионами и рожать на конвейерах, вернулись свободное время, искусство, простой труд, радость личного общения. Отныне больше никому не требовалось праздновать свои Семь Дней Свободы, когда, единственный раз в жизни, обитателю Киновии разрешалось предаться различным удовольствиям, большую часть которых составляла декламация заранее заученных стихов о том, как ему лично хорошо именно в этот день, как грешно и стыдно будет продлевать наслаждение и как же он хочет скорее вернуться к работе во имя Всеобщей Цели…

Великий Матриархат просуществовал довольно долго, и тут-то выяснилось, что сторонники Всеобщей Цели тоже были не совсем неправы, вернее, не то чтобы правы, но рациональное зерно в их суждениях тоже имелось… Одним словом, люди на Каллиме внезапно перестали интересоваться всем, кроме мелких межличностных отношений — семьи, вражды, дружбы, ненависти, зависти, удовольствия. Остановилось (и многие радовались этому) всё или почти всё то, что в обиходе характеризуется словами «общественный прогресс». Более того, цивилизация стремительно начала рушиться, деградировать. Лидеры Матриархата приняли в эти годы много верных решений, главным из которых было установление культа героев-мужчин, которых прекрасные женщины благословляют и ведут на верную гибель ради Всеобщей Цели, вновь вернувшегося в общественный обиход понятия, которое теперь подразумевало бесконечное служение воплощённому идеалу. Примерно в это же время установлен был и культ Богини, так как её влияние на природу мира, долгое время недооценивавшееся в технологическую эпоху, было наконец-то доказано окончательно.

Но нашлось множество людей, и мужчин, и женщин, не согласных с идеологией Великого Матриархата. Они сбежали из своих комфортабельных нор на поверхность, туда, где среди песков свирепствовали ветры и туманы — сбежали, чтобы продолжить путь Всеобщей Цели так, как завещали их предки при Киновии, то есть, создать нового совершенного Человека и новую расу великих людей. Они и стали предками Высших. Когда внизу, в норах, Великий Матриархат привёл всё-таки к полной деградации материальной культуры, а подвиги ради женщин превратились в простое соперничество самцов за право размножаться, Высшие пришли на помощь обитателям нор — Низшим — со своими технологическими и научными арсеналами. Взамен Низшие стали выполнять самые рутинные, обыденные работы, до которых Высшим не хотелось даже дотрагиваться. Туда же, к Низшим, ссылали рано или поздно и большинство женщин из верхних поселений, которые переставали радовать взоры своей красотой и молодостью, но так и не завоёвывали себе места под солнцем добротой и мудростью, либо, чаще, противоположными качествами — умением добиваться своего. (Такая же судьба постигла однажды и новую знакомую Оты, принявшую столь неожиданное участие в судьбе будущей новобрачной.)

И тогда женщины там, внизу, действуя под руководством наследниц Великого Матриархата, приняли решение, казавшееся им единственно верным способом прекратить цикл страданий разумной расы здесь, на Каллиме. Они решили открыть путь сквозь норы солёным океанам, скопившимся под землёй, чтобы уничтожить раз и навсегда всю планету — колыбель боли и отчаяния, — и разорвать навсегда безвыходный круг мучений, замкнувшийся окончательно во времена Киновии. Многие мужчины нижнего мира, перенявшие у Высших дурную традицию не слушаться женщин, пытались остановить работу разрушительниц, называвших себя Сёстрами Страдания; другие, принявшие новую цель как последний и окончательный вариант Всеобщего Блага, помогали им чем могли. И этот план, стоило Богине отлучиться, начал было успешно осуществляться, но тут нечто (судьба, наверное!) вмешалось в его реализацию, и Высшие, познавшие истинный смысл замысла Сестёр, навсегда решили захватить контроль над Каллимой, поставив дочь Богини себе на службу и подавив беспощадно все попытки сопротивления своей воле.

Каким бы сбивчивым, каким бы нелогичным ни смотрелось это изложение истории Каллимы, у Оты хватило ума не спорить с ним и не вмешиваться в понимание исторических процессов, проявленное её новой подругой. Она поняла одно, самое важное: люди страдают, и из неё, Айоты Астер, здесь пытаются сделать орудие, причиняющее или позволяющее причинять подобные страдания разумным существам, возможно, на протяжении сотен тысяч лет. И Ота поклялась женщине, пришедшей предупредить её, что она никогда не станет служить злу, что она никогда не выйдет замуж ни за одного мужчину, и что, если она увидит своими глазами, что мир попал в тиски безысходных мучений, то она сама поможет Сёстрам Страдания и уничтожит Каллиму со всеми её разумными обитателями — быстро, просто и без мучений, коль скоро смерть оказалась бы единственным выходом из тупика. Она бежала из-под венца, ожидавшего её, и поклялась никогда и ни в чём не доверять более мужчинам.

А потом в систему Каллимы примчался её брат. Она, конечно же, не узнала его, и вообще не поняла, что происходит. Но Кейт Астер, успевший ещё на подлёте изучить всю обстановку на Каллиме, приветствовал её удивительнейшими словами, показавшимися ей в тот момент райской музыкой: