И хорошо бы жертвой стал только топпинг, мой мочевой пузырь тоже вот стал возмущаться… Терпеть не могу сюрпризы!

– Зря ты мужа не прихватила, – в сотый раз напомнила мне Ира. – Проводили бы вас по-человечески, посидели, отпраздновали.

– Я тебя умоляю, – закатила глаза я. – Давай хоть наедине не станем придерживаться этого фарса. Все же понарошку.

– Где понарошку, там и настоящему закрутиться недалеко, – хитро подмигнула подруга.

– Ой, все, – отмахнулась я.

Битый час уже принимала поздравления от маленькой, но дружной семьи «Совушки», улыбаться устала. Наше скромное празднование плавно перешло в общий зал, рабочий день ведь никто не отменил.

– А почему Андрей не пришел? – поинтересовалась у Лариной.

– Он вечно занятой со своими студентами, – поджала губы Ира. – Хотя разве когда-то было иначе?

– Просто Андрей хороший преподаватель и ответственный очень, а кто пашет, того и погоняют, сама понимаешь, – пожала плечами я. – Вы помирились хоть?

– А я с ним и не ссорилась. Это Ларин сам себе что-то придумал, сам обиделся и не разговаривает со мной.

– Не разговаривает? – удивилась я и напрягла память.

Она мне так и не подсказала подобного демарша от Андрея в прошлом. Всегда казалось, что Ларин из той породы мужчин, которые каменные: и спокойные, и надежные. А сейчас… Либо я ошибалась в Андрее, либо Ира умудрилась его качественно вывести из себя. У каждого человека можно отыскать грань терпения.

– Только через Маруську и общаемся, малявка-переговорщик, – с улыбкой покачала головой подруга. – Хотя доче нравится, она восприняла это все за новую интересную игру.

– Ира…

– Ира! – вместе со мной Ларину позвал мужской голос.

В «Совушку» заявился… Данила Рогов. Собственной важной персоной. Широкоплечий, рослый, с голливудской улыбкой во весь рот – он выглядел так же эффектно, как и в универе. И нес себя так же уверенно, смотрел свысока, точно в этой комнате нет человека, по-настоящему достойного его внимания.

– А его, значит, ты пригласила? – прищурилась я.

– Ну вообще-то нет, я-а…

– Привет, – сверкнул глазами Рогов, подойдя ближе. – Ты не перезвонила, и я решил сам заехать, лично узнать ответ. Так ты согласна?

– Я… э-эм-м… – Ира неожиданно зарделась, словно школьница, и повернулась ко мне, будто бы в поиске поддержки. И глаза у нее были такие отчаянные, как у человека на грани пропасти. – Ты же помнишь мою подругу Вику?

Рогов мне кивнул, облапав меня оценивающим взглядом от макушки и до ног. Нет, такие мерзавцы, как он, точно не меняются. И почему мы, женщины, слепнем сразу же, если в дело вступают чувства?

Мне вдруг так противно сделалось, что тошнота комом подступила к горлу.

– Здравствуй, Вика. – Он даже сошел со своего выдуманного пьедестала ко мне. – Я Данила Рогов, ты наверняка тоже меня не забыла.

– Какой Рогов? – на полном серьезе выдала я.

И едва удержалась от смеха, так вытянулось его лицо. Ну как же, как же! Такой мачо-мучачо никак не ожидал, что может стать для кого-то совершенно незапоминаемым.

– Ты же можешь уделить мне пару минут наедине? – тут же повернулся к Ире он. – Поговорим там, где нет лишних ушей и музыки?

– Мне как раз кое-какие документы понадобились в кабинете. Очень срочно,  – заверила их я.

– Тогда у меня в машине? – не растерялся мужчина.

– Хорошо, – согласилась Ира. – Ты иди, я сейчас.

Мы обе провожали Рогова взглядами. Не знаю, с каким чувством смотрела ему вслед подруга, но мне хотелось прожечь в мужской спине дыру. Или еще лучше – испепелить его всего, чтобы исчез и не рушил то, что с таким трудом было построено…

– Ну и зачем ты так? – спросила меня Ларина.

– Ему будет полезно, если сбить спесь, – поморщилась я. – И что это сейчас было? Чего Рогову надо?

Хотя последнее явно не нуждалось в ответе. Понятно, что Данил решил обновить память, поставить свою пробу, лишний раз самоутвердиться в своей неотразимости за чужой счет.

– На ужин пригласил, – ответила Ира. – В ресторан. При отеле.

– Вот как? Ну ты же понимаешь, что этот ужин предполагает собой продолжение банкета?

– Не надо опошливать, Вика, – тут же выпустила иголки подруга. – Мы с ним просто  приятели и…

– Ну себя-то хоть не обманывай, – перебила ее я.

Ира замолкла, так и не договорив. Помолчала немного…

– Я запуталась, – выдохнула она. – Я так запуталась!

Что мне было на такое ответить? Ларина – взрослая девочка, она давно научилась отвечать за свои поступки, а от ошибок другого человека все равно невозможно уберечь, только крайней будешь.

– Я верю, что ты примешь правильное решение, – крепко обняла подругу я. – Каким бы оно ни было.

– Мне казалось, все прошло, отболело, – поделилась она, – но как только вновь его увидела, так все горит внутри… Это наваждение какое-то…

– Андрея ты больше не любишь?

– Я ему никогда и не обещала любви. Для брака ее ценность слишком преувеличивают, – ушла от ответа подруга и вдруг стремительно побледнела. – Андрей?!

Обернувшись, я только по напряженной спине Ларина успела мазнуть. Мужчина стремительно двигался к выходу из кофейни.

– Андрей! – кинулась следом Ира.

Я так и осталась в зале дожидаться ее возвращения. Вмешиваться в чужие семейные разборки – последнее дело.

Впрочем, долго мучиться неизвестностью мне не пришлось. Ира вернулась продрогшая – все же на улице не май месяц, а она в платье выскочила – и какая-то потерянная.

– Ну что там? – заломила руки я.

– Уехал, – без тени эмоций сказала она.

– Кто?

– Оба, – рвано выдохнула и двинулась прямым курсом в кабинет.

В нашем баре хранились напитки покрепче, к которым Ира и направилась. Вино в бокал она наливала трясущимися руками, оставив пятна на ковре и даже, казалось, не заметив этого.

Первый бокал подруга опрокинула в себя залпом, а вот второй так резво опустошать не спешила.

– С Андреем удалось поговорить? – осторожно спросила я.

– Даже выслушать не захотел, – поджала губы она. – Смотрел на меня как на злодейку какую или преступницу века. И что, спрашивается, я ему сделала?

– С другим мужиком за спиной крутила? – выдвинула версию я.

– Ты-то хоть сама слышишь, о чем поешь? – покраснела Ларина. – Да не было у меня ничего с Роговым! Не было! Даже невинного поцелуя я себе не позволила, хотя, признаюсь, из трусов выпрыгнуть хотелось, но нет же… Я же верная, мать его, жена!

Я еще никогда не видела подругу в таких растрепанных чувствах. Нет, Ира, конечно, всегда была женщиной-фейерверком, женщиной-праздником, но она относилась к той категории людей, для которых стакан всегда наполовину полон. А здесь… От надрыва в ее голосе, от отчаянных ноток, что слышались, и от ужаса в глазах у меня сердце щемило.

– Оскорбился он, видите ли, великая цаца! – размахивала руками она. – Так бабьи разговоры вообще для мужских ушей не предназначены.

– Вам просто нужно спокойно поговорить, выяснить все, пока не закрутилось еще сильнее.

Быть тихим голосом разума сейчас оказалось той еще задачей. Ларину трясло от эмоций.

– А знаешь, пошло оно все, – выдала она. – Я тоже человек. Не буду ничего доказывать, раз он даже слушать не хочет. Что это за доверие такое, раз в изменщицы сразу записал, не выяснив ничего?

 – Ир…

– Ни слова, – подруга рубанула ребром ладони воздух. – Давай сменим тему, эта мне уже поднадоела. Да и праздник твой портит.

– Да какой праздник?

– Все, я сказала, – поджала губы Ларина, а ее упрямое выражение лица обладало еще большим красноречием. Ира закрылась, поставила точку, и сейчас от нее я точно не смогла бы ничего добиться.

И пытаться не стала. Это как головой о кирпичную стену биться, только лоб расшибешь.

Мы еще немного посидели, хотя разговор не клеился, а потом я вызвала такси.

– И пусть в этой поездке у тебя все сложится, – пожелала мне подруга напоследок, всунув веселенький пакетик в руки. – Это маленький презент, на удачу.