«Недолго же ты пробыла Алексеевой. Даже прочувствовать вкус свободы не удалось», – вдруг подумалось мне.

Я не стала обманываться красивыми словами Власова. После молока нужно было и воду тщательно проверять.

– Насколько я помню условия, договор был не рабовладельческий, – спокойно ответила ему, наблюдая за парой, что как раз направлялась в ЗАГС. Они выглядели необыкновенно счастливыми, отчего у меня под ложечкой неприятно засосало. Зависть? Тоска? –  Так что ни о каком праве собственности не идет и речи.

Власов глянул на меня так, словно впервые увидел, но отрицать правоту не стал. Хоть мои слова ему и не понравились, я заметила.

– У нас вечером самолет, ты помнишь? – только и спросил.

Эта спешка меня напрягала, но перечить я не решалась. Со своей стороны Демьян выполнил условия: я осталась при квартире, сохранила бизнес, избавилась от проблем с коллекторами и стала официально свободной от изменщика-мужа. Теперь наступало время мне оказать Власову ответную услугу.

– Конечно. Я почти собрала сумку, осталась сущая ерунда, – ответила ему. – Только вот документы…

– Об этом можешь не переживать, я уже все уладил.

Никакой бюрократии и проволочек, когда в карманах хрустят купюры. Удобно и очень непривычно, если честно. Мне по жизни никогда и ничего не давалось легко, всегда приходилось выгрызать свое потом, кровью и адским трудом, а тут…

– Хорошо, – отвела взгляд я.

– Какие дальнейшие планы на сегодня? – сухо спросил мужчина.

До того, как мы официально стали супругами, даже общались теплее, а сейчас вот накатила глупая неловкость и отстраненность. Словно вдруг стена между нами выросла.

– К Ире хотела заехать, попрощаться, а потом домой – собирать вещи.

– Я отвезу, – сказал мужчина.

Сегодня он оставил привычный байк и пересел в черный внедорожник.  О своей машине я давно позабыла, Демьян даже за руль не давал мне сесть, все самсамычал. То ли оказался повернут на контроле, то ли действительно заботился.

Не скажу, что мне это не нравилось. Проблема была в другом: мне непозволительно слишком нравилось. Я быстро привыкала, что есть мужчина, который в случае чего сможет решить все проблемы за меня. А это пугало, ведь Власов в моей жизни задержится на очень короткий срок, и я совершенно не хочу превратиться в беспомощную женщину. Одну из тех счастливиц, которые живут «за спиной» у мужей, не зная, насколько вокруг них жестокий мир, полный трудностей.

– Хорошо, – повторила, не став спорить.

Звонок моего телефона застал нас в дороге. Я даже вздрогнула, когда напряженное молчание в салоне прервал рингтон. На дисплее высветилось: «мама», и у меня еще сильнее испортилось настроение.

– Ты не ответишь? – поинтересовался Власов.

Смалодушничав, я перевела телефон в беззвучный режим, но абонент оказался настырным и аппарат надрывался вибросигналом.

– Не уверена, что хочу сейчас с ней разговаривать, – призналась я.

– Ты можешь попытаться убежать от проблемы или закрыть на нее глаза, но это не избавит тебя от нее, – заметил Власов. – Все равно наступит момент, когда придется принимать решение и смотреть страхам в глаза.

– Веселый ты мне нравился больше, – поджала губы я, на что он лишь пожал плечами, даже не глянув в мою сторону. Был сосредоточен на дороге.

И ведь правду сказал, оттого меня так и покоробило. Люди вообще редко любят этого зверя, предпочитая ему удобную ложь.

– Алло? – голос у меня дрогнул, когда все же приняла вызов. Словно в пропасть с разбега сиганула, но я никогда не была трусихой, не стоило и сейчас начинать.

– Ну наконец-то ты соизволила ответить матери, – послышалось недовольное от родительницы. – Совсем обо мне забыла, даже здоровьем не интересуешься. А мне вчера как раз было очень плохо, давление поднялось, и сердце выскакивало. Думала, до утра не доживу.

– Как я слышу, все обошлось.

– Да, Лидочка была рядом. А где ты была, Виктория? – разгонялась в претензиях она. – Хоть на похороны заявилась бы или…

– Мама, не стоит о смерти, – как можно вежливее перебила я. Что-то мне подсказывало: жизнь у нее будет долгой.

– А о чем стоит? – не пыталась даже скрыть раздражения она. – Может, о том, как ты замуж собралась выскакивать, только-только разведясь? И кто этот мужчина? Почему мы до сих пор не знакомы?

– Тебя дезориентировали, – скрипнула зубами я.

– В смысле?

– В том самом, что я не собралась. Я уже вышла замуж.

Короткая пауза была затишьем перед бурей. Буквально через минуту мама взорвалась таким ором, что мне пришлось убрать телефон от уха. Чисто безопасности для, чтобы не оглохнуть.

Власов лишь вздернул бровь – вот такой скупой оказалась его реакция на возмущения моей матери.

– И вообще, – продолжала надрываться родительница. – Как ты могла выскочить замуж без моего благословения?! Ты хоть помнишь, что Лидочка беременна?

– А как связана личная жизнь с этим фактом? – нахмурилась я.

– Твой муж заделал твоей сестре ребенка и ушел от ответственности!

Судя по ее словам, о настоящем отце еще не рожденного малыша Лида матери не рассказала. И я бы, скорее всего, не узнала, не потеряй сестрица над собой контроль.

– Мой бывший муж, на минуточку, – напомнила родительнице.

– Это дела не меняет. Девочка осталась с пузом, без поддержки, по сути без средств к нормальному существованию. Мать-одиночка – такой позор! Нет, не такую судьбу я хотела для своей дочери.

– Так теперь, по-твоему, я должна взвалить эту ответственность на свои плечи, правильно понимаю? – поджала губы я. – Или ты надеешься, что твоя любимая Лидочка окрутит и второго моего мужа?

– Она беременна и сейчас уязвима как никогда. Тебе, Виктория, не понять.

– Конечно, – голос меня подвел, дрогнул, – куда уж мне… до понимания.

Картинка перед глазами вдруг стала расплываться, ответ матери я не услышала, в ушах зашумела кровь.

– Мне всегда было интересно, ты хоть когда-то меня любила? – вырвалось из глубин моей души. Я давно хотела спросить, но прозвучало на самом деле очень жалко. – Хоть чуточку?

– Ты пьяна? – послышался холодный голос матери. – Что за бредовые вопросы?

Я всхлипнула, а потом случились сразу две вещи: Власов резко съехал к обочине и вырвал телефон у меня из рук.

– Тамара Григорьевна, здравствуйте. Меня зовут Демьян Власов – это именно я нарушил покой в вашей семье и безобразным образом оформил наши отношения с Викой в ЗАГСе. Я понимаю, вы человек старой закалки, но времена, когда дети и шагу не могли ступить без родителей, давно прошли, тоталитаризм уже не действует. Поэтому если у вас есть по поводу нашей свадьбы с Викой какие-то претензии, то выскажите их непосредственно мне.

Я выпучила глаза.

«Это не сон? – сама себя спросила. – Власов действительно так разговаривает с моей матерью?»

Более того, мужчина не остановился. Он внимательно выслушал ответ моей матери, который я не разобрала, и не остался в долгу.

– От близкого знакомства мы вынуждены отказаться, у нас через несколько часов самолет. Медовый месяц, сами понимаете, – заговорщицки подмигнул мне Демьян. – Нет, места для Лиды случайно не найдется. Я хочу провести время со своей женой наедине, а не с ее родственницами. К тому же в положении Лиды вредны перелеты и резкая смена климата, если вы так печетесь о ее здоровье, то про риск навредить плоду такими выкрутасами подумайте в первую очередь.

– Ох, – прижала ладонь ко рту я.

– Я грубиян? – улыбнулся Власов. – Тамара Григорьевна, ну мы же с вами взрослые образованные люди, к чему эти ненужные пляски? Я обеспеченный человек, и мы с Викой, конечно, можем позволить себе выделять ее родственникам скромную ежемесячную помощь, но нагло доить свою жену, а значит, и меня через нее я никому не позволю. Вы перепутали дочь с коровой, Тамара Григорьевна, а себя с пиявкой.

И тут настал черед Демьяна убирать телефон от уха, смартфон опять взорвался криком. Я специально не стала вслушиваться в слова матери, зная, что все равно ничего хорошего не услышу.