Ее лицо застывает, и она отводит взгляд. — Нет.

Я недоверчиво фыркаю и направляюсь к своему комоду. Я не утруждаю себя осторожностью и почти громко смеюсь, когда ловлю ее на том, что она смотрит, как я одеваюсь.

— Ты готова лечь спать? — спрашиваю я.

— Я не могу снова спать с тобой.

— Почему нет? Прошлой ночью я был хорошим мальчиком. — Это вызывает у нее легкую улыбку.

Я бросаю эту дерзкую чушь и сажусь рядом с ней, беря ее руки в свои. — Что случилось, Кэди?

— Кто мы друг другу? Что мы делаем?

— Я твой мужчина, и я оберегаю тебя.

У нее отвисает челюсть. — Как ты можешь так говорить после того, что я с тобой сделала?

— Что такое маленькая игра на ножах между любовниками, Кэди? — я поддразниваю ее. Она не смеется. Я кладу два пальца ей под подбородок и приподнимаю ее голову. — Ты хочешь сделать это сейчас?

— Что?

— Разобраться с этим дерьмом.

— Тут нечего разбираться. Мы закончили.

— Черта с два мы закончили.

— Я ударила тебя ножом! — кричит она, вырываясь из моих объятий и двигаясь в противоположный конец комнаты.

— Я в курсе, детка. Я был там. — Она закрывает лицо руками, и я думаю, что она на самом деле рыдает, Кэди не плакса, и я ненавижу видеть ее такой расстроенной из-за чего-то такого глупого. — Детка, что ты этим хочешь сказать?

— Ничего. Но…

— Никаких «но». Я же говорю тебе, что мне плевать на этот гребаный нож. Я зол, что ты солгала мне. Ничего бы этого не случилось, если бы ты рассказала мне, что происходит.

Она рыдает еще сильнее, но это то дерьмо, с которым нужно разобраться. Я встаю и иду в ее сторону. Молча, так что она удивляется, когда я притягиваю ее в свои объятия. — Мы жили вместе. Я знаю, что мы переживали трудные времена. Ты переживала из-за выпускного.

Ее тело напрягается, как будто она удивлена, что я это понял. Но я знаю все о своей девушке. Она скоро все поймет.

Я продолжаю, понизив голос. — Даже несмотря на то, что мы еще тогда не признались нашим родителям. Если бы мы были вместе, Кэди, то мы бы справились со всем остальным.

— Ты так думаешь?

— Я это знаю. Я твой мужчина. Кто-то преследует тебя, угрожает тебе, скажи мне. Я разберусь с этим за тебя. Ты же пошла одна на встречу с каким-то психом. Вот из-за чего я злюсь, Кэденс. Остальное для меня ни хрена не значит.

Это заставляет ее перестать плакать. Она поднимает голову и, моргая, смотрит на меня. — Я не смогу.

— Это наша единственная проблема, детка.

— Какая?

— У тебя есть секреты от меня.

— Ты тоже кое-что скрываешь от меня.

Я не могу удержаться, чтобы не провести тыльной стороной ладони по ее мягкой щеке, потому что она права. Мои секреты просто немного другие. — Мы сейчас говорим не обо мне.

— Конечно, нет, — ворчит она.

— Кэди, посмотри на меня. — Я жду, пока она сделает, как я говорю. — Это моя работа — охранять тебя. Защитить тебя. И ты, очевидно, не думала, что я достаточно силен, чтобы сделать это.

— О Боже. Нет, Блейз. Это не… Ты не понимаешь, это было так унизительно.

— Что? Что у твоего отца была другая семья, или то, что у тебя была сводная сестра, живущая в часе езды отсюда? Так что, блядь, что?

— Я не…

— Ты думаешь, мне плевать? Думаешь, я стал бы тебя осуждать?

Да, именно это ее и беспокоило. Глупое, девчачье дерьмо.

— Детка, ты не понаслышке видела, как мой отец расправлялся с цыпочками после того, как твоя мама сбежала. Ты из-за этого думаешь обо мне плохо?

— Нет.

— Так почему ты думаешь, что я буду судить тебя из-за того, что сделал твой отец?

— Я не знаю.

— Я никогда не притворялся, что я лучше тебя.

— Я знаю.

— Твой отец полный подонок — ничего такого, чего бы я уже не знал, основываясь на том, как он обращался с тобой и твоей мамой.

— Да, — она жалобно шмыгает носом.

— И теперь у тебя есть сестра? — она медленно кивает. — Она тебе понравилась?

В уголках ее рта появляется легкая улыбка. — Да. Она действительно милая.

— Она девушка Данте? Господи, если он когда-нибудь обидит твою сестру, мне придется его убить, а он страшный сукин сын.

— Сильно беспокоишься?

Из меня вырывается смех. Столь необходимый звук между нами. — Да, детка. Это своего рода моя фишка, если ты не заметила.

Она смотрит на меня и улыбается. — Я заметила, — шепчет она. — Ты всегда оберегал меня в школе. Никогда никого не подпускал ко мне.

— Ну, это было еще и потому, что я хотел тебя для себя. — У нее отвисает челюсть, как будто это никогда не приходило ей в голову.

— Почему ты так шокирована? Ты это знала.

Она качает головой. — Я больше не знаю, что я знаю.

Кто знает, что, черт возьми, это должно означать. — Теперь расскажи мне, что случилось.

— Я сказала тебе, когда ты был в больнице.

— Ты имеешь в виду прямо перед тем, как сорваться с места и сбежать?

— Я не знала, что еще делать.

— Ну, я был чертовски под кайфом от обезболивающих, так что скажи мне это еще раз.

Она выглядит такой чертовски несчастной. Я чувствую себя дерьмово из-за того, что делаю это с ней сейчас. Но мы должны пройти этот этап. Оставить это в прошлом, чем бы это ни было, чтобы мы могли вернуться к хорошему будущему. Нет, не только к сексу, хотя это чертовски круто, но и ко всему остальному.

— Я не знаю… Перед выпускным я начала получать эти сообщения и электронные письма. Кто бы это ни был, он сказал, что кое-что знает о… моем отце. О моей семье. Сначала я их проигнорировала, подумала, что это кто-то дурачится. Потом он прислал фотографию Карины, и она была так похожа на меня…, — ответила я ему, наконец.

Наконец-то. Я, наконец-то, получаю недостающие части этой головоломки. Но мне все еще нужно больше информации от нее. — Это точно был мужчина? Ты не думаешь, что это была Карина?

— Черт возьми, нет. Я даже не думаю, что она знала обо мне в то время.

— Хорошо, продолжай.

Ее губы кривятся, и она раздраженно выдыхает. — Он обещал привести мою сестру, чтобы мы могли встретиться.

— Ему нужны были деньги?

— Нет. По крайней мере, он никогда ни о чем не просил.

Это просто чертовски странно. Никто не делает такое дерьмо бесплатно. Если только у этого человека не было какой-то личной связи с девушками, это не имеет смысла.

— Детка, подумай хорошенько. Кто еще мог знать о ней и хотел бы, чтобы вы двое встретились?

Кэди молчит, обдумывая мой вопрос. Она относится к моей просьбе серьезно. — Ну, не мой отец, это точно. Данте был тем, кто заставил его рассказать мне.

— Господи, твой папа трус, — рычу я. — Так вот оно что. Ты пошла на встречу с каким-то парнем, который сказал, что приведет твою сестру?

Ее озадаченное выражение лица чертовски мило, и я хочу зацеловать ее до чертиков. — Да.

— Ты знаешь, как это было опасно? Что, если бы он был психопатом-насильником?

Она беспомощно пожимает плечами. — Я не думала об этом тогда.

— Ты меня так чертовски напугала, я подумал, что ты мне изменяешь.

— Что? — ее голос громко отдается эхом в тихой спальне. — Я бы никогда…

— Ну, ты была скрытной и странной. Подрывалась посреди ночи. Получала сообщения и выходила из комнаты. Прятала свой телефон.

— Так вот почему ты последовал за мной?

— Да, черт возьми. Хорошо, что я это сделал.

— Хорошо? Ты так сильно напугал меня, что я ударила тебя ножом!

Моя рука рассеянно потирает то место, о котором идет речь. — Я помню.

Ее щеки краснеют, и она отводит взгляд. — Вот и все.

— Чушь собачья. Ты, блядь, сбежала от меня. — Я делаю паузу, потому что это та часть, которая меня раздражает. Та часть, которая имеет значение. — Ты отправила меня в больницу, а потом сбежала. Это рана, которая не зажила, Кэденс.

— Это была твоя собственная вина, что ты последовал за мной, — огрызается она. Если бы вы не знали Кэденс, вы бы подумали, что она настоящая стерва. Но я ее знаю. Ее нижняя губа дрожит. Ее глаза блестят от слез, и она не может перестать сжимать руки в маленькие кулачки.