Она опускает взгляд. — Прости, что доставила тебе столько хлопот, — тихо говорит она.

Это необычное поведение для Кэденс, но я не могу сказать, что оно мне не нравится. Как бы мне ни нравились все ее стервозные выходки, бывают моменты, когда ей нужно серьезно относиться к дерьму и следовать приказам. Мне легче бороться за нее, когда мой клуб не пытается сказать мне, чтобы я отпустил ее. Что, как я ожидаю, произойдет очень скоро.

— Ты не доставляешь мне неприятностей.

Она отвечает раздраженным фырканьем. — Если бы я просто держала рот на замке, когда Айви подначивала меня той ночью, ничего бы из этого не случилось.

— Да, но тогда у нас не было бы последних нескольких дней вместе.

Ее лицо смягчается. — Несколько дней со мной действительно стоят всех этих хлопот?

— Да, Кэденс. Ты стоишь всех неприятностей в мире.

Кэденс

Ты стоишь всех неприятностей в мире.

Никто в моей жизни никогда не заставлял меня чувствовать себя так. Не моя мать, которая утверждала, что я мешала ей найти «хорошего мужа». Не мой отец, которого я почти не видела в детстве.

Я знаю, что у меня вспыльчивый характер. Я действую, прежде чем подумаю чаще, чем мне хотелось бы признать. Блейз всегда относился к этому спокойно.

Как я его отблагодарила?

Ударила его ножом.

Дерьмо.

Хуже того, я заставила его почувствовать, что не доверяю ему, хотя, по правде говоря, единственное место, где я когда-либо чувствовала себя в безопасности — это в его объятиях.

А теперь я втянула не только его, но и весь его клуб в конфликт с одним из их соперников. Чтобы вытащить меня из беды, он солгал и сказал президенту «Красного Шторма», что я его старуха.

Мы оба знаем, что я не гожусь на роль старухи.

Моя мама тоже никогда не была хороша в этом. Вот почему отец Блейза в основном держал ее подальше от клубных дел. С другой стороны, мать Блейза, по-видимому, была из того же материала, из которого были сделаны идеальные старухи.

Иногда мне хочется, чтобы она никогда не умирала. Лучше бы моя мать никогда не встречала Болта и не тащила меня в этот мир, когда я была так молода. Жаль, что я не встретила Блейза позже, когда все было не так сложно.

— О чем ты сейчас думаешь, Кэденс? — спрашивает Блейз.

— Ни о чем. — Как мне объяснить? Я думаю о твоей покойной маме, которую я никогда не встречала, но я хотела бы, чтобы она все еще была здесь, чтобы научить меня, как быть твоей старухой.

Его телефон звонит, и он тянется к нему, чтобы ответить. — Что? — Он скользит взглядом в мою сторону и одаривает меня полуулыбкой. — Да. Я буду там.

— Клубные дела? — спрашиваю я, когда он вешает трубку.

— Я ненадолго.

Он смотрит на меня несколько секунд, прежде чем снова заговорить. — Тебе по-прежнему нужно остаться здесь. — Я и так причинила Блейзу достаточно неприятностей.

— Я так и сделаю. Обещаю. — Не похоже, что мне есть куда идти.

Блейз

— Как у тебя дела с Кэденс? — спрашивает мой отец еще до того, как моя задница ударяется о стул.

— Отлично. Хорошо. Почему тебя это так волнует?

Он вздыхает и проводит пальцами по волосам. Это никогда не было хорошим знаком. — «Железные Быки» пригласили нас завтра в свой клуб. Предполагалось, что это будет дружеская встреча, но я планирую обсудить с Ромео некоторые деловые вопросы.

— И?

— Они помогли нам спасти Кэденс, когда она вляпалась в дерьмо с «Красным Штормом». Они сделали это, потому что ты сказал им, что она твоя старуха.

Я приподнимаю бровь, ожидая, что он продолжит.

— Тебе нужно взять ее с собой. И ей нужно вести себя так, как подобает старухе. Никаких разговоров. Никаких споров с тобой в их присутствии.

— Пап, ее сводная сестра — старуха Данте. Они все равно помогли бы нам.

— Данте сделал бы это. Ромео и остальные не стали бы вмешиваться.

Я не в настроении спорить с отцом, поэтому киваю. — Хорошо.

— Я поговорил с Ромео.

— И?

— Они готовы поддержать нас с этим дерьмом «Кэденс украла наш метамфетамин», которое Дикон пытается вбить мне в глотку.

— Это хорошая новость.

Несмотря на то, что на нашей стороне есть еще один клуб, особенно такой хорошо организованный, как «Железные Быки», мрачные черты все еще запечатлены на лице моего отца.

— Как это будет? — Спрашиваю я.

— Как будто там будет кровь.

— Господи Иисусе, пап. Блядь. Мне очень жаль.

— Ты не виноват, что Дикон придурок. Если бы это была не Кэденс, он бы использовал какой-нибудь другой дерьмовый предлог, чтобы напасть на нас. Это дерьмо назревало еще до тебя.

— Я знаю, но все же.

— Вот почему особенно важно, чтобы она держала свое дерьмо при себе, когда она рядом с «Быками». Ей также нужно следить за своим языком в присутствии сестры. Это прямая линия к их инфорсеру.

— Да, я так и подумал.

— Я могу гарантировать тебе, что ее сестра попытается незаметно допросить Кэденс. Прощупать ее и попробовать выяснить, не украла ли Кэди тот пакет.

Блядь. Конечно, Данте использует для этого свою женщину.

— Тебе нужно будет следить за тем, как много ты рассказываешь Кэденс. Скажи ей достаточно, чтобы уберечь ее от неприятностей, но не более.

Мой отец ведет себя так, как будто он не воспитывал меня в клубе. Как будто я не жил, не дышал и не суетился вокруг всего, когда был ребенком. — Я не обсуждаю с ней клубные дела. Никогда этого не делал.

— «Железные Быки» не всегда были дружелюбны. Это…

— Да, я понимаю.

— У них также будет пара парней из другого клуба, так что не спускай глаз с Кэденс.

— Нет проблем. — Я наклоняю голову и с минуту изучаю его. — Ты не против этого?

— Ты и Кэденс? Да. Да уже, блядь, пора. Господи Иисусе.

Мой смех эхом отдается в маленькой комнате, которую мой отец использует в качестве домашнего офиса. — Тебе все равно?

— Черт возьми, нет. Я люблю эту девушку. Просто скажи мне, что ты не трахался с ней, когда я был женат на ее матери.

Невысказанная причина остается между нами: Кэденс была несовершеннолетней.

Впрочем, как и я, так что я не думаю, что это, действительно, так уж важно. — Ты не хочешь, чтобы я отвечал на этот вопрос, пап.

— Ты думаешь, я глуп, сынок? Думаешь, я не знал, что она жила в твоем доме, когда ходила в школу?

— Нет, я думал, ты знаешь.

— Так почему ты просто не сказал мне?

Мои плечи приподнимаются. — Она не хотела, чтобы я это делал. Думала, ты разозлишься на нее или еще что-нибудь в этом роде. Ждала, когда она закончит колледж.

— Да. Потом она встала и ушла от тебя как раз в то время, когда ты пострадал. Так вот, это меня не радует.

Если у моего отца и есть подозрения насчет того, кто на самом деле ударил меня ножом, он их не озвучивает. — У нее были свои причины. Мы над этим работаем.

— Послушай, если у меня и есть сомнения насчет вас двоих, то это потому, что я не уверен, как она относится к клубу. Ее мама ненавидела это и делала все возможное, чтобы настроить Кэденс против клуба. Наверное, я виноват в том, что не объяснил, как все обстоит на самом деле. — Он смотрит через мое плечо, и в его глазах, определенно, есть какая-то боль. Мы не говорим об этом, но я думаю, что мой отец действительно любил маму Кэденс. Она поступила с ним грязно, и никакое количество таскания по шлюхам, похоже, не избавит его от боли.

— По крайней мере, одна хорошая вещь вышла из этого дерьма.

— Кэди?

Он кивает один раз. — Она умна. Нисколько не похожа на свою маму. — Он смотрит на меня сверху вниз. — Ты думаешь, что сможешь держать ее в узде?

— Да, если я не буду говорить ей, что держу ее в узде.

Он качает головой и смеётся. — Она всегда была упрямой малышкой.

— Ага. — Это моя Кэди.