Кривая ухмылка появилась на лице парня и девушка тут же нахмурилась.
— Не веришь? Так знай, что в этом доме-замке даже привидение есть и оно тоже заговорённое. Мне даже кажется, что я его видела, а уж, что слышала, так это точно. Говорят, что он передвигается по каменным трубам.
Мила рассказывала о привидении, а её глаза тут же «дорисовывали» её рассказ своим выражение. Они то расширялись от ужаса, то сужались от её предположений, а то смотрели с такой хитринкой, что развеселили Януса.
— Он слабо усмехнулся и сказал. — И ты во всё это веришь? Наивная ты. Смешная и … красивая.
Щеки девушки тут же вспыхнули румянцем, и Янус понял, что с трудом отрывает от них свой взгляд. Но ему необходимо больше узнать сведений от неё и он попытался «остудить» ситуацию.
— Если бы эта фигурка была так важна для твоего приставалы, то почему она не в сейфе? Надеюсь, что сейф в этом замке есть?
Мила тут же кивнула. — Конечно, есть, но он в комнате бывшего хозяина этого дома. Комната сама, как сейф. За семью замками и засовами. А статуэтка не в сейфе, потому, как мне кажется, что Нил Фролыч сам боится дотронуться до неё.
Янус вновь усмехнулся. — Он такой же внушаемый, как и ты?
— Да пойми же, Янус, — возмутилась Мила, глядя на статуэтку в его руке, как на ядовитую змею, — существует множество тому доказательств. Поставь же её на место, а то у меня кровь в жилах стынет.
Янус поставил статуэтку на место и внимательно посмотрел на девушку. — Ты довольна, Мила? А теперь расскажи хоть одну из твоих страшных сказок о статуэтке. Повесели меня.
— Что же тут весёлого, если уже несколько человек погибли от страшных мучений. Правда, все они пытались украсть эту статуэтку.
— Украсть? — Прищурился Янус. — То есть все они были ворами?
Мила кивнула. — Удивительно, да? Может, поэтому Нил Фролыч и не прячет её в сейфе? Она сама себя охраняет.
— Красивая сказка. — Улыбнулся Янус и вновь протянул руку к статуэтке, но её перехватила Мила. — Да я сама видела одного такого вора. Его нашли у той тайной калитки, у которой мы стояли. Из его губ вытекала пена, а из носа — кровь. И сам он был белым, как мел. Страшное зрелище!
Мила приложила ладони к щекам, а Янус невольно улыбнулся, но тут же нахмурился и указал на статуэтку.
— И сколько раз её крали?
— Много. О страшном свойстве этой статуэтки пошёл слух по городу. Более того, поговаривают, что кто-то отдаст миллион долларов за эту статуэтку, если она будет выкрадена из этого дома. — Глаза девушки расширились от ужаса и восторга одновременно. — Представляешь, Янус? Целый миллион долларов!
— Ух, ты! Умеет же ваш хозяин сделать себя популярным. Наверняка, он сам этот слух и пустил. — Янус пытался сделать безразличное лицо, но это только разозлило Милу.
— Нет. Я так не думаю, потому что и дед Нила Фролыча умер от этой статуэтки.
Янус замер статуей на месте и в упор посмотрел на девушку. — Откуда ты это знаешь, с его смерти прошло почти десять лет?
Теперь застыла статуей Мила. — А ты откуда это знаешь?
Янус вмиг расслабился и усмехнулся. — Да о семье этого дома почти весь город говорит. Ты думаешь, что я не знал о статуэтке и её страшном свойстве? Знал, конечно. — Он постарался рассмеяться. — Я же решил немного разыграть тебя, ведь ты такая красивая, когда злишься. Ну, и самому посмотреть на эту статуэтку. Я вчера работал в соседнем доме, и мне одна служащая много рассказала о хозяевах этого дома.
Мила прищурилась. — Это семья Фроловых?
Янус кивнул. — Мне даже показалось, да так и сказала повариха того дома, что семья Фроловых имеет зуб на твоих хозяев.
Мила усмехнулась. — Что верно, то верно. Они давно не ладят. Фроловы хотели выдать замуж свою дочь на Нила Фролыча. Приезжали сюда, что бы покрасоваться, да только ничего не вышло.
Мила скорчила насмешливую гримасу на лице, а Янус вдруг почувствовал укол ревности. Он тут же мотнул головой, отгоняя от себя это чувство, но с неудовольствием спросил. — И что, тебя это не разочаровало? Ведь тогда твой приставала был бы занят своей женой и оставил бы тебя в покое?
— Да им наша Снежная королева на выход указала! — Воскликнула Мила. — Она их обвинила в попытке уладить своё бедственное состояние за их счёт. Какой же был скандал, ты бы только видел? И ещё, — девушка невольно улыбнулась. — Она им сказала, что её служащие девушки гораздо красивее их дочери.
— Надо же? — Усмехнулся Янус, глядя на довольное выражение лица Милы. — Вам польстили с Лилей, а затем лишили зарплаты. Умно сделано. Да ваша хозяйка не промах.
Мила насупилась. — Да, ты прав. Она одной рукой даёт, а другой тут же забирает, да ещё и подзатыльник даст. — Девушка вздохнула. — Ну, да ладно. Если ты посмотрел на статуэтку, то пошли отсюда, ты же ещё хотел посмотреть комнаты в мансарде?
— Да, конечно, — кивнул Янус, — но ответь мне на один вопрос. Если к статуэтке нельзя прикасаться, то кто за ней ухаживает?
— Сам Нил Фролыч. — Мила выдвинула ящик длинной тумбочки и достала узкий бумажный пакетик. — Вот, смотри, в этом пакетике находится беличьей хвостик. Им он бережно стряхивает пыль со статуэтки.
Янус кивнул и усмехнулся. — Какой он предусмотрительный, твой Нил Фролыч, и…
Договорить он не успел, потому что и коридора раздался вновь странный звук, и Мила всполошилась. — Ой, не уже ли эти служаки вновь, что-то разбили? — Она быстро вернула пакетик с хвостиком на место, и бросилась к выходу, говоря на ходу. — Янус, в конце коридора есть узкая лестница наверх. Поднимайся по ней. Там три комнаты. Осматривай их, а я …скоро буду…
— Хорошо. — Кивнул Янус, провожая её взглядом, но лишь Мила исчезла за дверью, как он тут же открыл ящик и достал пакетик с беличьим хвостом. — Это то, что нужно. — Сказал он, убирая пакетик за пазуху. — А на счёт тебя? — Он посмотрел на статуэтку. — Придётся тебе немного подождать, пока я не узнаю тайну твоего яда. А сейчас мне надо подняться в комнату Степана Ильича и там найти ещё одну вещь.
Часть 4.
Янус-Клим стоял возле двери бывшей комнаты домоправителя семьи Бугровых, Степана Ильича. Дверь была заперта, но разве это препятствие? Через несколько секунд она была открыта с помощью специальных отмычек. Он убрал их в карман брюк, вошёл в комнату и закрыл за собою дверь.
В этой комнате в своё время он был довольно часто. Иногда он прятался здесь от матери, которая донимала его ненужными разговорами. А в это время Степан Ильич говорил ей, что её сын Клим отбыл в город для встречи с друзьями.
Янус-Клим прошёлся по комнате, удивляясь, почему она за десять лет совершенно не изменилась. После неожиданной смерти его деда-отца, Степан Ильич проработал в семье всего лишь год и тоже умер скоропостижно от сердечного приступа. Но за год, он успел провести довольно большое расследование по смерти своего хозяина.
Янус(Том) в это время находился в Англии в доме своей матери, но был в курсе его расследования. Степан Ильич передавал сведения через дядю Тома мистера Эда Джонса — английского дипломата, который работал в его родном городе.
Итак, в смерти деда домоправитель обвинял четырёх человек из семьи Бугровых: Фрола — сына хозяина, внука Нила и внука Стаса, а также, к удивлению Тома, … внучку Алину. Все они заходили к деду в вечер его смерти, и с каждым у него был разговор на повышенных тонах.
Официальная версия смерти деда-отца, была сердечный приступ, но Степану Ильичу удалось принести Эду Джонсу кровь хозяина. И её анализ показал наличие редкого яда в крови деда. Яд быстро вызывал разрушение кровеносных сосудов. Когда Степан Ильич утром обнаружил труп деда в его комнате, то заметил носовой платок в его руке, полностью в крови. Видно у деда ночью перед его смертью шла кровь из носа. Он спрятал платок, а затем передал его Эду Джонсу.
Янус был ни мало удивлён, когда Мила рассказала ему о симптомах смерти вора, пытающегося украсть статуэтку нимфы с арфой. Они почти совпадали с симптомами смерти деда-отца, только не было пены изо рта. Но возможно, что пену впитал в себя носовой платок.
