– Почему?

– Потому что этот номер приносит удачу!

– Как скажешь. А где же наш товар? – интересуюсь я, разглядывая, как заботливо усатый раскладывает на прилавке какие-то коробочки. Только сейчас я обратила внимание, что Дрю приехал налегке, с маленьким рюкзаком за плечами, размером не больше моего!

– В этом-то все и дело! – подмигивает он. – Я торгую тем, что из Парижа не привезешь! Тем, что даже в Хоше невозможно достать.

– Если достать невозможно, то, что мы здесь делаем? – недоумеваю, рассматривая, как старательно сосед по прилавку заполняет каждый сантиметр стола.

– Ладно! Невозможно, но не для всех. Я перекупаю товар оптом прямо в Хоше. Ты останешься дожидаться сборщика платы за место, а я схожу за товаром на склад.

Он снимает куртку, сворачивает и прячет под стол вместе с рюкзаком. На пальмах, нарисованных на его футболке, на солидной серебряной цепочке висит пухлый кожаный мешочек. Такие же мешочки я успела разглядеть у всех торговцев в Хоше. Скромные матерчатые, дизайнерские кожаные, расшитые драгоценными камнями, и даже джинсовые и вязаные, со шнурами или цепочками разных мастей. У самых зажиточных, разумеется, толстенные золотые и платиновые. Все они окутаны заклинаниями изобилия разной степени сложности, в каждом заложен оберег от воров. Перед тем как спрятать свой за пазуху, Дрю достает оттуда перламутровую монету и протягивает её мне.

– Плата за место. Отдашь денежному джинну… Обязательно возьми с него квитанцию!

– Зачем?

– Горгоны иногда проверяют, когда устраивают рейды.

– Кто?

– Горгоны – местная полиция.

Прежде чем успеваю спросить что-то еще, Дрю исчезает.

Моя бабуля приучила меня, что джинны, созданные из бездымного огня самума, – существа неприхотливые и не требуют какого-либо особого внимания или бережного отношения. Она запросто закатывала их в банки с вареньем или дарила вместе с наборами оздоровительных чаёв. У нас дома расторопные джинны выполняли мелкую работу по хозяйству, мыли посуду, сметали крошки со стола, вытрясали половики. Призывать джиннов её научила старая подруга Зухра, с которой они познакомились, когда бабуля была примерно в таком же возрасте, что и я. Бабушка рассказывала, что роковая страсть к одному археологу-студенту принудила её провести летние каникулы на знойных склонах горного массива Агалык. Там, в живописной долине, спрятанной между хребтами Миранкуль и Сарыкуль, в крошечном ауле на берегу прозрачного ручья проживал местный шаман, Мунаввар-бахши и его дочь, Зухра. Вечная любовь оказалось заурядным курортным романом, а вот знакомство с дочерью шамана превратилось в настоящую дружбу двух ведьм, которая не угасала до сих пор.

Несколько раз в год, к праздникам равноденствия и солнцестояния, Зухра присылала нам щедрые дары юга: спелые гранаты, сушеные финики, домашние медовые сладости для меня и завернутые в пестрый шелк магические снадобья для бабули. Иногда её посылки доходили до нас обычной бандеролью, но чаще с проводниками поездов дальнего следования. В этих случаях мы проделывали долгий путь пешком до Беломудрого камня, оттуда на автобусе до поселка Яаккима, потом на электричке до Финляндского вокзала, чтобы получить заветную коробку и вдохнуть загадочный и манящий воздух южных широт, приехавший в вагоне вместе с пассажирами. Иногда посылки приносили загорелые бродяги-туристы, обутые в мягкие тапочки с закрученными острыми носами, в длинных халатах и с расшитыми тюбетейками на головах.

Бабуля тоже регулярно отсылала ей коробки с подарками и пространные письма голубиной почтой, игнорируя современные электронные средства связи. Заговоренную на здоровье и удачу рябиновую наливку и варенье из облепихи и морошки для Зухры мы собирали за несколько недель до прибытия долгожданного посыльного, готового передать ей гостинцы.

Не сомневаюсь, что в посылках от Зухры джинны присутствовали. Но это были обыкновенные бытовые джинны.

Денежные джинны? Никогда о таких не слышала…

– Благословенный твой день, о, купец, обладатель блага и милости! Оплата места! Приготовьте монеты!

…и не видела.

Полупрозрачный зеленый силуэт сформировался в тучного пузатого четырехрукого джинна с травяного цвета «кожей» и большим мешком на плече, который он придерживал первой парой рук. Во вторых руках – отрывные зеленые чеки и карандаш. С зеленым грифелем.

– Не задерживайте оплату, о, купец среди купцов!

Я протягиваю ему монету. Джинн кивает, монета левитирует из моей ладони в его мешок. И, не являясь существом материальным, он беспрепятственно пролетает сквозь меня и стол, по направлению к усатому соседу.

– Эй, подождите… Уважаемый джинн, а чек?

Джинн вытягивает шею и поворачивает голову на сто восемьдесят градусов назад, хмурит брови, растянув и неестественно (хм, неестественно для человека, что естественно, а что нет для денежных джиннов я не в курсе) изгибает мягкую, пластилиновую руку и опускает зеленый квадратик бумаги с номером на прилавок.

Прячу квитанцию в карман и, довольная, что справилась с заданием, остаюсь дожидаться Дрю.

Возвращается он, когда солнце уже показалось над горизонтом и заставило меня распрощаться не только с курткой и кингурухой, но и с кроссовками. На плече Дрю – огромная клеенчатая сумка, которую он, сильный спортивный парень, еле-еле тащит, обливаясь потом. Я помогаю ему запихнуть её под нашу половину прилавка. Пристроив сумку, Дрю аккуратно вытаскивает из неё несколько предметов и расставляет на прилавке.

На квадратном метре отпущенной нам столешницы появляются всего три коробки. Две из темного картона: маленькая квадратная и побольше, цилиндрическая, обернутая, как конфета, в черную фольгу. Маленькая подписана фломастером «ZZ 9», на «конфете» – наклейка с загадочным знаком прямого угла. Третья – похожа на консервную банку из черного матового металла, вообще никак не обозначена. Поймав мой недоуменный взгляд, Дрю объясняет:

– Предостережение от воров: никогда не доставай весь товар, пусть лежит под прилавком. Я дам тебе тетрадку, где ты будешь отмечать, сколько было в начале дня, сколько продано, сколько осталось.

Отваживаюсь задать мучащий меня вопрос:

– Зачем платить целый тулл всего-то за три малюсеньких места? Это невыгодно!

Дрю наклоняется к самому моему уху:

– У меня самый ходовой товар во всех Девяти Мирах! Ты хоть представляешь, что это такое?

– Что это?

– Оружие!

– Что? Это?! – вырывается у меня.

Дрю мотает головой в сторону товара:

– Объясняю один раз. Слушай и запоминай. «Зед-зед» – это пули из зубов зомби. В сумке они разного калибра к разному оружию, все как один чистейшей воды ручная работа черных магов севера из стопроцентных высококачественных зубов зомби. Патроны упакованы по двадцать в коробку. Коробка – три тулла. Главное, нужно спрашивать у покупателей, какой калибр их интересует и внимательно сверять с цифрами на упаковке! «Г» – это гранаты-дальнобойки. Их пять в пачке, двадцать за все. А в круглых банках – прицелы-непромахи. Десять монет за один. Но их редко спрашивают. А вот зед-зед – другое дело.

– И как это все работает? Я же должна знать, вдруг меня спросят!

– Те, кто покупает оружие, глупых вопросов не задают. Граната-дальнобойка прикрепляется, например, на бутыль с зажигательной смесью или даже на обыкновенный нож, при броске увеличивает дальность в десять раз. А с прицелами элементарно. В футляре – заклинание непромаха. Магичишь и становишься на час профессиональным снайпером. Но самое ходовое сегодня – это пули зед-зед. Достаточно просто поцарапать человека, и перед тем как умереть, он превращается в зомби, который в течение десяти минут жрёт сотоварищей. Понятно, это оружие дальнего боя и не только тактическое, но и психологическое. Представь себе панику, когда рядом с тобой появляется настоящий зомби! Вот увидишь, придется бежать докупаться, не пройдет и полдня, как все разберут!

– А если зомби сожрёт самого стрелка?