— Теперь вы с Кельхандаром изучите окрестности Зар Израна, проникнете в святилище Илбара под видом послушников, затем найдете личные покои Менарта и стащите камни, — ответила Данира. — Значок, что отдал Вельг, вам поможет. А я, кстати, берусь раздобыть еще один. Есть у меня одна идея… — ухмылка у нее стала неожиданно кровожадной. — И кстати, надо бы как-то с помощью хэльда установить точное местонахождение покоев, — закончила она.

Все эти дни Данира ночевала в башне, рискнув оставить свое маленькое жилище в ракане Следящих. Тогда, в первый день, в сумерках, окутавших башню сиреневыми тенями, Тэйн увидел ее призрачный силуэт на пороге своей комнаты и сначала забеспокоился, решив, что с Вельгом что-то случилось, но она только приложила палец к губам и решительно скользнула к нему под одеяло. Прижимая ее к себе, он задохнулся от нежности и счастья…

Утром она поспешно убегала домой, чтобы проверить, не ищут ли ее, изобразить ответственное отношение к делу, а к концу ата снова возвращалась в башню, довольная и немного смущенная. Поужинав все вместе, они обсуждали дела и планы, потом Кельхандар и Лейт делали вид, что озабочены хозяйственными хлопотами, или хотят прогуляться, или побеседовать с Вельгом, который не торопился покидать свою комнату и предпочитал проводить время отдельно от остальных, а Ройг и Данира оставались вдвоем. Им было о чем поговорить. Им было, чем заняться наедине…

— Кстати, ты еще не пробовал погулять с этим значком по городу?

— Пробовал, — улыбнулся он, глядя, как она, уютно устроившись в плавающем кресле, лениво листает какой-то толстый фолиант. Знак особого расположения жрецов, серебристая замысловатая брошь, крепящаяся на поясе пейера, перешла к Тэйну — сегодня, отправившись в город, он решил надеть ее и посмотреть на реакцию стражи. Реакция была что надо. Высшие и низшие чины черных пейеров не только кланялись, завидев его в толпе, они принимались очищать дорогу от простолюдинов, образовав перед высокородным зардом живой коридор из кланяющихся горожан и стражников. Лейт, сопровождавшая его, пока Кельхандар сторожил Вельга, с трудом сдерживала улыбку, глядя на их подобострастие. — Мне понравилось. Кстати, я и сейчас собираюсь прогуляться.

— Куда? — забеспокоилась она.

— Вельг просил меня принести ему одежду из дома, — объяснил Тэйн. — Взялся, наконец, за ум. Вымылся… Я, пожалуй, схожу, пока еще не очень поздно.

— Может, мне с тобой? — спросила Данира неуверенно. Тэйн видел, что ей не очень хочется выбираться из уютного кресла, но и его не хочется отпускать. Тем не менее, к вразумлению Вельга было приложено столько совместных усилий, что грех было отказывать ему в такой малости.

— Да я быстро, — улыбнулся он. — Одна нога здесь, другая — там.

Кельхандар, деятельная натура которого требовала развития событий, и которому время от времени надоедало сидеть в башне, тоже изъявил желание прогуляться, но Тэйн опасался оставлять Вельга без присмотра. Кроме того, Лейт не хотела оставаться с бывшим возлюбленным один на один… Хотя бы из-за того, что пришлось бы есть вместе и поддерживать беседу, которую так легко первести с нейтральных тем на отношения. Вельг уже пытался заговаривать с ней о возвращении домой, легкими, словно случайно оброненными фразами напоминая ей, как хорошо им было вдвоем в то короткое время, пока он ухаживал за ней в Риан Ал Джаре. Она сильно запуталась в своих чувствах и, в конце концов, поведав все это Данире, последовала ее совету отстраниться и отложить обсуждение отношений на потом. На как можно более позднее «потом».

Кельхандар, услышав намек, вежливо, но неохотно согласился остаться дома.

(Сезон Пробуждения. Агваллар, Зар Ала)

Возвращаться пришлось совсем поздно. Тэйн долго провозился с вещами, пытаясь отыскать хоть что-то чистое в омерзительном беспорядке, устроенном Вельгом в своем жилье. Пепельные сумерки сута уже превратили город в мрачный лабиринт из безликих башен. Ройг плутал между ними, кляня однообразие местной архитектуры и отсутствие хоть какого-нибудь освещения. В потемках он пропустил нужный поворот и теперь оказался на противоположной окраине города, в грязном квартале, ничуть не похожем на центральные улицы-площади с башнями. Здесь были только корявые домики, жмущиеся друг к другу, горы отбросов и полчища крыс. "Ничего себе город жрецов", — подумал он с отвращением. Чем дальше от Зар Израна, тем больше мерзости. Ничем Зар Ала от телларианских столиц не отличается…

Тэйн свернул обратно, собираясь вернуться к дому Вельга, и оттуда попробовать найти верный путь. Здешних мест он совсем не знал. Можно, впрочем, было бы спросить дорогу у ночной стражи, те наверняка проводили бы его до нужного дома, да еще спокойной ночи пожелали на прощание, но это лишний и необоснованный риск. К тому же, говорить по-здешнему, растягивая гласные и проглатывая шипящие, он так и не научился, поэтому старался отмалчиваться. Даже у Кельхандара получалось лучше.

Он плелся по тесным грязным переулочкам, ругая себя за невнимательность и привычно проклиная островитян. Зажечь знак небесного огня Тэйн опасался: одно дело зард, заплутавший на окраине, другое дело — некто, владеющий кэн-ли в одежде зарда. Улицы были непривычно пусты: местные жители не любили выходить наружу в темное время, то ли из-за неистребимых суеверий, то ли из общей островной нелюбви ко всему темному. Для Ройга это была не темнота — так, ранние эргалонские сумерки как раз перед восходом ночного солнца. Поскольку свет исходил от сиуры, то с ее потемнением темнело все — и стены домов, и земля под ногами. Отсутствие окон в жилищах превращало улицы в сплошные стены, сливающиеся с общим фоном, и только сточные канавы, где порою журчали тоненькие ручейки, да изредка попадавшиеся по сторонам неаппетитные кучи отбросов нарушали атмосферу безликой, унылой чуждости этих скверных мест.

В одном из переулков Ройг заметил человеческие фигуры и решительно свернул к ним. К счастью, это оказались не ночные грабители — Данира упоминала о ловких воришках, забиравшихся в дома даже в присутствии хозяев, — а ночная стража. Четыре человека в черных пейерах, один — в чару высшего чина, совершали традиционный обход, двигаясь по соседней улице. Тэйн, не будучи уверен в направлении, решил на всякий случай следовать за ними.

Какое-то время они не обращали на него внимания, но вскоре заметили и остановились, дожидаясь. Тэйну ничего не оставалось, как подойти к ним. Разглядев его одеяние, они поспешно поклонились, а тот, что в чару, выговорил длинное приветствие, на которое Тэйн по привычке ответил легким кивком. Потом, отважившись, и старательно подражая местному выговору, он небрежно признался, что заплутал в незнакомой части города, отправившись в гости без сопровождающих. Те поспешно закивали, согласившись проводить до центра.

Они шли по темному городу в полном молчании, младшие — впереди, старший — почтительно отстав на один шаг. Когда вдалеке появились хорошо знакомые очертания ближайших к дому Даниры башен, Тэйн испытал облегчение. Надменно кивнув страже, он собрался свернуть в сторону, чтобы дать им уйти подальше, прежде чем возвращаться домой, но тот, что в чару, неожиданно положил ему руку на плечо, заставив остановиться, и окликнул остальных. Тэйн собрался было изобразить положенное зарду негодование, но стражник опередил его. Перехватив запястье той руки, что держала узел с одеждой Вельга, он вытянул ее перед собой, так, чтобы остальные хорошо разглядели смуглую кожу кисти и запястья — именно то, что заставило стражника усомниться в подлинности зарда.

Тэйн лихорадочно соображал, что же теперь делать. Он и раньше опасался, что руки выдадут его. В своих прогулках по городу он старательно прятал их в складках длинных и просторных рукавов пейера.

— А ну-ка тихо, — рявкнул капитан стражи, когда Ройг попытался вывернуть руку, подавшись назад в расчете, что держат его не слишком крепко. Капитан пресек его попытку, быстро и ловко заломив ему локти за спину.