Как только я его сплел, потянул в свою ауру, к самому Источнику и стал накачивать его силой, закрыв глаза. Теперь надо подумать о том, кого я хочу увидеть.

Алтана Бенезет Агдатор.

Алтана Бенезет Агдатор.

И неожиданно голова закружилась, стул подо мной исчез, а глаза, словно сами собой, открылись. Я оказался в уже знакомой мне комнате, там, в Пограничном мире, рядом, все на том же плетеном стуле сидела Агдатор, ее красивые длинные волосы был распущены, из одежды на ней была только белая, тонкая сорочка, а ее невероятные зеленые глаза были закрыты.

— Алтана? — Негромко позвал я девушку, она вздрогнула и открыла свои чарующие глаза и, увидев меня, вскочила со стула и подбежал ко мне, обняла, словно родного и близкого человека.

— Эм, ты тут, я и не надеялась, что у тебя получится, пыталась тебе помочь, думала, сорвалось, а нет, ты тут. — Отпустив меня, добавила. — Ты становишься очень могучим магом, хоть и с моей помощью, но у тебя получилось с первого раза, это невероятный успех для мага твоего возраста и опыта.

— Спасибо, я…

— Соскучился и захотел увидеть меня? — Перебила меня зеленоглазая красавица. — Ладно, можешь не отвечать, я все понимаю, тем более ты носишь всегда с собой частичку меня. — Она указала на мою грудь, там, где лежал тот самый палец, который я так ни разу и не выложил и который, как оказалось, мне может иногда и помочь.

— Не знаю, насколько хватит моего заклинания, но я должен у тебя спросить, Алтана. — Я посмотрел в ее зеленые глаза и медленно произнес. — Почему ты мне не сказала, что я правнук?

— Думаешь, все хотят такие вещи услышать, особенно, с учетом того, что рассказывают обо мне? Что ты единственный потомок самого ужасного мага в истории, Бенезета Агдатора? Ну, и не совсем правнук, ты потомок моего брата, причем довольно далекий, я даже не посчитаю насколько, все же тысяча лет прошла почти, а вот у меня, к сожалению, детей не было.

— Но почему именно я?

— Понимаешь, твой предок, Иоланд, мой брат, когда заключил меня сюда, сделал так, что освободить меня может только он и то, только по собственной воле. Он давно умер, и даже праха его не осталось, есть только ты, значит, возможно, только ты можешь меня освободить. Именно поэтому, тогда, я явилась именно к тебе, я всегда приглядывала за тобой, как только узнала о тебе.

— То есть я был нужен только для того, чтобы найти тебе портал?

— Изначально, да, но потом многое изменилось, Эмерик, правда. Можешь мне не верить, но вспомни, я ни разу тебя не обманула, да, могла ввести в заблуждение или даже не сказать всего, но если что-то касалось важных вещей, я всегда говорила правду.

— И что же изменилось? — Сказал я с вызовом. — Что изменилось-то?

Девушка отошла от меня, уселась на свое плетеное кресло, поправила сорочку и указала на второе такое же, которое появилось рядом, просто из воздуха: — Присаживайся, я все расскажу.

Я сел рядом, оказалось довольно удобно, и, смотря ей в глаза, попросил ее продолжать, она улыбнулась, довольно нежно, словно родному, и заговорила: — Тогда, когда я проиграла Иоланду, и он отправил меня сюда, я начала сразу же искать способ выбраться отсюда. Это оказалось не так просто, ведь сам Иоланд меня бы никогда не освободил, понимаешь? Я же не всегда могла связываться с людьми отсюда, этому я научилась уже здесь. Но время здесь идет иначе, Эмерик, и когда я смогла, наконец, связаться с миром людей, выяснилось, что Святой Иоланд уже давно мертв, а что стало с его детьми, никому не известно.

О, как я тогда расстроилась, ты даже не представляешь, я была просто в бешенстве, узнав это. Но, обдумав, решила, что все еще не потеряно, и стала связываться с людьми, коих мне удалось почувствовать через грань, отделяющую Пограничный мир от мира людей, как это делают духи и те существа, которых люди называют демонами. И мне удалось создать целый культ имени себя, я давала им то, что у меня есть, — мои знания, они же делали то, что нужно было мне, питали меня своими жертвами. Пару раз мне удавалось выйти на след потомков Иоланда, но всегда мои попытки проваливались, последняя была с Датхаром, могучим шаманом моего родного Хотрена. Он сам меня нашел и связался со мной, попросил помощи, а я попросила помощи у него. И каким было мое огорчение, когда и эта попытка провалилась, но, благодаря именно этой попытке, я смогла узнать способ, как мне получить желаемое. Мне надо было вмешаться в судьбу, а этого никто никогда раньше не делал, никогда. Большая цена, но и результат выше всяких похвал — ты. Человек, которого не должно было быть там, где он был, человек, который не должен был участвовать там, где участвовал. И много нитей судьбы из-за тебя переплелись иначе, чем должны были. Кто-то из твоих друзей, еще из Когтя Орла, должен был умереть, кто-то наоборот жить, но из-за твоего участия, их судьбы изменились. А Ратарт? Ты спрашивал, как-то, почему трон выбрал именно тебя? Из-за моего вмешательства ты оказался там, где не должен был, если бы трон не встретил тебя, он бы тебя и не выбрал, не должно было быть там достойного человека. А то, что мой ритуальный нож оказался у нордапов? Ты сам не осознаешь, что ты наделал с ними, ты подарил им веру в меня. Я чувствую, как они молятся мне, возле моего клинка, каждый день, и я отвечаю им.

Сказав это, она замолчала, давая мне обдумать услышанное. Не каждый день такое можно услышать, далеко не каждый день, меня словно облили холодной водой. Но теперь стало понятно, почему Агвид, самый опытный северный шаман, не смог предсказать мне судьбу. Увидев, что я начинаю задумываться, Алтана продолжила: — Ты отказался меня освобождать, тогда, когда портал был у тебя в руках, и я не могу заставить тебя это сделать.

— Значит моя судьба — освободить тебя?

— Нет, значит, твоя судьба еще не написана, и писать тебе придется ее самому. Но каждое твое действие будет влиять на всех окружающих, что может привести к тому, чего быть не должно. Что ты еще хотел спросить, Эм?

— Я, я, не знаю. — То, что я услышал, это сложно так быстро переварить, но, собрав силы, я спросил: — Фон Далхот искал поле камней, зачем оно ему может быть нужно?

— Как же зачем, ну что ты, в самом деле. А что сделал Датхар? Думаешь, я тут одна, такая красивая, в Пограничном мире есть? Здесь есть очень опасные существа, которых можно вызывать в мир людей. Скажи мне, ты ничего не слышал, у него может быть, что-нибудь есть?

— Да, Агвид, наш шаман, говорил про какие-то кости.

— Тогда дело плохо, Эмерик, очень плохо. Фон Далхот изучат мои труды, даже связывался со мной, пытался узнать о костях. Кости — это два ребра демона Гасбеаса, которые я вырвала ему во время нашего поединка, давным-давно, и, видимо, он их все же нашел. — Она схватилась за голову и начала тереть свои виски, я же, стараясь не звучать совсем глупо, спросил: — Кто такой этот Гасбеас, и чем это так опасно? И причем здесь его ребра?

— Могучая тварь, живущая в Пограничном мире, мне довелось с ним встретиться, я смогла загнать его обратно, но это было очень не просто. Фон Далхот всегда грезил властью и силой, и, когда ты лишил его дела всей его жизни, он вернулся к тому, о чем мечтал еще в юности, когда и собирал мои книги. Взывать демона из Пограничного мира и заставить себе служить — отличная идея для такого человека, да вот только демоны никому не служат. Ребра — это ключ к вызову демона, один из способов призывать из Пограничного мира кого-нибудь, не зная его настоящего имени. Ты должен любой ценой ему помешать, иначе случиться непоправимое, будет много жертв, будет много крови. Эмерик, не дай старику этого сделать, ни в коем случае, прошу тебя.

И как только она это произнесла, я почувствовал, как комната поплыла, в глазах потемнело, и я снова оказался в пушной лавке Олава Маттсена, в Хотрене, коснулся Источника — тот был полностью пустой.

Архимаг Аматей фон Далхот, бывший директор Троакастера, зловещей и жуткой крепости в облаках, а ныне кириомаг, глава Верховной Палаты магов, назначенный по настоянию императора Мирея — Таргольда Мудрого, решился вызвать создание из Пограничного мира, демона Гасбеаса.