Доктор ушел, и прекрасная белая вилла на берегу океана зажила прежней размеренной жизнью. Кирилл просыпался на рассвете, шел купаться, потом медитировал в специально отведенной для этого комнате. Туда-то я, спустившись со второго этажа, и направилась. Интерьер виллы напоминал колониальные обстановки из фильмов: кожаная мебель вперемежку с плетенной, причудливые столики, серванты, забитые фарфором, бра чуть ли не в каждом углу, множество дорогих безделушек и тропических растений. Как по мне, так из дома не помешало бы выкинуть некоторые вещи, чтобы освободить пространство. Будто прочитав мои мысли, Кирилл сказал:
— Этот дом купили и обставили мои родители, поэтому тебе может показаться, что здесь полно хлама. Я мог бы, наверное, купить дом посовременнее, но не хочу жить у воды… Содержать дом ради недели отдыха затратно даже для Светозарова.
Перед входом в обитель буддиста я по обыкновению сняла обувь, — сегодня это были светлые балетки из нежной кожи ягненка, по крайней мере так говорила продавец бутика, в котором Кирилл полностью обновил мой гардероб. Пришлось, правда, изменить своему молодежному стилю с его яркими цветами, игривыми фасонами, и облачиться в элегантную классику, — пастельные тона, лаконичные силуэты. Много было от бренда Жужу, о котором я так мечтала.
В комнате медитаций было светло и пусто. Лишь у окна стоял низкий столик, на нем в позе лотоса сидел серебряный будда, в небольшой жаровне дымились горьковато-пряные благовония. Кирилл почувствовал моё присутствие спиной:
— Уже заканчиваю, можешь пройти и сесть рядом, — мужчина медленно поменял позу лотоса на более свободную, согнул ноги в коленях и обхватил их руками. Он был в белых футболке и штанах, босой и умиротворенный. — Доктор Браун ушел. Что он сказал?
Неслышно ступая по прохладному паркету, я подошла к Кириллу и опустилась на колени. Обвив его шею руками, я легко выдохнула:
— У меня тепловой удар, да, он так сказал. Надо пить много воды, сидеть в теньке, — говоря так, я усаживалась на колени к Кириллу, которые он развел, разрешая мне сесть на нем, как в кресле. — Фрукты, овощи и прочая здоровая пища…
— Ты собираешься его слушать, правильно я понял? — спросил он, обнимая меня гибкими, ласковыми, полными мягкой энергии руками. — Нельзя целыми днями плавать до одурения и бегать по пляжу. С твоим темпераментом это опасно вдвойне…
— Ага, постараюсь не делать так. Тебе со мной будет скучно? — грустно хихикнула я. — Чем сегодня займемся? Я на все согласна!
— Флойд обещал устроить рыбалку. Позавтракаем и выйдем на несколько часов в открытый океан, — Кирилл устремил взгляд на окно, выходящее прямо на пляж. Океанский горизонт темно-голубой линией делил мир пополам. — Хочешь с нами? Думаю, прогулка на яхте тебе не повредит.
— Да, хочу! — подпрыгнула я от радости.
«» «»» «»»
Сэндвичи с индейкой, салат из тропических фруктов и кока без сахара. Мужчины переглядывались, наверное, прозвав меня толстокожей бегемотихой, настолько хладнокровно я уплетала еду за обе щеки, не взирая на неслабую качку. На самом деле с ними на рыбалку отправилась загорелая девушка в бикини и тунике, которая осмотрев яхту, решила, что для нее лучше будет не мешать заядлым рыбакам. Флойд считал также поэтому, налаживая рыболовные снасти, недовольно косился на то, как мы с Кириллом, обнявшись, стоим на корме, и я то восторженно раскидываю руки навстречу ветру, то смыкаю их на шее Кирилла. Тот был в одних шортах и в солнцезащитных очках, как полагалось буддисту, в ровном настроении.
— Почему Флойду я не нравлюсь? — спросила я, поймав на себе очередной злобный взгляд иностранца. — Не все ли равно ему с кем отдыхает его работодатель?
— Работодатель у него не я. Виллу и персонал оплачивает Борис, — ответил Кирилл, оглядываясь на Флойда. — А я так, младший брат большого босса с репутацией нервнобольного. За мной глаз да глаз нужен. Плюс Флойд католик, наши с тобой обнимашки задевают его религиозные чувства…
Чтобы ханже было еще больней, я поцеловала Кирилла совершенно безумным поцелуем, словно провожала его в долгое плавание или сама собиралась уплыть от него далеко-далеко. Мои губы прилипли к его рту с какой-то отчаянной силой.
Почти всю рыбалку я провела в небольшой каюте, читала книжку, искала интересности в сети. О том, что мне делать с беременностью я даже не думала, каждая клеточка моего тела говорила: «ребенок, у нас родится ребенок!», пальцы то и дело загибались, подсчитывая, в каком месяце мне придется рожать. Июнь, июль. Гугл послушно отвечал на мои запросы: «беременность, роды, первые роды». Вся жизнь закрутилась вокруг этого.
— Мисс Элен, — в каюту заглянул Флойд. В. Я вопросительно вскинула на него глаза, не выпуская из рук смартфон. Вид у него был вполне дружелюбный — Кирилл зовьёт!
Из каюты я вышла вслед за ним. Вечерело. Океан, весь день ласковый, будто плещущийся дельфин, начинал сердито волноваться. Ветер перестал игриво трепать мои волосы и хлестал меня по лицу влажными порывами. Кирилл не пришел за мной, потому что эффектно раскладывал улов на палубе, чтобы меня удивить. У его ног лежали крупные рыбины с лоснящейся чешуей, некоторые еще открывали рты, безмолвно моля отпустить их в родную стихию.
— Ну, Аленка, если нас лишат наследства, мы не пропадем, — улыбался он, разводя руками. Он дышал полной грудью, не боясь усиливающегося ветра. — Мы с тобой рыбачить будем. Как тебе такая перспектива? Нужен тебе мужчина рыбак?
Я улыбнулась ему в ответ: «согласна на все!», тем более теперь. Флойд не стал садиться с нами на перекус, встал к штурвалу вместо Кирилла. Показывая нам свою широкую загорелую спину, он крепко держал на яхту на неспокойных волнах.
— Устала болтаться на волнах? Скоро доберемся, отдохнешь. Завтра вечером улетаем, — сказал Кирилл. — Пора возвращаться и решать что-то…
У меня пропал аппетит, хотя скорее всего, я просто наелась, но это не отменяло моей тревоги:
— Катя не отпустит тебя, начнется фигня с твоими братьями. Я не смогу с ними воевать! Кирилл, ты же любишь меня, да? — мои глаза искали в его лице сомнение, разочарование, но оно оставалось озарено внутренним светом глубокого спокойствия. — Ты любишь меня больше, чем Жанну тогда, и не бросишь?
Всякий раз, вспоминая Жанну, Кирилл скрытничал, отводил глаза, судорожно вздыхал и отмалчивался. Неужели моя замужняя тетя до сих пор держала его сердце в своих горячих ладошках?
— Я с тобой, а не с Катей или Жанной. С тобой мне хорошо, как в детстве. Ты не даешь мне покоя. Если это не любовь, то я не я! Сбегать от тебя, такой красивой и любящей, в прошлое было бы непросительно, — усмехнулся Кирилл задумчиво. — Пока я не имею права делать тебе никаких предложений. Нужно развестись с Катей. Не хмурься. Просто не будет, но тянуть кота за хвост я не намерен…
Я почувствовала, как у меня начинает болеть лицо. Оно болело в тех местях, куда бил Тимур, и эта ломота стала признаком усталости или неуверенности в себе.
Утром я пошла прощаться с океаном, нет, не так, сказать, что улетаю, пообещать ему вернуться, попросить сниться мне каждую ночь. Океан блистал в лучах утреннего солнца и лизал мои ноги шипучими волнами, мне показалось, ему тоже грустно оставаться без такой сумасшедшей девчонки. Я не сразу заметила, что стою и плачу, потому что не хочу домой, не хочу видеть Тимура, Катю, Жанну. Не хочу! Вот они скачки настроения, думала, смахивая слезы со щек. Кто-то приближался ко мне сзади, на шуршащие шаги не оглянулась, — Кирилл медитировал, значит горничная шла узнать, когда начинать укладывать вещи в чемодан.
Проглотив комок в горле, часто заморгав глазами, я все же обернулась, … и наткнулась на дуло пистолета. Оружие Флойд сжимал в правой руке, в левой держал смартфон.
— Привет, детка! Хорошо отдохнула с моим мужем? Какая ты конфетка, загорела, похорошела. Не верила я в силу любви Кирилла, видимо, зря, — издевалась по видео-связи Катя. — А ты знаешь, что делают с красивенькими плохими девочками вроде тебя, знаешь, что за удовольствие надо платить? Сейчас ты зайдешь в воду и утопишься. Флойд поможет тебе, не заставляй его стрелять. Шум никому не нужен, как и подозрение в убийстве.
