***

— Чёрт, надо было раньше предложить! — чертыхнулся Рой, пока возвращался обратно к Шону.

Уже где-то на выходе из его жилого блока он подумал о том, что вполне может остаться у него на ночь, ведь диван Шона был достаточно удобным и ранее они вполне использовали его как кровать. К тому же сегодня ему не хотелось вот так просто оставлять друга совсем одного. Мысли и чувства Роя говорили о том, что это совсем неправильно.

Вновь подойдя к двери, он нажал на кнопку «вызова», однако в этот раз ему никто не ответил и звонок просто завершился.

— Заснул уже что ли? — спросил сам себя Рой. Учитывая то, на сколько Шон выглядел измождённым — он вполне мог поверить в то, что после их разговора его друг отрубился без задних ног. Однако потянув за дверную ручку… у него возникли большие сомнения на этот счёт — дверь была не заперта.

Подобный поворот события совсем не радовал Роя. На душе в прямом смысле слова кошки заскреблись. То, что дверь была не заперта — застигло его врасплох. Поток мыслей вновь начал накидывать различные картинки, которые не сулили ничего хорошего. Он не знал, что ему делать. Стоит ли медленно открыть дверь или же быстрым рывком, который бы раскрыл её нараспашку.

Пока голова Роя искала ответ на этот вопрос — тело начало двигаться на автомате. Он медленно протиснулся меж двери и затем пошёл по прихожей. Каждый шаг давался так тяжело, словно к его ногам были прикованы не то, что утяжелители — несколько карикатурных гирь в форме шаров.

Продвигаясь всё дальше и дальше сердце начинало бешено биться, словно готовилось выпрыгнуть у него из груди. Рой отчётливо чувствовал, как у него спёрло дыхание, и он начал жадно глотать воздух. У висков началась болезненная пульсация, но он всё равно продолжал двигаться дальше. Войдя же в комнату ботаник встал как вкопанный. Глаз не хотелось поднимать, но они предательски сами делали это, не смотря на внутренний протест и поток мыслей, который в унисон гласили лишь одно:

«Не смотри.»

Однако он не послушался.

— Нет… этого не должно было произойти… — говорил себе Рой.

Вместо своего друга перед ним был мертвец, подвешенный за потолок на импровизированной удавке. В глазах Шона более не было жизни — один застывший в стекле взгляд в некуда. Глядя на это ноги машинально подкосились и Рой упал перед ним на колени.

Боль. Отрицание. Непонимание и одновременно вина — вот, что сейчас им овладело. Уже во второй раз из-за его бездействия погиб человек, который был ему дорог.

Он должен был остаться с ним, а не уходить домой. Осознание того, что останься сразу и этого бы не произошло — как острый нож ударило его в спину, а затем он и вовсе опал на пол головой. Рыдая и молчаливо проклиная этот день за то, что он подошёл к концу подобным образом.

Трагедия повторилась вновь.

Сложно сказать сколько времени Рой провёл сидя на полу и уткнувшись спиной в стену. Он потерял счёт времени после того, как попытался сохранить целостность своего рассудка. К сожалению, с каждым разом становилось всё сложнее и сложнее это делать, ибо ментальные раны заживали куда хуже телесных. По мнению Роя не существовало того лекарство, которое бы помогло им затянуться и не оставить болезненного рубца. Сейчас у него не было сил, чтобы даже снять своего друга с верёвки, а потому Шон всё это время продолжал висеть. Его остекленевший взгляд не был куда-то направлен, но его другу казалось, что он смотрел на него с осуждением и задавал ему один единственный вопрос:

«Почему?»

Рой и сам не знал на него ответа. Ему начало казаться, что он совсем не понимал Шона и что они и вовсе не были знакомы. Разве могло такое произойти с теми, кто жил, душа в душу и делился печалями и невзгодами? Возможно, но в таком случае же можно было бы выйти и на хорошую концовку, верно? Немного больше внимания и инициативы и подобного можно было избежать. К сожалению жизнь не игра и больше одной попытки вселенная тебе не даёт. Мелкие проблемы всегда можно исправить, но, когда они превращаются в огромный снежный ком — в конечном итоге кто-нибудь обязательно пострадает.

Рой же сейчас пожинал плоды своей невнимательности и безынициативности. Он ведь прекрасно видел состояние своего друга, но не спешил ему помочь. Ему казалось, что Шон справится и без его вмешательства. Он считал, что его друг сильнее этого и что, если он не будет вмешиваться он наоборот — станет только сильнее духом.

Как говорится: Преисподняя полна добрыми намерениями, а небеса полны добрыми делами. Рой же сейчас сидел в своём персональном аду и даже не обратил внимания на то, что в квартиру Шона вошли посторонние.

— Что и требовалось доказать — показатели не врали, у нас тут мертвец. — сказал с некой раздраженностью голос в темноте. — Чёрт, опять ты. Что, так и будешь доставлять нам неприятности? — попытался он отчитать Роя. — Мог бы хотя бы снять тело, хоть какой-то был от тебя толк.

— Кляйн, прекрати. — остановил его второй голос. — Вполне вероятно, что он в шоке от произошедшего и вообще тебя не слушает.

— Чего? Я сейчас дам ему не слушает… — сжал кулак вампир.

— Да не веди ты себя как ребёнок. Прекрати уже и соответствуй своему статусу. — впервые в голосе Сазерленда послышалась нотка раздражения.

— Да блин… — цокнул языком вампир, а затем вздохнул тяжело.

— Центр у нас тут «ситуация». Возможно есть свидетель, ибо на виновника он не тянет. Что нам делать? — спросил уже достаточно нейтрально и официально Сазерленд.

— Забирайте обоих. С телом и очевидцем разберёмся поэтапно. — раздался голос из идентификатора на запястье вампира.

— Так точно. — перевёл взгляд на своего напарника. — Тело неси аккуратно.

— А чего я-то тело нести должен?

— Потому что нести человека — я тебе не доверю. Ты его до допросной просто по полу потащишь.

После недолгой сцены препирательств они всё же принялись выполнять порученное им. Рой нисколько не сопротивлялся. Он слышал всё, что они обсуждали, но эти слова словно бы проходили мимо него. Все звуки вокруг были похожи на медленно протекающие волны, которые проходили где-то рядом. Неудивительно, что, придя в себя более или менее — ботаник даже не понял куда он попал.

***

Рой раньше никогда не был в комнате допроса, а потому был сильно удивлён ей. Он безусловно слышал о ней, что это очень унылая и пустая комната и он не понимал, почему перед его глазами была не она, а какой-то кабинет. Сам он сидел в удобном кресле, а его сопровождающие расположились рядом.

Сазерленд сидел на какой-то кушетке и молча перелистывал страницы некой книги. Судя по всему, он взял её с одного из стеллажей, которые были неподалёку. Он изредка отрывал взгляд от текста книги, чтобы посмотреть то на Роя, то на своего коллегу.

Кляйн же устроился на краю письменного стола. Он сидел сложа ногу на ногу и по его виду была сразу понятно, что ему очень скучно и он бы хотел поскорее отсюда уйти. Весь его образ Рой не смог бы назвать приятным. От манер до отношения Кляйн буквально разил неприязнью к людям. Учитывая движение мафусаилоненавистников и их послушных собачек — Рой понимал к каким именно вампирам, они испытывали ненависть. Сейчас перед ним сидел как раз такой индивид. Ботаник бы мог закрыть глаза на многое, но сейчас он даже не хотел смотреть на него, потому как Кляйн — сидя на столе потягивал кровь из медицинского пакета.

Его напарник, вероятно, потерял всякую надежду и поэтому даже не стал этого комментировать, а вот Рой испытывал острую неприязнь к тому, что сейчас происходило. Кляйн явно замечал или хотя бы предполагал, что человек испытывает дискомфорт, но даже не на секунду не прекратил своего занятия. Было видно, что он наслаждался данным актом и возможно даже смаковал дискомфорт человека, поэтому Рой лишь только в очередной раз убедился, что этот вампир — та ещё мразь. Однако не успел ботаник заскрипеть зубами, как дверь в кабинет открылась.

Внутрь вошёл человек среднего роста, с короткой и приподнятой стрижкой. Рою казалось, что он слышал о том, что такие носили во времена, которые когда-то назывались ретро, однако не сама причёска была удивительной, а цвет волос. Вошедший человек имел огненно-рыжий цвет волос, а когда поправил очки с тёмными стёклами — стало ясно, что это и не человек вовсе. Мафусаил с голубыми глазами и рыжим цветом волос — такое не каждый день увидишь.