— Я не смогу вытащить тебя отсюда прямо сейчас, — с болью в голосе, наконец, выдохнула она. — Еще не время.

— Они убьют тебя, если попытаешься, — предупредила я ее. — Ты же знаешь, какими они могут быть сумасшедшими. Даже Фильтр.

Я думала, Сторми обидится или начнет спорить, но она лишь кивнула.

— Я знаю, милая. Знаю.

Дверь в спальню резко распахнулась. Внутрь вошли мужчины, стройным рядом направившись к ванной. Сторми встала передо мной, явно готовясь защищать. Если бы ситуация не казалась такой дерьмовой, я бы даже обняла ее за это.

Койн выглядел невероятно жестоким и смотрел на меня сверху-вниз с ненавистью. По бокам от него стояли Фильтр и Святоша.

— Вставай, — приказал он ледяным тоном.

— Ей нездоровится, — огрызнулась Сторми.

Фильтр прищурился, посмотрев на нее, и стиснул зубы. Святоша наблюдал с холодным безразличием.

— Мне плевать, — рыкнул Койн. — Я сказал: вставай, мать твою. Ты сейчас же вернешься на скотобойню, как последний кусок дженвортского дерьма, которым и являешься.

— Нет! — воскликнула Сторми и толкнула его в грудь. — Ты не можешь так с ней поступить!

Я поднялась на дрожащих ногах и обхватила себя руками за талию. Мне не хотелось, чтобы Сторми из-за меня пострадала.

— Фильтр, убери свою сучку, прежде чем я сделаю что-то, что тебя разозлит, — предупредил Койн. — Сейчас же, черт тебя задери.

Фильтр схватил Сторми и прижал ее к своей груди. Она принялась брыкаться и шипеть, пытаясь вырваться.

— Черт, да успокойся ты, — рыкнул Фильтр.

— Она беременна от тебя, Койн. Помни об этом, когда решишь использовать ее в своей гребаной игре мщения, — выплюнула Сторми, уставившись на него.

Лицо Койна стало бесстрастным, когда он посмотрел на меня. Его взгляд принялся блуждать по моему телу и остановился на животе. Затем наши с ним взгляды встретились.

— Это правда?

Я стиснула зубы и пожала плечами.

Карие глаза Койна сверкнули яростью.

— Выйдите все.

Святоша тут же ушел, а Фильтру пришлось силой вытаскивать Сторми. Я провожала их взглядом, а когда снова посмотрела в глаза Койна, то вздрогнула.

— Думаешь, это избавит тебя от исполнения роли в моей плане?

К глазам снова подступили слезы. Мне просто хотелось, чтобы он перестал нести эту чушь. Хотелось, чтобы Койн обнял меня и заверил, что все будет хорошо. По щеке скатилась одинокая слеза и упала с подбородка.

Койн медленно подошел ко мне, а потом сорвал с меня толстовку. Я вскрикнула от шока, когда он схватил меня за плечи и развернул к зеркалу. Стоя позади в своем байкерском наряде, Койн казался каким-то демоном, посланным за мной, чтобы забрать в ад, откуда был родом. Он провел пальцами по моим рукам, а потом накрыл ладонями живот.

— Беременна, — это не было вопросом. Скорее утверждение. Его голос был таким холодным, а поведение столь отстраненным, что я никак не могла понять, как Койн отнесся к этой новости. — От меня.

— От тебя, — по спине прошла дрожь.

— Это ничего не изменит, — прорычал вдруг он и обхватил ладонями мою грудь. — Ты дочка Дженворта.

Но я не хотела ею быть.

Нижняя губа задрожала. Койн ущипнул меня за соски, и у меня перехватило дыхание.

— А сейчас я могу тебя трахнуть, ведь ты моя прекрасная пленница. Полностью в моей власти.

Несколько минут назад я горел решимостью.

Использовать. Брать. Разрушать.

Это ведь справедливо. Она — дочь Дженворта. Мне нужно было вернуть ему все в десятикратном размере. Однако Хэдли что-то со мной делала. В голову словно пробирались черви, поедая весь здравый смысл. При виде нее я забывал все на свете. Видел лишь Хэдли.

Хрупкую. Похудевшую. Печальную.

В груди поселилась боль, словно разрывая меня изнутри.

Почему?

Почему она так на меня действовала?

Гнев поднял свою уродливую голову, но тут же рассеялся в тот момент, когда Хэдли прикусила нижнюю губу, ее большие карие глаза блестели от слез. Такая невинная.

Как Блэр.

Моя дочь была такой же чистой.

Я никак не мог примирить образ стоявшей передо мной женщины с тем, кем она в действительности была.

«Дженворт».

Несмотря на все злые слова, которые я произнес ранее, Хэдли положила голову мне на грудь. Эта девочка искала утешения в объятиях монстра. Но почему? Хэдли ведь дочь миллиардера. Я держал в руках богатейшую принцессу, а она казалась вполне довольной тем, что здесь находилась. Хэдли чуть склонила голову набок, и я был буквально заворожен обнаженной кожей ее шеи. Мой член затвердел. Покорный своей природе. Предлагая мне завладеть нежными изгибами. Как хищник, которым и являлся, я провел носом по мягкой плоти и вдохнул неповторимый аромат, которого мне не хватало уже два месяца. Прикрыв глаза, я принюхался к ее волосам.

«Мед».

Она пахла медом, и мне хотелось поглотить каждую сладостную часть ее тела.

— Койн, — выдохнула Хэдли так тихо, что я едва услышал, — мне страшно.

Ее слова снова воскресили защитные инстинкты, дремавшие внутри. Мне одновременно нравилось и злило, что Хэдли всегда находила правильные слова, чтобы подчинить меня своей воле. Я ощущал дисбаланс сил, поскольку так она поднималась гораздо выше, чем стоял сам. Будучи человеком, привыкшим к власти, я испытывал тревогу, когда меня ставили в положение подчиненного. Но когда Хэдли так обнажала передо мной шею, я готов был отдать власть в ее руки.

— Я хочу защитить тебя, — признался я, оставляя дорожку поцелуев вдоль линии роста ее волос и остановившись возле уха. — Но еще хочу причинить боль.

Я сдавил ее грудь в ладонях и оттянул соски, показывая, что имел в виду.

Хэдли застонала и поерзала, когда мой член стал буквально пронзать ее через джинсы.

— Ты причиняешь мне сладостную боль, Койн. И пока будешь защищать меня ото всех остальных, можешь делать с моим телом все, что тебе захочется.

— Никто, кроме меня, не желает тебе навредить. Только я, — я стянул с ее бедер спортивные штаны, и они упали на пол.

Обнаженная.

Такая красивая и совершенная, с нежной кожей, так и молившей ее отметить.

Я шлепнул Хэдли по заднице, и она вскрикнула.

— Ошибаешься, — пробормотала Хэдли, встретив мой взгляд в зеркале, ее глаза поблескивали от непролитых слез. — Ты единственный, кто пытается меня защитить.

При этих словам я нахмурился.

В какие игры Хэдли играла?

Карие глаза умоляли меня понять. Заглянуть ей прямо в голову и узнать, что ее так пугало.

Раздраженный тем, что мне никак не удавалось понять Хэдли, я толкнул ее на столешницу рядом с раковиной и просунул между обнаженных ног свое бедро.

— Хочу, чтобы ты видела, как я стану жестко тебя трахать. Нам нужно тренироваться, прежде чем выступить с этим номером перед твоим отцом.

— З-зачем? — она уставилась на меня и напряглась.

— Чтобы сделать ему больно.

— И мне тоже?

— Сопутствующая жертва.

Я расстегнул ремень и джинсы, а потом вытащил член, пристроив его между ее ягодиц. Хэдли вздрогнула.

— Койн, пожалуйста… — она тяжело сглотнула, ее губы дрожали.

Мне следовало чувствовать себя мудаком из-за того, что хотел трахнуть ее в столь ослабшем состоянии. Но Хэдли была так чертовски красива. От одного ее вида с члена едва не капала сперма, так страстно хотелось прижаться к этому теплу. Мне даже не нужно будет волноваться о том, что я сделаю ей ребенка, поскольку Хэдли уже беременна от меня.

В груди зародилось чувство гордости, как тогда, когда я узнал о беременности Элли. Но я даже не мог как следует порадоваться этому событию, поскольку Хэдли спуталась с врагом.

Но сама она врагом мне не была.

Верно?

Та же фамилия. Те же глаза. Та же кровь.

Враг, носящий в чреве моего ребенка.

Мне следовало ненавидеть ее за то, кем она являлась, но мое чертово внутреннее «я» мечтало обнять ее и защитить от всего мира.