— Чудо, — согласился Рэйвен с нехорошим прищуром в сторону друга. — Вот и не глазей.

— Что ты, что ты, — испуганно замахал руками маг, его нелепый балахон, в котором он ходил всегда и всех этим раздражал, заколыхался. — Кто ж с тобой связываться станет. Кстати, так странно, никогда не видел столь разных близнецов.

Страж усмехнулся и кивнул. Он был с этим согласен. Аста и Лорна были как две капли воды, пока не начнешь в них вглядываться. Лицо одно, но разное. Он тоже это уже давно заметил. Впрочем, старшая сестрица все же вызвала в нем добрые чувства. Без нее в тот момент Аста не справилась, а он бы потерял над собой контроль.

— Ты бы шел отдыхать, а мы тут пока поколдуем, — пообещал Эглар и куда-то убежал.

Рэйвен почесал затылок. Что делать, он не знал. Пока здесь маги, от него толку нет. Да и работы никакой. Расслабиться бы, но как-то не получалось. Он все думал о странном взгляде Асты. И о том расстоянии, которое она в одну секунду для них определила. Что же стряслось?

Он поднялся и вышел из столовой. Неожиданно Рамина пересекла дорогу, схватила его за локоть и оттащила в сторону.

— Значит так, — процедила она, склонившись к нему, — я сейчас буду тебе голову отрывать долго и мучительно.

Рэйвен посмотрел на нее с удивлением.

— За что же? Я же всех спас.

— Что с Астой?

— А что с ней? — он напрягся.

— Не знаю, чем вы там наедине занимались, но в своей любви и преданности ты ее не убедил! Ты что же творишь, сволочь? — Рамина сжала его руку еще сильнее, он даже поморщился. — Ты куда смотришь?!

— Куда?

— Не туда! — рявкнула она и стукнула его ладонью по плечу, с ощутимой силой. — На девчонке лица нет! И ладно пока она у твоей постели сидела, я думала, переживает, но как только ты в себя начал приходить, она тут же сбежала. Все еще как в воду опущенная. Будто вот-вот с обрыва сиганет. Вместе со своей собакой! Ты тут ходишь счастливый, будто все в порядке!

— А… нет?!

— Откуда я знаю?! — вспылила подруга. — Ты что думаешь, в постель затащил и все?! Она вас связала на веки вечные?! Ты не будь идиотом!

Рэйвен смотрел на Рамину во все глаза. Она тяжело дышала и сверлила его яростным взором. Надо же, такие сильные эмоции. Так она переживает только за «своих».

— Я ничего не понял, — честно признался лидер стражей.

— Потому что вы мужчины все как один, — фыркнула Рамина и убрала челку с глаз. — Вы ни черта не думаете о том, что у нас, женщин, из-за вас в голове происходит.

— А вы сами-то понимаете? — взъярился он.

— Нет! Мы и не должны. Вы для этого есть. Так что иди и разбирайся. Иначе счастье твое погибнет.

Последние слова Рамина произнесла как-то так, что у Рэйвена похолодели руки, и кровь от сердца отлила. Она глянула на него снова и как-то очень беспокойно покачала головой.

Рэйвен выругался и через минуту вломился в спальню Асты, застав ее сидящей в кресле. Аглаунд взметнулся, но тут же уселся обратно, поняв, что от этого человека хозяйке зла не будет. Хотя старший собрат отчего-то очень нервничал, пес это чуял.

— Что ты делаешь? — спросил страж, очень внимательно рассматривая девушку.

Ничего она не делает. Она почему-то бледная, почти серая, глаза красные и уставшие, и вся она… осунувшаяся, измученная. Значит, все-таки у его постели она сидела. Все как полагается. Но почему-то не осталась — ушла, сбежала. Почему? Он, конечно, на нее накричал, но лишь потому, что очень боялся. Она должна была это понимать. Или не должна?

Рэйвен сел перед ней, взял ее руки в свои. Аста отвернулась.

— Ты можешь сказать, что случилось?

— Ничего.

Женское ничего означает на самом деле все, это Рэйвен знал точно. Совсем идиотом он все же не был.

— Аста, я… сорвался тогда на тебя, но лишь потому, что боялся тебя потерять. Прости.

— Все нормально, — сухо произнесла она.

Рэйвен вздохнул.

— Я обещаю тебе, когда все закончится…

— Ты прав, — перебила она его. — Я не подумала о том, что… все закончится. Я совсем об этом не подумала.

Рэйвен точно понял, что говорят они о разных вещах. Осталось выяснить, что именно имеет в виду она. Он спросил. Она должна с ним разговаривать, даже в таком состоянии она не должна от него запираться.

— Я… не здесь, совсем. Как я об этом не подумала? — бормотала Аста как в полубреду. — Мне же нужно возвращаться домой.

— Возвращайся, — осторожно произнес Рэйвен и почувствовал, увидел, как она вздрогнула, будто от удара. Глаза налились слезами, но она не заплакала. — А потом возвращайся обратно.

— Куда? — мертвым голосом спросила Аста.

— Сюда, ко мне, — он теперь говорил очень неуверенно.

Может, она не хочет возвращаться. Может, именно к нему не хочет.

Мужчины — идиоты, они не понимают женщин.

Нет, Рамина не так сказала. Она сказала, что мужчины потому и созданы, чтобы наводить порядок в хаосе женских измышлений.

— Как я могу?

— Тебя, что, родители не пустят?

Аста моргнула.

— Причем тут родители?

— А кто тогда не пустит?

— Да… да никто, я же не об этом, — она нервно дернулась и отняла от него руки, — я о том, что сюда я не смогу вернуться. Нельзя же. А ты не сможешь быть со мною там, поэтому все кончено.

Рэйвен как следует на нее посмотрел, поднялся и стал расхаживать по комнате. Молчал он очень долго. Аста следила за ним, но потом устала, отвела взгляд и стала созерцать пустоту.

— Я сейчас начну говорить, а ты меня поправь, если я не прав, — вдруг заговорил Рэйвен, и его голос звучал резко, почти зло. — Я так понимаю, что завтра, когда можно будет уходить, ты уйдешь и не вернешься. А я не смогу прийти к тебе, потому что должен быть здесь и больше нигде. Это кстати, правда. Я действительно больше нигде не могу быть, пока… не освобожусь от службы. Освобождаться от нее досрочно я не собираюсь по многим причинам. А ты должна вернуться, потому что у тебя там семья и дом, и дом именно там, а не здесь, потому что все это лишь временное пристанище. Так сложилось. Могло не сложиться, но сложилось. А потом… случились мы с тобой, и ты не подумала о том, что нужно будет уйти. Уйти и не вернуться.

Аста задыхалась. Она дышала в последний раз, и слезы тихо скатывались по щекам и падали, падали…

— У меня к тебе только один вопрос, — голос Рэйвена упал примерно на две октавы.

Конечно один. Почему она сразу не сообразила, а только сейчас.

— Всю эту чушь в своей голове ты нагородила сама или помог кто?

Слова были совсем не те, которые должны быть, а потому Асте пришлось выбираться из жуткого омута собственных кошмаров и попытаться их осмыслить.

— Что? — она подняла на него глаза.

— Сестра помогла? — оборотень усмехнулся как-то очень жутко.

— Нет, я…

— Или все же она сказала тебе пару слов, а все остальное твои выдумки? Твои, вижу.

Рэйвен вздохнул, вернулся к ней обратно и сел на пол возле ее кресла.

— То, что ты придумала, очень трагично, оно разрывает мне сердце, — начал он рассуждать, беря контроль над собственными эмоциями, — но все это неправда. Мы хоть здесь и на службе, но у нас все как у людей. В том плане, что встречаться, влюбляться, жениться и разводиться мы имеем право. У нас его никто не отнимал. Алар и Энда тому пример. Мне, кстати, придется поработать над их вопросом и получить разрешение их родителей на брак. А то наша ведьма грозится стать матерью. Прекрасное стремление, но она мне пока что нужна здесь, а потом в столице, так что рожать я ей запрещу на ближайшие лет десять-пятнадцать.

Аста уперлась взглядом в макушку Рэйвена и смотрела во все глаза. Он понял, что отвлекся и вернулся к насущному.

— Тебе придется переехать сюда. Конечно, это эгоистично с моей стороны, но я тебя заберу. У твоих родителей и твоей сестры, из твоего дома. Я не буду бегать к тебе на свидания, урывками, когда получится. Мне этого мало, мне нужно, чтобы ты была здесь, всегда. Я собираюсь с тобой засыпать и с тобой просыпаться. Я хочу, чтобы ты меня ждала и встречала. То есть я собираюсь быть с тобой больше, чем без тебя. Я слишком долго был без тебя, мне надоело. Я только сейчас понял, как мне это надоело.