— Это ужасно, — изрек страж бесстрастным тоном.

— Как я и сказала, — Аста повинно опустила голову.

— Ужасно, что столько лет ты расплачиваешься за собственную глупость.

— Ч-что?

Он снова притянул ее к себе и очень осторожно обнял, чтобы она не испугалась. Аста как-то притихла в его руках, теперь ей казалось это странным. Ну как ее можно обнимать после такого признания?

— В самом деле, неужели можно винить себя за детскую шалость? — он говорил очень тихо, а его дыхание шевелило волосы на ее макушке. — Почему родители позволили тебе сделать это с собой?

— Рэйвен, это не шалость…

— Пусть будет что угодно. Но это не отменяет того, что это было давно и уже не имеет значения.

Она тяжело вздохнула.

— Вот когда у меня произошло первое обращение…

— Каково это быть Зверем? — она вскинула голову и очень близко оказалась к его лицу, и смотрела она на него завороженно. Это спутало все его мысли.

— Аста, я просто оборотень, — произнес Рэйвен почти сердито, думая о том, что целовать ее сейчас никак нельзя. Они увлекутся и отвлекутся, и у него не получится донести до нее никакой правильной мысли. Кроме своих очевидных намерений. Так что намерения пришлось отложить.

— Не просто.

— Хорошо. Я самый страшный оборотень. Аста, я хвалил тебя за то, что ты умеешь слушать! Не перебивай.

— Я слушаю.

— Так вот, при первом обращении себя почти не контролируешь, поэтому дом от меня натерпелся. Первую половину дня я за всеми гонялся с кровожадными целями, а всю вторую я не давал к себе подойти. Все думали, что я озверел навсегда.

— Но ты никому не причинил вреда.

— На руке и плече отца так и остались шрамы от моих когтей. На тот момент когти у меня были всего лишь в половину ладони. Но отношение родителей ко мне не изменилось. Они не считают меня зверем. Они считают меня своим сыном. Я все это к тому, что случается всякое, ошибку нужно исправить, а в грехе покаяться. И на этом все. Идти дальше.

В ее взгляде поселилось сомнение.

— Так складно говоришь, — Аста поджала губы.

— Нужны сложности? — усмехнулся Рэйвен. — Их достаточно там, за окном. Барьер, который не работает так, как должен, это проблема.

— Неужели все еще хуже? — она мгновенно забеспокоилась.

— Также, но это и означает проблему. Столице я доложил обо всем. Но…

— Не можете сидеть и ждать?

— Мы не должны.

Она вцепилась в него взглядом. Рэйвен тут же понял, что допустил промах, и разозлился на себя. Ее честность располагала, и хотелось отвечать тем же. И вот, пожалуйста, она уже горит нездоровым энтузиазмом.

— Тогда ты… попросишь меня?

— О чем? — страж сделал вид, что не понимает.

— О помощи.

— Нет.

Рэйвен отстранил ее от себя. Аста не обратила на это внимание, но просто так отставать от него была не намерена.

— Ты ведь знаешь, что аглаунд может…

— Твой зверь пойдет с нами без тебя?

— Нет.

— Тогда вопрос закрыт.

— Рэйвен!

— Аста! Хватит всем помогать! — в голосе стража проскользнул настоящий рык.

— А почему не помочь, если есть силы?

— Да какие у тебя силы! Их еле хватает на столетник.

— От маршрута ты меня отстранил, к барьеру мне нельзя, а что мне можно? — возмутилась девушка.

— Можешь вернуться на кухню, — бросил он небрежно.

Рэйвен был намерен при любых обстоятельствах оставить ее в доме, снаружи ей больше делать нечего. Теперь он знает, чем она рискует и не может позволить ни себе, ни ей повторения пройденного.

Аста прямо-таки задохнулась от возмущения в ответ на его слова.

— У тебя обо всех женщинах такое мнение?

— Я не определился с мнением о тебе. Ты слишком непредсказуема.

Аста недовольно сверкнула глазами и нервно затопала носочком туфельки. Боги, ну что за женщина! Рэйвен чувствовал, как она пытается подобрать аргумент, с которым ему нельзя будет поспорить.

Страж подошел к ней очень близко, сложив руки за спиной, от греха подальше. Ей снова пришлось задирать голову.

— Я знаю, что аглаунд может помочь обнаружить нам трещину в барьере, и я сам думал над вариантом, в котором уговариваю тебя оказать нам эту услугу, — признался страж в своих мыслях, которые совсем недавно казались ему логичными. Логика осталось, вмешались эмоции. — Но гарантии нет, и ты еще не выздоровела, а твое рвение всем на свете помогать и вовсе меня пугает. Поэтому никуда ты не пойдешь.

— Что за… ослиное упрямство. Ничего со мной не сделается, ну то есть если вы меня защитите, конечно.

— Я защищу тебя от чего угодно, но не собираюсь подвергать даже тени опасности.

Как бы там ни было, но Аста испытала приятное чувство от этих слов. Но если она сейчас ему уступит, то, что будет потом? Чем быстрее они со всем разберутся, тем лучше. Рэйвену не придется ни о чем беспокоиться, и он не будет рисковать собой при каждой свободной минуте, бросаясь к барьеру.

— Зачти мне два столкновения с порождениями как боевое крещение, — она радостно хлопнула в ладоши, мысль ей показалась гениальной. Страж заметно похмурнел, — мы пойдем к барьеру, Фасти обнаружит эту чертову трещину, вы наколдуете все, что нужно наколдовать, и безопасно станет везде.

В глазах Асты горел огонь, на губах снова появилась улыбка, вот только румянец был немного лихорадочный.

— И ты уйдешь, — произнес Рэйвен, глядя ей в глаза.

— И я уйду, — согласилась Аста, но резко осеклась.

Он следил за ней очень внимательно. Она осознавала собственные слова. Они ей не понравились, она побледнела и нервно сцепила руки перед собой, с какой-то тоской осмотрелась вокруг.

— Рано или поздно все равно придется уйти, — пробормотала Аста.

Она отошла от него и отвернулась. Почему так грустно? Что за ерунда? Еще секунда, и она расплачется. Так ведь нельзя. Все было известно с самого начала. Это не ее дом. Она даже не гостья, она просто заблудилась и попала сюда, ее приютили как бездомную собаку на зиму. Но как только потеплеет, придется отправляться на улицу.

Рэйвен смотрел на ее спину, на поникшие плечи и принимал решение.

— Что ж, хорошо, — это далось ему непросто, но выходило, что поступить так — единственный правильный вариант для них обоих. — Тогда прежде чем вернуться домой, переживешь еще одно приключение.

Она молча кивнула.

— Ты… уходишь? — Лорна с хмурым видом следила за сборами сестры.

На самом деле, она постоянно поражалась тому, как легко близняшка стала частью происходящего. Она не отстранялась, не пыталась сопротивляться, наоборот, всеми силами стремилась окунуться глубже. Аста не берегла себя ни ради себя самой, ни ради кого-то другого. Она видела выход только в борьбе. Лорна с трудом понимала, какие чувства ее к этому подталкивают.

Старшая сестра не знала, как остановить младшую, потому что никогда в своей жизни она ее не защищала. Сейчас это требовалось, а она была не в силах подобрать слова.

— Да, я должна им помочь, — Аста как всегда не сомневалась в принятом решении.

— Они сильнейшие маги, не чета нам с тобой, как ты им поможешь?

— Как смогу, Лорна.

Примерно об этом же они говорили накануне вечером. Близняшка была против всей этой затеи. Но она так и не смогла выразить, как ей важно, чтобы сестра остановилась прямо сейчас. Она пострадала достаточно, не нужно делать хуже. Слова Лорны, неуверенные и скупые, потерялись. Потому что к Асте примчались стражницы. Энда и Рамина забрали все внимание Асты себе, долго расспрашивали девушку о том, не заставил ли ее их безжалостный лидер прийти к такому решению. Аста отчего-то смеялась и оправдывала Рэйвена, говоря о том, что он отговаривал, она сама настояла. Стражницы очень за нее переживали и просидели вместе с ней весь вечер, развлекая ее разговорами, словно были подружками уже сто лет. Лорна не смогла помешать ни этим разговорам, ни решимости сестры.

— Фасти, идем.

Аглаунд сам поспешил выскочить за дверь.