– О, это опасное дерево, – ответил Ворди. – Ванерилиз! – Не подходи и не прикасайся к нему.

– Я как-то влетел в него головой по самые плечи, но очень быстро вырвался наружу, – вспомнил я тот случай.

– Тебе очень повезло, что Ванерилиз не успел начать тебя переваривать. Мучительная смерть..., – сказал Ворди.

– Я заметил, что мне частенько стало везти, – осмотрел я ещё раз Ванерилиз, и мелкая дрожь пробежала по новой поверхности моего тела от мысли, что могло тогда произойти, если б не высунул вовремя голову из масляного ствола.

Некоторый отрезок пути мы прошли молча, каждый думая о своём. Я с интересом рассматривал свои новые лапы, которые уже напоминали чем-то человеческие руки, но всё же кожа на них оставалась покрытой жёсткой густой шерстью. Латира, Ворди и Бельгазо выглядели очень забавно в бульбульской маскировке, отчего и походка их тоже изменилась и стала в точности, как у представителей той расы. Различить моих коллег можно было по росту, голосу и узорам на этнических рубахах: Латира имела розовый цвет узоров, Ворди – синий, а Бельгазо – вишнёвый. Наши рюкзаки скрылись под новыми шкурами и образовали такой себе горб, который частенько присутствовал у натуральных бульбульцев. Даже зубы, и те выглядели уже не как у людей, покрывшись новым налётом с желтизной и образовывая собачий прикус.

– Здесь надо свернуть с дорожки в саму чащу леса, – указал я на почти незаметную придавленность травы у края зарослей. – Уже недалеко.

Через несколько минут перехода по участку, густо поросшему кустарником, наша команда вышла на озарённую солнцем полянку, в середине которой находился куполообразный холм, покрытый различной растительностью. Жестом руки я указал направление к известному мне проёму в куполе, и несколько мгновений спустя мы оказались внутри Всемирного Хранилища Памяти.

– Очень пыльно, – заметила Латира, испустив на пол лучи света со своего рукава.

Ворди и Бельгазо последовали её примеру и тоже включили свои осветительные приборы. Моё лицо изобразило вопросительный жест.

– Код «четыре-ноль-ноль-три», – подсказала Латира, поняв мой немой вопрос, и тогда я тоже смог активировать свой, встроенный в ободок рукава, фонарь.

– Здесь кнопка для включения Григория Ивановича, – указал я плотным пальцем на место под панелью стола, и тут же нажал её.

Как и в предыдущие разы, над столом образовалось светящееся объёмное меню, в котором я рукой смахнул блок с названием «Русский», потому что сочеванского или бульбульского языка в перечне не было по понятным причинам. В центре небольшого чистого участка пола появился давно знакомый мне Григорий Иванович, которого я не видел всего несколько дней, показавшиеся мне целой жизнью.

– Добрый день! Чем могу помочь? Реферат или диссертация? Просто любопытство или заблудились? – спросил он, стоя к нам боком. – О, представители неизвестной мне расы! Давайте знакомится тогда, – сказал Григорий Иванович, когда повернулся к нам лицом и увидел перед собой бульбульцев.

– Здравствуй, Иваныч, – негромко поздоровался я с ним.

– Знакомый голос, – сказал он, и после трёх секунд молчания добавил: «Мой процессор идентифицирует этот голос, как принадлежащий одному моему хорошему другу...»

– Это я, Иваныч... Сергей.

– Сергей?! Сколько ж мы не виделись, что ты так изменился?

– Всего пять дней, – усмехнулся я. – Не переживай, я остался таким же. На мне сейчас надет костюм бульбульца.

– Ах, вот как выглядят современные бульбульцы! Ну, ты и шоумен, Сергей! А зачем весь этот маскарад? И кто тебя сопровождает? Или это настоящие бульбульцы с тобой?

– Нет, Иваныч, это мои друзья сочеванцы – тоже переодетые и замаскированные.

– Подумать только, ещё и сочеванцы какие-то появились за время моего отсутствия.

– Он может говорить на сочеванском или бульбульском? – спросил меня Ворди.

– Да, я знаю бульбульский. Когда Сергей обучался этому языку, все эти навыки загрузились и в меня, – ответил вместо меня Григорий Иванович по-бульбульски.

– Отлично! – обрадовался Ворди. – Как к вам можно обращаться?

– На бульбульском моё имя звучит как «Григорий Иванович».

– Здравствуйте, Григорий Иванович. Меня зовут Ворди. Я офицер разведки государства Сочеван. Рядом со мной мои сподвижники Латира и Бельгазо.

– Очень приятно познакомится.

– Взаимно, Григорий Иванович, – улыбнулась Латира, а Бельгазо кивнул медленно головой.

– Я могу посмотреть, как вы на самом деле выглядите, без маскировки?

– Конечно же, Григорий Иванович...но в следующий раз. К сожалению, энергии рюкзаков хватит только на то, чтобы размаскироваться, а нас ещё ждёт обратный путь, и возможно, среди самих бульбульцев. Но в следующий раз мы обязательно возьмём с собой дополнительный заряд для демонстрации нашей реальной внешности.

– Ну хорошо. Серёжа, ты узнал какой нынче год? – спросил меня Григорий Иванович.

– А! Да! Иваныч, ты не поверишь! Если считать от нашей эры, то уже четыре тысячи сто двадцать седьмой год!

– Матушки родные, – выдохнул он, и положил ладони на свои электронные щёки. – Это ж, сколько я всего пропустил?

– Не беспокойтесь так, Григорий Иванович, – вмешалась Латира. – Всё, что вы пропустили, мы в вас загрузим со всеми подробностями. Только бы найти что-то общее между нашими входящими и исходящими порталами, чтобы запустить процесс загрузки.

– Понятно. Тогда вы можете их сравнить. Вон там, возле кнопки общего питания, есть панель с множеством стрелок – откройте её – возможно, нам посчастливится законектиться.

– Латира, займись, пожалуйста, этим, – попросил Ворди.

– Хорошо, сейчас выясним что там, – сказала Латира и пошла к той панели.

– Григорий Иванович, мы дадим тебе недостающие знания каким-либо способом, но и от тебя хотелось бы получить взамен некую информацию, – продолжил Ворди.

– Что бы вы хотели знать? – серьёзно спросил электронный спикер.

– Нам нужны все сведения о технологиях прошлых поколений, в том числе и военных, – ответил Ворди.

– Военных? – переспросил Григорий Иванович. – Вы решили развязать войну и начать боевые действия? – ещё грознее спросил он.

– Та нет, Иваныч, – решил я разрядить обстановку. – Сочеванцы – не агрессоры, а защитники своей родины. Им нужны все возможные варианты, чтобы остановить захват Земли со стороны пришельцев. Помнишь, я рассказывал тебе о двух странных особях, похожих на людей, которые стояли, прям на том же месте, что и ты, и властно разговаривали с Льбабалем?

– Как же, помню.

– Так вот, это тиронцы – потомки высшего сословия, покинувшего Землю в две тысячи семьсот тринадцатом  году, которые, напоследок, уничтожили почти всё живое на планете. А сочеванцы – это потомки случайно выживших в то время людей.

– А-а, вот как человечество разделилось, – удивился Григорий Иванович.

– И пять дней назад, когда я шёл к тебе на сеанс, то застал тут Льбабаля, которые беседовал с тиронцами. Они застукали меня. С Льбабалем пришлось начать драться, в процессе чего тиронцы взяли меня в плен и посадили в тюрьму на планете Тирон, где уже пребывали Латира, Ворди и... Барди...

– Ты говоришь «Барди»? Не «Бельгазо»? – переспросил Григорий Иванович.

– Барди погиб, когда мы вырвались из плена. Но, наверное, ты ещё с ним встретишься, – неуверенно говорил я, так как не знал этого наверняка.

– Ну, наверное, с клоном Барди, – со знанием дела констатировал электронный спикер.

– Вы правы, – согласился Ворди, – именно с клоном. Я так понимаю, что люди прошлой эры уже могли копировать себя?

– Ещё как! – почему-то возгордился Григорий Иванович.

– Подозреваю, что нам действительно есть чему поучиться у наших предков, – негромко сказал Ворди в сторону Бельгазо.

– Я в этом уверен, – ответил Бельгазо. – Тем более что и другого выхода у нас нет, как познать что-то новое и действенное.

– Ну как оказалось, что это не новое, а просто давно забытое старое, – уточнил я.