– Мы уедем только в том случае, если так будет лучше для всех нас. Решать будем с учетом всех «за» и «против». Никаких голосований, только, что называется, голые факты.

Они остановились.

– Так, здесь внизу кокосов точно нет, – подвел итог Максим. – Перекапывать весь пляж не вижу смысла.

– А наверху?

Пальмы были очень высокие, и определить на глаз, есть ли что-то в их огромных перистых листьях, было сложно. Максим натянул перчатки, чтобы защитить ладони и пальцы от заноз, надел на ноги перекрученную веревку и подхватил еще одну в руки. На пальму он взобрался с натренированной за месяцы ловкостью умелого добытчика кокосов. Лола наблюдала за ним, высоко задрав голову и надвинув кепку на глаза.

– Пусто! – пропыхтел Максим, спустившись. – Следующая!

На пальме по соседству тоже ничего не оказалось. И на следующей. И дальше.

– Долго еще собираетесь торчать на берегу? – недовольно спросила рация на поясе девушки. – Время пятый час!

– Скоро вернемся, Гедеон, – ответила Лола.

– Вы решили все пальмы за один раз облазить? Так вы до самой ночи там застрянете!

– Сейчас уже двинем назад. Не сердись, ладно?

– Лола! – крикнул Максим сверху.

– А?

– Нам нужны пальмовые листья?

– Что?

– Опахало хочешь?

– Зачем?

– Больше ничего нет!

Лола вздохнула.

– Тогда спускайся! – крикнула девушка. – Гедеон уже спрашивает, где мы!

Не прошло и двух минут, как Максим спрыгнул в песок.

– Прямо так и запишем: вылазка за кокосами не удалась, – сказал он, сидя на корточках перед открытым рюкзаком и сматывая веревку. – Черт, все руки в мозолях. Перчатки уже в труху превратились.

– Мы же еще не все пальмы осмотрели. Завтра повторим.

– Можно сегодня вечером сгонять.

– Гедеон не разрешит. Он уже ругается.

– Против начальства не попрешь. – Максим застегнул молнию рюкзака и выпрямился. – Ладно, завтра так завтра.

Увязая в рыхлом песке и загребая его носками ботинок, они не спеша направились к динги. К тому времени уже начался отлив, и волны отступали все дальше, освобождая захваченный берег. Максим отвязал динги, закинул в него швартовый конец фалиня и вместе с Лолой дотащил лодку по мокрому песку до воды.

Девушка первая забралась на борт, приняла от Максима оба рюкзака и распределила их вес между банками. Максим уселся на скамье напротив и уже со своего места отвалил от берега при помощи весла. Аварийную чеку с пружинным проводом он по привычке обвязал вокруг ноги.

Ловко проведя лодку между подводными рифами, Максим вывел ее на открытое пространство, но добавлять оборотов двигателю не стал. Динги на умеренных скоростях подошел к «Милене», где их ждал сердитый капитан, и ткнулся бортом в транец.

– Только горючее зря тратим, – проворчал Гедеон, узнав, что на берегу и на верхушках пальм, которые они успели проверить, не оказалось ни одного кокоса.

– Вот почему завтра мы хотим сгонять с утреца, – сообщил Максим. – Так у нас будет больше времени.

– Не найдете вы тут ничего.

– Попытаться все же стоит. Может, хоть один-два будет, уже кое-что.

– Вы совсем ничего не понимаете? Отсутствие кокосов – прямое доказательство того, что на острове кто-то есть!

– Или сюда приезжают, – парировал Максим.

– Или здесь кто-то живет! – огрызнулся Гедеон. – И если они не выходят к нам, это вовсе не значит, что нас боятся или не знают о нашем присутствии.

– Так можно вечно гадать, камрад. Мы не знаем точно, обитаем этот остров или нет.

– Да все указывает на то, что тут кто-то есть! Это вам все какие-то доказательства нужны. Хотите столкнуться с местными нос к носу? Лично я этого ждать не собираюсь. Отдаем швартовы, снимаемся с якоря, уходим!

Максим не двинулся с места.

– Но если сюда кто-то приезжает, мы можем дождаться тут помощи.

– Или сдохнуть, пока ждем!

Гедеон развернулся к транцу, чтобы отвязать динги и съездить отшвартовать яхту, но Максим удержал его за плечо.

– Ты упустишь возможность, толком даже не зная, обитаем этот остров или нет?

Гедеон вырвал плечо из его пальцев.

– В открытом океане мы в большей опасности, чем здесь, – спокойно добавил Максим.

Капитан развернулся к нему всем телом и сверкнул глазами.

– Повторишь это, когда ночью в нас пустят горящую стрелу? Или бросят бутылку с зажигательной смесью? Или подплывут незаметно, заберутся на борт и перережут нам глотки? Ты повторишь это, когда она… – Гедеон, не поворачивая головы, указал рукой на Лолу, – попадет к ним? Повторишь? М?

Максим смотрел на него дружелюбно и открыто.

– Не поддавайся этой паранойе, камрад.

– Я еду отвязывать швартов. Ты поможешь? Или собираешься демонстративно стоять и ничего не делать?

Максим бросил взгляд на Лолу.

– Помогу, конечно. Давай я сам сгоняю, а ты вытянешь его.

Когда Максим уехал, девушка подошла к брату.

– Гедеон…

– Не сейчас, Лола!

Лола постояла немного у него за спиной, а затем спустилась на нижнюю палубу. На глаза наворачивались слезы. Все плохо. Все очень-очень плохо. Гедеон пытается все исправить, но это все равно что пытаться повернуть время вспять. Никому это не под силу.

Максим не прав. Нельзя позволять Гедеону лезть из кожи вон, ему вовсе не становится от этого лучше. Нельзя оставлять его с этим наедине, ведь он ни в чем не виноват и должен это понять. Он должен это принять и перестать наказывать себя.

Судовой журнал №3

22 августа, 2008 год (пятница). 141 сутки дрейфа. Тихий океан.

Над нами пролетел самолет! Судя по звуку, небольшой. Может, спасательный, не уверен. Мы не рискнули пустить ракету, но сигналили горном, пока самолет не улетел. В таком тумане нас не найдут, это понятно. Может, он сам заблудился? Не понимаю, почему в эфире молчание. Нас должны были услышать. Похоже, у нас неисправна рация. Но теперь мы хотя бы знаем, что цивилизация рядом. Я помню, что звуки в тумане искажаются и доверять их направлению нельзя. Определить точно, куда он полетел, мы при всем желании не сможем. Поэтому мы бросим якорь и останемся здесь на какое-то время. Вдруг это нас ищут? Может, рация все-таки работает, наш сигнал бедствия наконец-то услышали и отправили на поиски самолет? Или же он ищет кого-то другого, но тогда пусть найдет и нас. Мы подождем здесь на случай, если он вернется обследовать этот квадрат.

***

Услышав за спиной громкие помехи, Лола вздрогнула от неожиданности.

– Проверка… провер… Вы нас… шите?

Девушка порывисто обернулась, не веря своим ушам. Вещала стационарная радиостанция на панели приборов.

– Слышу вас. Нахожусь на высоте одна тысяча сто метров. Включил аварийное опознавательное устройство. Можете меня засечь?

– Каковы показания вашего компаса?

Лола бросилась к штурманскому столу и включила цифровой диктофон, который всегда лежал наготове рядом с радиостанцией. Запись началась со второй половины ответа:

– У меня вышли из строя оба компаса. Я не знаю, где мы находимся. Похоже, мы заблудились. Под нами океан. Фолк-Сиверс, как слышите меня, прием?

– Понял вас. На втором самолете компасы исправны, прием? Предлагаем вам передать командование ему. Он приведет вас на Мельтахо.

В ответ на фоне страшных помех раздался отдаленный голос, тихий, точно из сна:

– …неисправны…

И следом наступило молчание. Девушка подождала минуту-другую и со всех ног кинулась к ребятам на верхнюю палубу. Максим уже вернулся. Гедеон держал в руке портативную рацию, товарищ стоял рядом, оба внимательно слушали радиопереговоры, которые, как выяснилось, еще не закончились.

– Фолк-Сиверс, пилот второго самолета считает, что если мы возьмем курс ноль пятьдесят, то выйдем на Мельтахо.

– Вас понял…

Гедеон поднес рацию к губам и нажал кнопку.

– Мэдэй, мэдэй, мэдэй. Вещаю с парусной яхты «Милена». Потерял двигатель. Сломана мачта. Дрейфую. Встал на якорь у острова. Мои координаты… – он опустил глаза в тетрадь с вычисленными координатами, которую вахтенный всегда держал при себе, – пять градусов, пять три точка пять минут северной широты; один шесть два градуса, два восемь точка пять минут западной долготы. Требуется эвакуация трех человек. Прием.