Судовой журнал №4 (титульная страница)

Парусная яхта «Милена» (длина = 9,96 м; ширина = 3,2 м; каюты = 3; мачта сломана; двигатель поврежден).

Судовладелец: Виктор Ланц.

Дрейф с 04.2008.

Экипаж:

Гедеон Ланц – капитан судна (КС), лоцман, штурман и еще много кто.

Лола Фалей – наш морской ежик.

Максим Рихтер – помощник капитана (ПК), машинист, подштурман и головная боль. (Дописано другой ручкой): Главный добытчик кокосов.

***

7 сентября, 2008 год

– Мэдэй, мэдэй, мэдэй1. Это парусная яхта «Милена». Это парусная яхта «Милена». Это парусная яхта «Милена». Потерял двигатель. Сломана мачта. Дрейфую. Встал на якорь у острова. Мои координаты: пять градусов, пять три точка пять минут северной широты; один шесть два градуса, два восемь точка пять минут западной долготы. Требуется эвакуация трех человек. Прием.

Вечер. Половина девятого. Время радиомолчания2. На аварийных частотах ведется прием сигналов о помощи. Возможность для всех, кто попал в беду, дозваться береговой станции, спасательных служб или другого судна. Но, как и прежде, в эфире царило безмолвие, точно все разом исчезли с планеты, растаяли в воздухе, и не осталось ничего и никого, только три человека на борту неисправного судна посреди бескрайнего Тихого океана.

Действуя согласно ежечасному ритуалу, Гедеон повторил сигнал бедствия еще два раза и стал напряженно вслушиваться в тишину радиоэфира. Команда не переставала надеяться на ответ. Гедеон сидел за штурманским столом, где находилась панель приборов: стационарная радиостанция, система отопления, индикаторы топлива и чистой воды, электрические переключатели с амперметром и вольтметром, гнездо прикуривателя и прочие устройства, большая часть которых перестала работать после аварии.

Подвесная лампа над столом отбрасывала бело-желтый кружок света на раскрытую тетрадь, в которой Гедеон учился высчитывать координаты при помощи секстана. Он в задумчивости постукивал ручкой по листу, скользя отвлеченным взглядом по черновым цифрам и формулам с множеством помарок и перепроверяя в уме свои расчеты. В другой руке он продолжал держать микрофон радиостанции.

Гедеон был одет в застиранные темно-зеленые брюки с накладными карманами и черную футболку. Лицо, шея и руки смуглые от загара, нос обгорел. Темно-каштановые волосы длиной до плеч он собрал в хвост, отросшую челку спрятал под кепку, чтобы не лезла в глаза. В начале перехода Гедеон носил капитанскую фуражку, но после аварии убрал ее в один из шкафчиков в своей каюте и больше не доставал. На шее массивное украшение: серебряно-деревянная тотемная цепочка с двумя львиными головами, которые вцепились в одно кольцо посередине. Подарок младшей сестры на их первый новый год вместе.

Лола как раз показалась из своей каюты в носовой части яхты. Это была невысокая худенькая девушка в джинсовых шортах и темно-зеленой футболке с капюшоном. Гедеон поднял голову, посмотрел на сестру, и жесткий взгляд его карих глаз сразу смягчился. Короткая французская коса с тщательно собранными прядями открывала узкое девичье лицо с высоким лбом, полной нижней губой и аккуратно закругленным подбородком. Глаза зеленые, с желтым ободком вокруг зрачков, далеко посаженные, миндалевидные. Веки от природы полуопущены, ресницы и брови светлее русых волос и почти не выделяются на фоне смуглой кожи. Лола казалась подростком, не старше ученицы выпускного класса, но на самом деле в начале мая девушке исполнилось двадцать три. Примерно тогда же они планировали вернуться на материк. Ее день рождения должны были отмечать уже дома.

Гедеон и Лола породнились один год и девять месяцев назад.

– Я думал, ты уже легла.

– Какое там! Разве сейчас уснешь! – живо откликнулась девушка. Она все еще находилась под впечатлением и говорила взволнованным голосом. Угадать причину было нетрудно.

– Не засиживайся допоздна, завтра нам рано вставать.

– Ты нас разбудишь, – бросил Максим, только что вернувшийся с кокпита3.

Он намекал на дежурство. Утренняя смена Гедеона выпадала на пять часов.

– Зачем, я сама встану, – ответила Лола, плюхнулась на диван и раскрыла ноутбук, который захватила с собой из каюты.

– Есть движение? – Гедеон посмотрел на друга.

– Нет, все тихо, – покачал головой Максим. – Только птицы летают.

Проскользнув мимо общего стола кают-компании, он устроился на диване рядом с Лолой, одернул линялые джинсы и положил на колено пластиковый планшет с судовым журналом, собираясь внести новую запись.

Пока рука Максима быстро выводила строчку за строчкой, по серебряному браслету на его запястье пробегали шустрые блики от подвесной лампы. Из-под черной банданы, отчетливо выделяясь на загорелых висках, пробивались льняные волосы. Темно-бордовая футболка, потерявшая свой насыщенный цвет из-за многочисленных стирок в соленой воде, сидела на нем чуть мешковато, подчеркивая и без того выраженную худобу. Зеленые глаза полыхали жаждой жизни. Этот невысокий блондин имел свой собственный внутренний источник энергии, толкающий его на различные авантюры, и обладал безграничным обаянием, за которое ему прощали невыносимый характер. Хотя бывали исключения, о чем говорила отчетливая горбинка перебитого носа. Впрочем, она ничуть не портила общей привлекательности. Да и сам он считал, что его внешность от этого только выиграла и с ней он стал выглядеть намного интереснее.

Гедеон был выше товарища на целую голову. За пять месяцев дрейфа оба исхудали, Максим потерял бицепсы на руках и широкие плечи, Гедеон стал чаще сутулиться и страдать от боли в спине. Соленый ветер сточил все лишнее с их лиц, выделил скулы, обкусал и продубил кожу. Черты стали резче, грубее, и это было особенно заметно у Гедеона. С густыми бородами и отросшими волосами друзья выглядели как настоящие корсары и казались старше своего возраста, но ясный блеск глаз выдавал молодую душу, полную огня и неискоренимого упрямства.

Гедеон и Максим родились в один месяц и были ровесниками. Как и Лола, свой день рождения они отпраздновали в открытом океане, и, глядя на них, трудно было поверить, что им только тридцать.

Максим дописал что-то в судовом журнале и протянул его капитану. Гедеон сверился с часами, готовясь заступить на вахту. Пока еще было время, он быстро пробежал глазами занесенные в журнал события сегодняшнего дня.

7 сентября, 2008 год (воскресенье). 157 сутки дрейфа. Тихий океан.

00.00. Вахту снял (ПК). Опять попали в туман. Видимость нулевая, штиль. Карт нет. Связи нет. Что вокруг – никто не знает. Из двух зол выбрали меньшее и встали на якорь. У каждого по сигнальной ракете. Стоим с включенными огнями. Капитан бдит на носу, подает звуковые сигналы горном и следит за появлением буруна у форштевня4. В промежутках мы оба слушаем, не раздастся ли шум мотора. Разбудили Лолу, сказали покинуть носовую каюту и перейти в кают-компанию. Все трое надели спасательные жилеты. Гедеон пристегнулся тросом: на носу скользко. Лола волнуется за него. Каждый раз, когда кто-то из нас дежурит на баке5 в такие ночи, она не находит себе места. Я ее понимаю. Нервничаем, все трое. Мало того что не знаем, где находимся, сейчас еще и ничего не видим. Динги привязан за кормой, в случае чего успеем быстро покинуть яхту. Надеюсь, обойдется.

01.00. Стоим в прежнем положении. Душно очень, t = 22С. Никто не спит. Лола хотела выйти ко мне, Гедеон не пустил, слишком сыро и скользко.