Потом мы всё же вычитали, что подобные исследования энтузиастами проводились, но, как оказалось, плёнка видеокамер, даже самых простых, выгорает, потому что тоньше и вроде как чувствительней, чем для фотоаппаратов. Посчитали, что это из-за магического поля, которое есть у волшебников, поэтому в этом направлении никаких артефактов не было сделано. Да и колдофото тоже сложная штука, которая проявляется под воздействиями зелий, а они, как я помню, тоже своего рода артефакты, только в жидком виде. А ещё Колин заметил, что если использовать приближающее заклинание и поддержка вдобавок колдует какую-то иллюзию, то в половине случаев кадр «засвечивается». Видимо, тоже от влияния магии. Лучшие колдофото вообще на специальных серебряных пластинках выходили, с использованием старинных камер и отдельной «вспышки-вонючки». Мы видели как-то на Диагон-аллее такую, когда Локхарт ещё презентации книг устраивал в книжном магазине, а ещё подобные камеры были у репортёров магических газет и журналов.

Гермиона вместе с близнецами Уизли разрабатывала «спецэффекты». Грейнджер летала, как мешок с картошкой, но зато её знания по чарам превышали уровень третьего курса, она много читала и изучала дополнительно, а маггловское воспитание давало больше гибкости и простора для фантазий. Да и сама Гермиона радовалась и чувствовала себя нужной, востребованной и с удовольствием применяла магию на практике. Как оказалось, даже относительно простые чары при должном воображении можно было превратить совместными усилиями во что-то очень красивое.

Гермиону я, кстати, после некоторых раздумий посвятил в историю мистера Филча. К завхозу я периодически наведывался через кухню, приносил выпрошенных у эльфов бутербродов и пирогов, мы с ним пили чай. Он рассказывал разные истории, в основном, конечно, что касалось различных нарушений правил студентами — с семнадцати лет это была его жизнь практически. А я всё думал, что получалось, что вот так вот «со школьной скамьи» магов заставляли ненавидеть сквибов, да и магглов заодно. Был такой вот «мистер Филч», который наказывал и якобы ненавидел волшебников за то, что у них есть магия. А те в свою очередь устраивали беззащитному сквибу «наказания» — обкидывали навозными бомбами, пакостили, писали на стенах, издевались над его кошкой. Чувствовалась последующая «моральная закалка», что маг всегда прав, пусть он малолетка с палочкой, но может этой палочкой делать что угодно с тем, кто слабее его и у кого палочки нет. Я при разговоре с Гермионой эту мысль высказал, что, мол, так и потом своих родственников-магглов начинают дети стыдиться. У тех же нет палочек. Я вот знаю, что тётя Петунья любила свою младшую сестру, а Лили Поттер-Эванс была уверена, что Петунья ей только завидует и ненавидит из-за того, что у неё есть магия. С детства, на примере Филча, воспитывались поколения, которые поклоняются силе. А кто у нас самый сильный, самый мудрый, справедливый с длинной бородой, звякающей бубенцами? Вот-вот.

Самое неприятное, что раньше больше всего издевались над стариком-завхозом именно гриффиндорцы. Хотя у трети были родственники-магглы. Но тут как в звериной стае: все делают, и я тоже. Может, даже больше других, чтобы доказать, что я не слабак, или чтобы влиться в «магическое сообщество». Издевательства над Филчем, конечно, вслух не поощрялись, но и особо строго не наказывались. А какой вывод из этого будут делать дети? Что это — правильно. Так и надо. Шиноби же при своей «всесильности» перед простыми людьми имели Кодекс, который не позволял превращаться в моральных уродов. Вести себя нормально надо не потому, что наказания за это боишься, а потому, что внутренне сам себя ограничиваешь, понимая людей и сопереживая им. Потому что это — правильно.

Гермиона, как мне показалось, от истории завхоза впечатлилась. Не знаю, повлияло ли это как-то на тот её комплекс по поводу магглорождённости, «заботливо взрощенный» мистером Уизли, но на рождественские каникулы она собиралась домой к родителям. Я же нынче, к великой радости Драко, собирался к нему в гости. Сириус позаботился об этом и в последнем письме отдельно написал разрешение на то, чтобы я провёл каникулы в их маноре, всё же Нарцисса Малфой — кузина крёстного и бывшая Блэк. Мы сразу с Драко договорились, что я неделю из каникул поживу у Дурслей, да и мне со Снейпом-сенсеем надо было хотя бы на денёк смотаться в Блэк-хаус, чтобы проведать лабораторию и нашу клубнику в свитках.

Впрочем, за неделю до каникул, то есть с завтрашнего дня, планировались обычные для зимы срезы по всем предметам, так что особо радоваться нам было некогда. Из-за подготовки к промежуточным экзаменам в том числе и наша с Драко задумка «поговорить с Кровавым Бароном насчёт Пивза» тоже отложилась на неопределённое время. К тому же призраки, да ещё и такого ранга и возраста, как Барон, по щелчку пальцев перед тобой не появляются. Да и он не очень любил шумные сборища и обитал где-то в подземельях Слизерина. Я его за три года учёбы, может, раз шесть всего и видел: на ночных посиделках при зачислениях в сентябре, а потом ещё было что-то вроде «парада призраков» во время Хэллоуина. Малфой говорил, что иногда встречал Барона, когда ходил на дополнительные занятия к Снейпу-сенсею, но как всегда: стало надо — встречать перестал.

С Алисой и её Волдемортом я тоже так и не поговорил, то народ вокруг толчётся, то ей некогда. Зато смотрел я, как у неё жизнь ключом бьёт, и радовался. Это же сколько столетий внутри всякого народа, без цели и надежды на понимание, а тут… Дети её просто обожали. Девчонки ходили хвостиками. Парни-старшекурсники… думаю, фантазировали на её счёт, чего уж там — было на что. Ну, половина точно в неё повлюблялись. Впрочем, особо повода для флирта или надежд она не давала.

Поэтому и было сложно остаться с ней наедине: вечно кто-то да пытался что-то спросить, сказать, все эти причёски, клубы, Невилл опять же.

Алиса на каникулы решила отправиться в Лонгботтом-тауэр, проведать миссис Августу, ну и отца Невилла тоже. Всё же было бы странно, если бы она не поехала. Она немного паниковала, но я успокоил, что всё будет хорошо и она справится. С такой толпой детей же справилась. По ЗОТИ точно начали все на одни «превосходно» учиться, и не потому, что Алиса какие-то поблажки давала или послабления. Наоборот, она довольно строгая на уроках была, с убийственной логикой и некоторыми довольно жестокими психологическими приёмами. Бывало, что до слёз доводила тех же девчонок. Но зато на уроках смогла каждому доказать, что её предмет необходим. Что маг должен уметь защитить себя и своих близких. И тебя не спасут авроры или ещё кто-то, спасение всегда в твоих руках. Никто не жаловался, и ни разу я не слышал, чтобы обсуждали её методы. А перед тем, как зайти в кабинет ЗОТИ, все проверяли палочки, делали лёгкую разминку и крались до парт, как по территории врага. Всякое бывало, да.

* * *

— Профессор Лонгботтом?.. — чуть не подавился рыбой Драко, когда заметил за спиной Алису. Воскресный обед за нашим столом замер. Сидящие напротив семикурсники воловьими глазами смотрели мне за плечо. Подозреваю, что Перси Уизли порвал с Пенелопой Кристалл, потому что пускает слюни на Алису.

Я лично её приближение почувствовал, она использовала чары сокрытия, но мои «вялосенсорные» ощущения не подвели, ещё, может, наша связь помогла.

— Третьекурсники, — негромко объявила Алиса, — после обеда все пройдите в класс ЗОТИ, чтобы получить задание.

Затем она снова эффектно «пропала», появилась через некоторое время возле стола преподавателей и села, чтобы поесть. Снейп-сенсей склонился и что-то у неё спросил, а она лукаво улыбнулась, посмотрев на нас через зал так, что все, кто обернулся, мигом уткнулись обратно в тарелки.

— Что-то у меня какие-то нехорошие предчувствия, — сказала Лаванда. — А профессор Трелони во вторник сделала предсказание, что мы с Фэй и Парвати встретимся с чем-то ужасным.

— Ты не в курсе, Невилл? — спросила Фэй.

— Нет, вы же знаете, — смущённо улыбнулся Лонгботтом, помотав головой.