Алина в ужасе смотрела на него, как на привидение.

Под черной рубашкой на груди явно что-то топорщилось. Что-то круглое и бугристое, размером с половину мобильника.

Она сглотнула, не зная, что делать.

Он остановился перед ней.

– Ну что застыла, цыпа? Пойдем провожу до ближайших кустов. Не терпится тебе присунуть.

Телефон пиликал не переставая.

Медальон был здесь, в двух шагах. Протянешь руку и возьмешь.

Алина мотнула головой и отступила.

– В следующий раз, дядюшка.

И бросилась догонять Дарио с инспектором.

Она не помнила падения.

Помнила только ледяную воду и стремительно приближающуюся тьму на глубине.

Теперь она лежала на гладкой каменной плите.

Десятки факелов горели по стенам пещеры, бросая отблески на высокие своды, бугристые колонны сталактитов. И на собравшихся вокруг нее темных, скособоченных существ. Их было много. Два или три десятка.

Одно из них пошевелилось.

– Сбылось пророчество, – пошелестел странный голос, то ли женский, то ли мужской. – Белая Богиня спустилась к нам с небес.

– Белая Богиня, Белая Богиня, – зашептали, раскачиваясь, остальные.

Она с трудом повернула голову, преодолевая боль во всем теле.

Существа были грязные, волосатые, с костистыми изможденными лицами. В них почти ничего не напоминало людей, которыми они некогда были.

Один из сидящих, с суковатой палкой в руке и в остатках цветастой одежды, щелкнул пальцами.

– Принесите накидку Богини. Негоже нашей госпоже лежать перед Народом голой.

Двое тут же приволокли черное покрывало с дивана Баргаса.

Она подняла руку.

– Нет. Мне нечего скрывать. Мой грех должен быть виден каждому.

Существа зашумели, кланяясь.

Покрывало упало на каменный пол пещеры.

Сидящий поднял руку, призывая к тишине.

– Что скажет Богиня своему Народу? С чем ты пришла к нам? С войной или миром?

Мия долго молчала.

Народ ждал.

Она спустила вниз ноги и встала у камня, стараясь не упасть. Обвела взглядом всех и каждого. Ее обнаженное тело в огненных отблесках казалось красным.

– Я принесла вам Слово Божье.

Ее голос разнесся эхом под сводами и еще долго не затихал в глубине пещер.

– Девки, слушайте. Я что, и правда жирная?

Этот вопрос не давал ей покоя всю ночь.

Все уставились на ее полуголое тело, будто в первый раз его увидели.

– Ну… – протянула Изабель, не зная, что сказать.

– Если ты жирная, тогда какая я? – спросила Сабрина. – Моя жопа минимум на десять сантиметров больше твоей.

– Врать не буду, – сказала Жасмин. – По сравнению со мной ты просто ходячий кусок сала.

– Все зависит от того, кого ты имеешь в виду, задавая этот вопрос, – рассудила Юн Со. – Если мужиков, то у тебя все более чем хорошо. Тогда ты не жирная, ты мягкая и нежная. Тебя хочется потискать, помять, поласкать, полапать. Затем поставить в свою любимую позу, натянуть и вдуть. Большинству мужиков приятнее вдувать в мягкое и нежное, чем в мускулистое и костлявое. В этом смысле твои полные бедра, круглая сочная жопа, пухленький детский животик и большие стоячие сиськи – выше всяких похвал. А вот если ты спрашиваешь для себя, тогда дело другое. Тогда у тебя действительно есть лишний вес, особенно на ляжках и ягодицах. А это проблема. Скоро появится целлюлит. Потом жопа станет огромной. Животик превратится в пузо. Сиськи вырастут еще больше и обвиснут. Нарастет полуметровый слой сала. И годам к тридцати ты будешь похожа на свиноматку. Короче, мой вердикт – диета и спорт. Особенно на ноги. Ну и живот не мешало бы подкачать. А то он у тебя как у плюшевой игрушки. Так и хочется на нем полежать.

– Ну и потом, – добавила Изабель. – Продвинутые мужчины предпочитают спортивных женщин. Они выносливее. Могут часами в одной позе стоять, а мышцами вагины шарики удерживать.

Они захихикали.

– Ну вы и гады, – сказала Алина. – Такие вопросы задают, чтобы успокоили. Правду я и сама знаю.

– Выпей водки, – сказала Сабрина. – Говорят, способствует похудению.

– В жертву Теганги всегда приносили самых жирных девственниц, – сообщила Ао. – Их выбирали так. Опускали в чан с водой. Если вода выплескивалась, значит, девственница подходила для Теганги. Тогда начинался праздник. Радовалась вся деревня. Ведь девственниц для Теганги откармливали с раннего детства.

– Логично, – сказала Юн Со. – Радовались тому, что больше откармливать не придется. Наверняка половина деревни все это время питалась впроголодь, чтобы вырастить гору сала нужного размера. В любом случае, еще один аргумент за диету. Не хочешь, чтоб тебя слопали – худей.

– Ладно, – сказала Алина. – Убедили. Пойду за водкой. Кому чего принести?

– Текилы, – сказала Сабрина.

– Винишка красного, – выбрала Изабель. – Бордо или Бургундии, на твой выбор.

– Скотча односолодового, – сказала Юн Со.

– Да вы совсем с дуба рухнули по утрам напиваться, – сказала Жасмин. – Смузи мне сделай. Огурец с яблоком и сельдереем.

– С ним возни много, – сказала Алина. – Сама сделаешь.

– Тогда кокосового пива.

– Ао! – позвала Алина таитянку. – Лимонадику?

Та робко кивнула.

Алина успела только спуститься на кухню и подойти к бару, когда зазвонил телефон.

Сердце ёкнуло.

– Алло…

– Медальон у тебя? – пролаял жестяной голос.

– Почти.

– Почти?! Какое нахрен почти? Что тебе было непонятно в словах «даю сутки»? Сутки прошли, и что ты мне заявляешь? Почти? Это «почти» я тебе скоро в задницу засуну!

– Но я его нашла! Видела собственными глазами!

– Так почему не взяла, сука?!

– Его охраняют! Просто так не взять. Мне нужно еще время!

– Нет у тебя времени. Скажи папашке «прощай».

– Нет!!! Не надо! Умоляю!

В трубке наступило молчание, так что Алина даже глянула на экран, чтобы удостовериться, что связь не прервалась.

На экране была московская ночь, палата и отец на больничной койке.

– Ладно, – сказал наконец жестяной вымогатель. – Обожаю, когда красивые блондинки меня умоляют. Вы тогда такими трогательными становитесь. Так и хочется потрогать. Где ты видела медальон?

– У охранника.

– Как зовут?

– Ли.

– Так это же тот самый китаец, который мечтает твою жопу на свой кукан натянуть. В чем проблема? Снимай трусы и договаривайся.

– А где гарантия, что он обменяет медальон на мою жопу?

На том конце помолчали.

– Это ты права. Медальон намного дороже. Я даже не знаю, сколько таких жоп надо поиметь, чтобы они его перевесили. Значит, предложи что-нибудь другое. Или выкради. Или убей. Мне все равно. Даю тебе еще сутки. Последние. Давай, Алиночка, душа моя, действуй, курица ты моя прекрасная.

Связь отрубилась.

Алина вытерла пот со лба. Ее трясло.

Она на негнущихся ногах поднялась обратно и только выходя на веранду поняла, что забыла всю выпивку.

– Блин, девки, – пробормотала она, – извините. Из головы вылетело.

Но девкам было не до выпивки.

Они смотрели на нее округлившимися глазами.

У лестницы стоял инспектор Хантер Холл в своей облегающей синей форме.

Сегодня он не улыбался.

Костистое лицо с выпирающей нижней челюстью казалось вырубленным из камня.

Внимательные холодные глаза прожигали ее насквозь.

– Леди Алина, – сказал он. – Я вынужден требовать, чтобы вы прошли со мной.

– Я арестована? – спросила она, едва за ним поспевая.

– Пока нет. Но к вам есть несколько серьезных вопросов.

Она сглотнула от волнения.

– Каких?

– Задам их на следственном эксперименте.

– Но следственный эксперимент обычно проводят с преступниками. Вы считаете меня преступницей?

– Это будет зависеть от ваших ответов на мои вопросы.