«Эй, Бритва, не побреешь мне яйца языком?».

— Их там было с десяток. Десять тренированных бойцов клана Нойран. Как нетрудно догадаться, живыми они оттуда не вышли. — Гай с щелчком убрал лезвие в ножны. — Иберия посчитал это оскорблением и приговорил Чери к экзекуции. Это случилось уже после инцидента с Децемой, поэтому, как только твой пёс изложил свой план по уничтожению Нойран, я охотно его поддержал.

— Ясно. Не называй его так.

Гай вопросительно посмотрел на меня, приподняв бровь.

— Прекращай называть его псом, — проговорил я охрипшим от крепкой выпивки голосом. — Какого дьявола ты его постоянно оскорбляешь?

Гай отпрянул.

— Я его оскорбляю?! — Он оглядел Диса, молча стоявшего за моей спиной. — Что же тут оскорбительного? Преданность собак вызывает у меня восхищение. Я обожаю собак! Знаешь, кого я терпеть не могу? Грызунов. Ненавижу этих пронырливых тварей. А их развелось, как грязи. Ума не прилажу, как мне с ними бороться. Может, ты мне подскажешь?

Даже при условии, что я напился так, что хоть выжимай, моего соображения хватило, чтобы понять тайный смысл сказанного. Я почувствовал, как вдоль позвоночника скользнула капля холодного пота.

— Так как ты, говоришь, избавляешься от крыс? — повторил вопрос Гай.

— Закрываю глаза и делаю вид, что мне показалось, — ведь судя по тому, как много ему известно обо мне, я именно так и жил последние недели: не видел, что за мной следят.

— Видимо, эти недоумки пока еще не обнаглели до такой степени, чтобы проворачивать свои грязные дела прямо под твоим носом, веря, что ты их не заметишь. — Гай поднялся на ноги и протянул меч Монаху. — Тогда позволь показать, как я борюсь с паразитами.

Он кивнул в сторону арены, и я уже знал, что там увижу. Но всё равно поволок своё негнущиеся, как доска, тело к стеклянной стене.

На арену вытолкали Раска. Его одежда была изорвана и пропитана кровью. Он едва держался на ногах, потому что уже был страшно избит.

Так значит Дис отправил Мышь в Таврос. Зачем? За что Раск должен умереть? Это как-то связано со мной? Конечно…

— Убей его, — кинул Гай Монаху.

— Дис, не дай ему даже дотронуться до Раска! — приказал я, одновременно со словами выхватывая из кобуры бластер.

При входе у нас не отобрали оружие просто потому, что оно воспринималось исключительно, как аксессуар, если речь идёт о Гае.

Обстановка в комнате поменялась за секунду. Дис оказался перед дверями, загораживая выход фехтовальщику, который уже успел обнажить лезвие меча. Четыре телохранителя схватились за пушки, но не успели они направить их в мою сторону, как рядом со мной появился Олафер.

Я бы с радостью посмотрел на то, как Император отметелит этих здоровяков, но дед вышел из ситуации изящнее. Подняв кулак, Олафер без замаха ударил в бронированное стекло. По прозрачной стене побежала волна, после чего от его кулака по кругу разошлись мелкие трещины.

— Руки по швам, сопляки, — бросил Император, — и даже не думайте дёрнуться — прибью.

— Стойте на месте, — неожиданно для всех осадил своих людей Гай. — Старик — не ваш уровень. От вас четверых будет слишком много крови.

— Тогда, может, Стокрылый сам составит мне компанию?

Черт его дери, я не ожидал услышать такое от Олафера. Когда дело доходит до драк он превращается в дебошира.

— Тебе за мной не угнаться, дед. И ты это знаешь, — ухмыльнулся в ответ Гай, после чего обратился ко мне: — Тебе при экзекуции точно мозг повредило. Угрожать мне? В Тавросе? На такое решится только форменный псих.

— Прости, Гай, но я не могу просто смотреть на это. Раск — моя семья. Ты бы…

— Я бы поступил на твоем месте точно так же, — согласился он, после чего кинул Монаху: — Убей уже эту крысу.

Фехтовальщик кинулся в противоположную от выхода сторону, врезаясь всем корпусом в растрескавшееся стекло и вылетая на арену. Куски стекла глубоко застряли в его руках и лице, но парень даже глазом не моргнул. Дису не надо было повторять приказ дважды: краем глаза я заметил пронесшуюся мимо вспышку.

В нашу ультрасовременную театральную ложу ворвался азарт беснующейся внизу толпы.

— Гай выставил Монаха!

— Порви их!

— Ставлю на немого!

Несмотря на страх и любопытство, я продолжал смотреть Гаю в глаза.

— Каков дуралей. Направлять на меня оружие, — сетовал он. — Тебе мама не говорила, что с огнем не играют?

— Нет. Я сирота.

— Точно. Запамятовал, — Гай взглянул вниз, на арену. — Похоже, сегодня я принесу домой хорошие новости. И почему всё так обернулось? Тц… Если бы ты согласился смиренно понести наказание, потери были бы минимальными: ты лишился бы одного бойца. Погоревал, нашел на его место нового. Возможно, на этот раз, ты подобрал бы его не на помойке. Да, я бы тебя отпустил на твою детскую площадку, при условии, что ты больше не будешь путаться у меня под ногами. Теперь тебе это, конечно, не светит. Но сначала я хочу, чтобы Монах показал тебе отрубленную голову Десницы.

— Он не проиграет, — убежденно заявил я.

— Нет смысла надеяться, Эла. Мой раб непобедим. Это совершенная машина по производству смерти, не знающая боли, скорость регенерации которой позволяет называть Монаха бессмертным.

— Это не важно. Дис не проиграет. Он никогда не проигрывает.

Моя детская вера вызвала у Гая лишь приступ хохота.

— Ты даже этого не знаешь? Он тебе не сказал, да? — продолжал веселиться Стокрылый. — Никогда не проигрывает? Ха-ха, Олафер, ты это слышал?

Даже угроза смерти не напугала меня так, как этот смех.

— Эла не помнит, как он появился в Децеме, ха-ха! А хочешь, я тебе расскажу? Слышал про Цитру? — за меня ответили мои округлившиеся глаза. — Это Рай и Ад разом. Если ты при деньгах — первое, если ты то, что покупается за эти деньги — второе. Хуже всего приходилось всяким диковинкам, на них всегда особый спрос. Я впервые побывал там совсем юнцом…Наши кланы в то время тесно сотрудничали, Децемой управлял Паймон. Однажды мой отец назначил ему встречу на Цитре. Он частенько совмещал приятное с полезным, и в тот раз я напросился с ним.

Стокрылый вновь посмотрел на арену.

— Похоже, любовь к кровавым зрелищам передается у нас в семье из поколения в поколение. Оказавшись на Цитре, отец первым делом решил посетить Фомальгаут и предложил Паймону и Олаферу составить нам компанию. Знаменитые на всю галактику бои… Сказать, что я был в восторге, всё равно, что промолчать. Я в обществе сильнейших бойцов, на которых ровнялся, со знанием дела обсуждаю смертельные схватки. И вот Дис… Его экзотическая внешность, история рождения и упрямое нежелание дохнуть сделали ему славу в Фомальгауте. Он был там настоящей знаменитостью. Отец следил за его боем так внимательно, а в конце заметил, что у парня есть талант. М-да… и это сказал человек, который скупился на похвалу собственным сыновьям. Я не понимал. Что в нём такого особенного? Он был немногим старше меня и уж точно не способнее. Очевидно, модификацию он не проходил. Но отец был доволен увиденным. Толпа бушевала, казалось, все его обожали… — Гай умолк на мгновение. — Когда арбитр предложил любому желающему схлестнуться с выродком, я решил, что это мой шанс.

Так Диса победил он, Гай?!

— Нет, — ответил Стокрылый, прочитав вопрос в моих глазах. — Отец мне не позволил. А я ведь его едва не на коленях умолял… Тогда угодить мне решил Паймон. Он подумал, что я просто хочу увидеть ублюдка поверженным, поэтому выставил против него Олафера. Это был приговор. Но Дис продержался против Императора целую минуту… Целую минуту, чёрт. Это был не проигрыш, понимаешь? Даже валяясь в луже собственной крови, он остался победителем. Я был взбешён. Конечно, с моей стороны вести себя так было глупо, но я был ребенком… Уже через неделю я обо всём забыл. А потом выяснилось, что Паймон притащил отброса к себе домой и носится с ним, как с сыном.

Гай замолчал, задумчиво смотря себе под ноги. А я… поблагодарил его.