Степан заметил его жест и, усмехнувшись, покрутил кольцо на пальце. Со слов мамы, это был подарок отца. С детства Степан носил его на шнурке на шее, и вот недавно кольцо стало ему впору. Тяжёлое, из твёрдого металла, и, как оказалось вчера вечером, его можно использовать в качестве кастета. Бодрствовать всю ночь парень, естественно, не смог: уснул сразу, как только голова коснулась подушки. Но Никита сдержал слово, и ночью никаких происшествий не было. Одно только это уже повысило уровень уважения Степана к Никите, поэтому он спокойно ответил ему:

– Нет. Я только летом узнал.

– Степан узнал действительно только летом. До сих пор я была хорошей матерью, но теперь вы все на равных, и поблажек ему, как учительскому сыночку, не будет. Да и вообще со своих спрос больше. Потому что мы знаем, как эти твари умеют убивать. Тяжело в учении, но не легче и в лечении, а иногда до него не доходит, просто не успевает дойти.

– Ну ладно, – Никита напустил на себя задумчивый вид. – А если эта тварь не собирается меня убить, или не хочет, или не может?

– Твари не ходят в белом! Всё остальное они могут, хотят и собираются. Увидел – убей. Наше правило: «меньше говоришь, дольше живёшь». Нашёлся мне, Иккинг[2], блин.

– Почему в белом? – Михаил, всё это время сидевший с открытым ртом, наконец обрёл дар речи.

– Это песня, дурак! – воскликнул Никита.

– Не совсем, у них другое зрение. Это всё будет на курсе обучения. Эльфы чисто белый цвет не видят. Механически белый цвет – это смешение всех цветов спектра. Так вот у них сетчатка такая, что они белый не воспринимают. Но это должен быть чистый белый. Хоть малейший оттенок – они его увидят. Такой цвет сложно синтезировать в быту. В промышленности – да. У нас стены и освещение в тюрьме для эльфов белого цвета. Химически его создали. Они сразу с ума сходить начинают. Думают, что ослепли. Они различают в десятки, в сотни раз больше оттенков, чем мы. И каждый из них имеет своё оригинальное название. То есть у них нет тёмно-красного и светло-красного, есть карус, ларус и врасек[3].

– Как в анекдоте – какого цвета помада[4]?

– Да-да. У эльфов вообще очень богатый язык. Там несколько миллионов слов используется. Люди с симбионтом-эльфом имеют способности к изучению языков. Они произносят звуки не только губами и языком. У них вся гортань задействована – носовое, горловое дыхание. Обалденно красиво говорят. А когда поют, как будто сирен слушаешь. Особенно девушки чистоголосые. Девушки-эльфы вообще чёрный цвет любят. Все как одна. У них девяносто четыре оттенка чёрного. Они все помешаны на худобе. А чёрный их стройнит. А мардоги вообще дальтоники. Но различают пятьдесят оттенков серого. И тоже дают им названия. У них язык простой, односложный и гавкающий какой-то. А белого они просто боятся, потому что у них в белую мракошь покойников заворачивают перед сжиганием. Поэтому на мардога можно просто белую ткань накинуть, и у него паника начнётся. Но это должна быть очень-очень большая простыня.

– Пятьдесят оттенков серого?

– Ага. Эту книгу мардог писал. У нас в тюрьме. Под нашим контролем. – Дети вытаращились на Светлану, и она, усмехнувшись, добавила, – Шучу я, шучу.

– Что такое мракошь?

– Это тонкая ткань, по составу похожа на наш гибкий пластик, производится специально для захоронения. Мгновенно воспламеняется, сама повышает температуру, способствует быстрому сжиганию и препятствует распространению запаха. Воняют они, я же уже говорила.

– Вот уроды, покойников жгут, – нахмурившись, Никита заёрзал на стуле.

– Не только покойников. Живых тоже сжигают с удовольствием. Особенно охотников. Особенно на чужой территории. Найдёшь угольки в лесу, и ковыряется Славик потом несколько недель с аналитиками, всю базу ДНК перелопачивают.

– А что, может, пожрать сходить? А то чую, потом аппетита вообще не будет, – побледнев, Никита обнял себя руками.

– Значит, ещё одно правило: с преподавателями общаемся уважительно и культурно. Так выражаться в кабинете имею право только я, а остальные будут жрать из собачьей миски у порога. Понял?

– Понял, – Никита почесал разбитую скулу.

– А теперь в столовую. Кушать пора, дети мои.

Мира и Ари были двоюродными сёстрами. Но жили и воспитывались они вместе. Мира была немного старше, но никогда не обижала и ничем не обделяла младшую сестру. Их отцы – родные братья – правили Верхним миром, но по традиции наследовать трон могли только дети старшего – Мира и её брат Мирослав.

Королевская династия была самой сильной среди всех жителей Верхнего мира. Они обладали мощной магией, выдающимися умственными способностями, и каждое последующее поколение рождалось ещё более могущественным.

А сейчас девочки просто играли. Они ещё не знали о приближающейся беде, в отличие от брата. Именно в этот момент Мирослав сидел в зале советов на срочном стратегическом заседании и обсуждал с королями и старшими военачальниками план защиты королевства.

– Мама, где наши Мраце[5]? – Мира отложила свою игрушку и повернулась к королеве. Та сидела в глубоком кресле и читала книгу.

– Ценная моя, Мраце сейчас выполняют очень сложное королевское поручение. Как только они справятся, сразу вернутся к вам. Вы их единственная жизненная цель. Я отмечаю, что ты помнишь об этом, и я довольна ходом твоих мыслей. Но братья Мраце остались.

– О, мама, – Мира обречённо вздохнула. – Искусство боя и точные науки даются нам легко. Но интерес к военным занятиям и построению стратегий во многом уступает занятиям танцами и музыкой.

– Братья могут сводить вас на конную прогулку к дальним озёрам, а обучаться военному искусству вы обязаны. Это ваша будущая безопасность. А лучших учителей, чем братья Мраце, не найти.

Ари подошла к королеве и присела рядом на ковёр:

– А Мраце Мари сказала, что попытается принести мне новую змею – такую, которую я ещё ни разу не встречала в наших лесах.

– Драгоценная, нам придётся обустраивать отдельный сад для твоих питомцев. И я благодарна тебе за то, что они не заползают в замок.

– Ари, – Мира взяла сестру за руку. – Я могу попросить деревья, чтобы они сплели свои ветви в удобные гнёзда. Там твои змеи смогут спать ночью. Там им будет безопасно. Так у них будет шанс не стать звеном в пищевой цепи.

– Девочки, – королева покачала головой, – вы же помните, что мы не имеем права вмешиваться в естественный ход событий. Так заложено Создателем.

– Мама, я попрошу Создателя сделать так, чтобы ежи смогли питаться чем-нибудь ещё.

Королева не успела ответить: дверь распахнулась и на пороге возник Мирослав:

– Приветствую, матушка, и прошу разрешения прервать ваше общение. Собрание воинов закончено. Решение принято. Короли собирают войско.

На следующей неделе Светлана отвезла учеников в ближайший торговый центр. Школа выделяла деньги на детей, и на начальном этапе надо было купить много необходимого. Леночка искала косметику неизвестных Светлане брендов, избавилась наконец от очков и в «Оптике» купила линзы, в салоне рукоделия подобрала набор для вышивания красочного цветочного сада. А ещё она попросила комплект тонкого белья из шёлка. Света купила. Один.

– А где я смогу перекрасить волосы?

– В школу каждую пятницу приезжает парикмахер, сходи запишись.

Леночка так и сделала и через три дня стала платиновой блондинкой.

Мальчики искали себе какие-то специальные кроссовки, некоторые заходили в книжные магазины. Никите и его детдомовским товарищам вещи были не нужны, и они попросились только в кафе. Михаил выбрал себе наручные часы с пульсометром. Валера, которого за его невозможную способность всё ронять, разбивать и сносить на бегу уже успели прозвать не иначе как «эх, Валера, Валера», в свои пятнадцать лет оказался хорошим водителем.