— Сегодня ты прекрасно проведешь время, — говорю я, провожая ее к входной двери, где в черном смокинге стоит Уэстон.

Его глаза загораются, когда он видит ее.

— Привет. — Дафна делает к нему робкие шаги.

Пристальный взгляд Уэстона сконцентрирован на ней. Думаю, он даже не осознает присутствие Рут и меня, стоящих в стороне. Он полностью очарован и загипнотизирован ею.

Рут, прижав ладонь к груди, тянется ко мне другой рукой, крепко стискивает, и я киваю. Мы свидетели чего-то особенного.

Это не просто летняя интрижка.

— Ну, ладно, мы уходим. — Дафна машет нам и берет Уэстона под руку. — Не ждите.

Я поворачиваюсь к тете Рут, так же красиво одетой.

— А ты куда сегодня идешь?

— В последний момент меня пригласили на свидание. — Она подмигивает.

— Но завтра ты уезжаешь. — Ухмыляясь, я складываю на груди руки, удивляясь ее безрассудству.

— И что? Он знает об этом. — Рут пожимает плечами. — И, если он хочет меня, знает, где меня найти.

Зейн

— Пожалуйста, ослабь свою хватку, — тихо говорю я на ухо Кариссе, сохраняя улыбку на лице. — Я не знал, что сегодня вечером ты будешь буквально привязана ко мне.

Мы здесь уже сорок минут, и до сих пор единственное свободное время, которое она дала мне — посещение туалета, и даже потом я не смог сбежать. Я просто нуждаюсь в передышке.

— А вот и моя прекрасная дочь! — Мать Кариссы, Кейтлин Форбс, медленно идет к нам с распростертыми объятиями и своей протяжной южной речью. — Боже мой, ты выглядишь блестяще, милая. И, Зейн, ты выглядишь довольно привлекательно. Уверена, что Карисса одела тебя с ног до головы. Ей всегда нравилось одевать всех своих парней.

Парней?

— Мама. — Карисса притворяется раздраженной. — Зейн оделся самостоятельно.

— Ну, надо же! — Кейтлин с легкой улыбкой хлопает меня по руке. — Ты знаешь, как настоять на своем. Я хотела бы позже узнать твой секрет. Карисса крутит своим отцом и мной со дня своего рождения.

Через группу гостей проходит отец Кариссы, здоровается и становится рядом с женой.

— Разве эти двое не выглядят восхитительно? — как бы размышляя говорит Кейтлин. — Я могла бы просто съесть их. Превосходная картинка. О, это напоминает мне о том, что я должна их сфотографировать.

— Нет, — говорю я.

Карисса стреляет в меня взглядом, а Кейтлин смотрит в недоумении.

— Прошу прощения, я не ослышалась? — спрашивает Кейтлин.

Мистер Форбс бросает на меня злой взгляд, намного злее того, как он смотрел на меня в прошлый раз, когда мы с Кариссой сидели рядом.

— Просто я не фотогеничен, — говорю я.

— Это только для нашего семейного альбома, — говорит она. — Карисса наша единственная дочь. Просто нам нравится все документировать. Боже мой, я сохранила все школьные фотографии, все ее молочные зубы и всех кукол Барби.

— Давай, детка. Никто, кроме нашей семьи, не увидит фото. — Карисса теребит кисть моей руки, немного наклоняя свою голову в сторону и мило улыбаясь, и все это под взглядами ее родителей. — Это сделало бы маму счастливой.

Мистер Форбс прочищает горло и зло смотрит на меня, а затем его взгляд устремляется к дальнему концу помещения, где возле бара стоит их сын Тейлор, обрабатывая нескольких игроков. Я вижу, как он передает им свою визитку.

Тейлор гребаный Форбс.

Он не только печально известный мудак и брат моего сумасшедшего сталкера, но также он однажды попытался склеить Мирабель, сказав ей, что она заслуживает лучшего, чем такую грязную мразь, как я. Из-за этого он навсегда останется в моем черном списке.

Печально то, что если бы Мирабель тогда ушла к Тейлору, то сейчас не проводила бы остаток своей жизни в одиночестве в каком-то медицинском учреждении.

Иногда жизнь — та еще сука.

В тот день, когда Тейлор уезжал от Рут, я остановил его и сказал, что Далила моя, несмотря на то, что это не так. Возможно, я сыграл на высокомерии и обаянии, когда говорил это, но в глубине души темная часть меня знала, что что-то назревает.

— Давай, детка, — нежным голосом говорит Карисса мне на ухо. — Давай повторим наши напитки. Будь джентльменом и закажи мне «Лемон дроп мартини», хорошо? (Примеч.: коктейль, в состав которого входят водка, мартини и сок лимона).

Я рассеянно осматриваю помещение в поисках часов, чтобы узнать, сколько еще мне оставаться в этом аду, и когда оборачиваюсь, стоящая передо мной Карисса поднимается на носочки и прижимается ко мне продолжительным поцелуем закрытыми губами.

К моменту, когда осознаю произошедшее, первое, что я делаю — оглядываюсь вокруг, чтобы убедиться, что никто этого не видел. Здесь присутствует несколько фотографов с пропусками для прессы, и последнее, что мне нужно, это увековечивание этого нежелательного поцелуя на фотографии.

— Зейн? — сзади меня раздается женский голос.

Я поворачиваюсь и мгновенно узнаю Дафну Роузвуд. Позади нее стоит Уэстон, награждая меня обеспокоенным взглядом, который никогда не хочется видеть на лице своего лучшего друга.

— Я не понимаю... — Дафна приподнимает голову, указывая взглядом на Кариссу, уже занятую разговором с кем-то и одновременно обхватившую меня руками сзади за талию.

Черт.

Черт. Черт. Черт.

— Это не то, на что это похоже, — выдыхаю я. — Я могу объяснить.

— Не стоит. — Обычно милая манера общения Дафны меняется, и она нахмуривает брови. — И держись, блядь, подальше от моей сестры.

— Дафна, — кричу я, когда она уходит. — Уэстон, подожди.

Они ушли, а я застрял здесь с этим черноволосым демоном в платье, по иронии судьбы подходящим для ангела.

Я не могу дышать.

Схватив руки Кариссы, я отталкиваю их и избавляюсь от ее объятий.

— Эй. — Она надувает губы, а я стремительно ухожу прочь от нее. — Куда ты собрался?

— Дай мне одну чертову минуту. — Я кричу на нее так громко, что это ранит даже мои собственные уши, и вокруг нас прекращаются все разговоры. Моя крепко сжатая челюсть словно из железа, а в глазах плещется океан ярости. — Боже, я не могу дышать, когда ты так цепляешься за меня. Просто оставь меня в покое, Карисса. Твой спектакль чертовски жалок. Повзрослей уже, нахрен.

К Кариссе подходит отец, ее нижняя губа дрожит, а глаза наполняются слезами. Я вижу, как он кивает через комнату двум охранникам, которые стоят возле входа. Они пробиваются сквозь толпу и направляются ко мне.

И вот так…

Я облажался.

Далила

— Доброе утро, солнышко. — Я варю кофе, когда моя сестра в воскресенье, плетясь, входит на кухню.

Это будет долгий день. Мы должны успеть упаковать кое-какие вещи до того, как приедут перевозчики мебели. К счастью, мне удалось убедить Рут, что я не способна сдвинуть ее шкаф для фарфора, кровать королевского размера и высоченный комод.

— Как прошла вечеринка? Расскажи мне всё.

Достаю две кружки из буфета и смотрю на часы. Если мы закончим в ближайшее время, то я смогу провести большую часть дня с Зейном. Я думала об этом все выходные, моя голова и сердце ведут войну из-за того, что я должна или не должна сказать сегодня вечером.

Но я отвергаю и сердце, и голову.

Впервые в своей жизни я собираюсь плыть по течению и, к слову сказать, чувствую себя в этот момент хорошо. Я не планирую никакой речи или глупого признания в любви. Будь что будет, неважно, что я скажу.

Я просто хочу закончить отношения на оптимистической ноте и оставить дверь широко открытой. Если мы с этим справимся, тогда я назову это лето успешным. И я спрячу тоску по Зейну в глубину своей души, но, надеюсь, когда-нибудь все же смогу забыть этот небольшой летний роман.

Дафна берет у меня свою кофейную кружку, при этом избегая моего взгляда.

— Спасибо.

— Присаживайся, — говорю я. — Как прошла вечеринка?