— Моя книга!
Это была она. Тернер остановился, чтобы выругаться.
— Я не хочу слышать ничего о твоей проклятой книге, слышишь?
Ее рот остался открытым.
— Ты понимаешь, что только что случилось? Я ударил человека.
— Но ты же согласен, что он нуждался в ударе?
— Столько же, сколько и ты нуждаешься в удушении.
Она отступила, явно оскорбившись.
— Вопреки тому, что ты обо мне думаешь, — высказал он ей, — я не провожу свои дни, обдумывая, где и когда меня могут принудить к насилию.
— Но…
— Никаких но. Ты оскорбила человека.
— Это он оскорбил меня.
— Я собирался торговаться, — процедил он сквозь сжатые зубы. — Ведь ты привела меня сюда для этого, не так ли?
Миранда нахмурилась, и неохотно кивнула.
— Что, черт возьми, с тобой случилось? Если бы этот человек имел меньше сдержанности. Если бы…
— Так ты думаешь, что он показал свою сдержанность, — ошеломленно спросила она.
— По крайней мере, настолько, насколько ты его заставила. — Он схватил ее за плечи и начал трясти. — Боже мой! Миранда, ты хоть понимаешь, что есть много мужчин, которые не моргнув глазом ударят женщину? Или хуже того, — добавил он многозначительно.
Он ждал ответа, но она только смотрела на него большими немигающими глазами. И у него было тревожное чувство, что она видела что-то, что он не знал.
Что-то в нем.
Затем она сказал.
— Прости меня, Тернер.
— За что? — спросил он не слишком любезно. — За то, что устроила сцену посреди тихого книжного магазина? За то, что не держала рот закрытым, когда это нужно было? За то…
— За то, что я огорчила тебя, — сказала она спокойно. — Это было нехорошо с моей стороны.
Ее мягкие слова прорвались сквозь его гнев, и он вздохнул.
— Только не делай ничего такого больше, хорошо?
— Я обещаю.
— Хорошо. — Он понял, что все еще держал ее плечи и ослабил хватку. Удивленный он заметил, что ей стало легче. И он отпустил ее полностью.
Она наклонила голову набок, и беспокойное выражение появилось на ее лице.
— По крайней мере, я думаю, что постараюсь сдержать обещание. Я, конечно, буду стараться не делать ничего, чтобы тебя так огорчило.
Тернер внезапно увидел, что Миранда старается его не огорчать. И это расстроило его.
— Что с тобой случилось? Мы ведь зависим от тебя, черпая твою уравновешенность. Бог знает, что ты не раз выручала Оливию из неприятностей.
Ее губы плотно сжались, затем она сказала
— Не путай уравновешенность с кротостью. Это совсем разные вещи. И я, конечно же, не кроткая.
Он понял, что она не стала дерзкой. Она просто констатировала тот факт, который как он был уверен, его семья не замечала многие годы.
— Не бойся, если я когда-нибудь поддерживал мнение о твоей кротости, то ты меня, конечно, в этом сегодня разуверила.
Да поможет ему Бог, но она еще не закончила.
— Если я когда-нибудь увижу то, что является несправедливым... Я не смогу сидеть, сложа руки.
Она собиралась его убить. Он был в этом уверен.
— Только постарайся избегать явной беды. Это то ты мне можешь обещать.
— Я не думаю, что сегодня это было явной угрозой. Я …
Он схватил ее руку.
— Все. Ни слова больше на эту тему. Уйдет десять лет моей жизни, если я буду обсуждать это.
Он взял ее за руку и направился к дому.
О Боже! Что же с ним не так. Его пульс все еще скакал, хотя она не было в опасности. Он сомневался, что продавец мог ее ударить. И, кроме того, почему, дьявол, он так волновался за Миранду. Конечно же, он заботился о ней. Она походила на его маленькую сестру. Он попробовал вообразить Оливию на ее месте. Все, что он мог почувствовать, было умеренным развлечением.
Было что-то не так, если Миранда могла его так разъярить.
Глава 6
— Уинстон будет скоро здесь, — заявила Оливия, входя в розовую комнату и награждая Миранду одной из ее самых солнечных улыбок.
Миранда посмотрела на нее поверх книги — совершенно некрасивой копии «Le Morte d’Arthur» с загнутыми уголками страниц, которую она позаимствовала из библиотеки лорда Ридланда.
— Правда? — пробормотала она, хотя прекрасно знала, что Уинстона ожидали тем вечером.
— Правда? — передразнила Оливия. — Это — все, что ты можешь сказать? Прости, но я под впечатлением от того, что ты влюбилась в юношу, о, извини меня, теперь он — мужчина, не так ли?
Миранда возвратилась к своему чтению.
— Я сказала тебе, что не влюблена в него.
— Но ты должна будешь, — парировала Оливия.— И ты могла бы влюбиться, если бы соизволила провести некоторое время с ним.
— Разве он не в Оксфорде?
— Ну, да, — сказала Оливия так, как будто шестидесятимильное расстояние не имело значения. — Но он был здесь на прошлой неделе, и ты проводила с ним мало времени.
— Это не правда, — ответила Миранда. — Мы ездили в Гайд-парк, ходили к Гюнтеру за мороженым и даже покатались на лодке, когда было очень жарко.
Оливия присела на соседний стул, скрестив руки.
— Этого недостаточно.
— Ты сошла с ума, — сказала Миранда и возвратилась к своей книге.
— Я знаю, что ты полюбишь его. Ты только должна провести достаточно времени в его компании.
Миранда сжала губы и упрямо продолжала смотреть в книгу. Эта беседа была неразумной.
— Он будет здесь только два дня, — размышляла Оливия. — Мы должны действовать быстро.
Миранда перелистнула страницу и сказала:
— Ты делаешь то, что ТЫ хочешь, Оливия, но я не буду участвовать в твоих замыслах.
Вдруг Миранда встревожилась.
— Нет, я передумала. Не буду делать то, что ты хочешь. Если я оставлю это дело тебе, то я окажусь на пути к Гретна-Грин прежде, чем буду знать об этом.
— Интригующая мысль.
— Ливви, никакой свадьбы. Я хочу, чтобы ты пообещала мне.
Выражение лица Оливии стало хитрым.
— Я не буду обещать того, чего я не могу сделать.
— Оливия.
— Ох, хорошо. Но ты не можешь остановить Уинстона, если он думает о женитьбе. И судя по его недавнему поведению, он именно это и делает.
— Только до тех пор, пока ты не вмешаешься.
Оливия вздохнула и попыталась выглядеть оскорбленной.
— Мне больно от того, что ты так думаешь.
— О, пожалуйста. - Миранда возвратилась к своей книге, но было почти невозможно сосредоточиться на сюжете, когда в уме считаешь в обратном порядке … двадцать, девятнадцать, восемнадцать …
Конечно, Оливия не способна замолчать больше, чем на двадцать секунд.
Семнадцать … шестнадцать …
— Уинстон будет прекрасным мужем, разве ты так не думаешь?
Четыре секунды. Это было замечательно, даже для Оливии.
— Он молод, конечно, но мы тоже.
Миранда проигнорировала ее.
— Тернер, вероятно, был бы тоже прекрасным мужем, если бы не появилась Летиция и не испортила его.
Миранда перебила.
— Ты не думаешь, что это жестокое замечание?
Оливия слегка улыбнулась.
— Я знала, что ты меня слушаешь.
— Это почти невозможно, — пробормотала Миранда.
— Я просто говорила, что…
Оливии подняла подбородок, и ее пристальный взгляд переместился на дверной проем позади Миранды.
— И он теперь здесь. Какое совпадение.
— Уинстон, — воскликнула Миранда весело. Но это был не Уинстон.
— Извините за вторжение, — сказал Тернер, один уголок его рта изогнулся в ленивую и чрезвычайно слабую улыбку.
— Извини, — пробормотала Миранда, чувствуя себя неожиданно глупо. — Мы говорили о нем.
— Мы говорили также и о тебе, — сказала Оливия. — Совсем недавно, по сути дела.
— Дьявольские вещи, я надеюсь.
— О, действительно, — сказала Оливия.
Миранде удалось сдержанно улыбнуться, поскольку Тернер сел напротив нее.
Оливия наклонилась вперед и кокетливо положила подбородок в свои руки.