Забравшись в кресло, старалась как-то пристегнуть эти необычные, похожие на резиновые ленты, ремни. Здесь даже застежка была не обычная, так что я только безрезультатно тыкала две части крепления, стараясь успокоить дрожь. Через несколько минут бестолковых попыток, обе части застежки из моих рук забрали, легко защелкнув механизм.

– Конечно, решать ты будешь сама. Никто не возражает, – спокойный голос, но от него по телу пронеслись волны легкой паники, – ты можешь сколько угодно долго решать, насколько ты моя женщина и как быстро хочешь развивать отношения. Можешь даже решить, в каком мы статусе станем эти отношения поддерживать. Пожалуйста. Только без постороннего присутствия. Или же я просто вырву Озиру руки. И не стану пришивать их обратно. В качестве демонстрации моего мнения. Тебя я ничем не ограничиваю. Просто неотвратимо покалечу любого, кто станет мешать мне тебя завоевывать. Запомни, пожалуйста.

Завершающей точкой монолога стала хищная улыбка, больше похожая на оскал и мне на голову водрузили компенсирующий обруч. Словно точку поставил.

Сумудин вернулся в свое кресло напротив.

– Думаю, сейчас не самый лучший момент возвращаться на Парадокс, нужно немного успокоиться. Насколько тебе плохо и можем ли мы еще полетать?

Я не успевала за сменой его эмоций. Пугающий секунду назад, теперь он бал абсолютно собран и сосредоточен, ожидая ответа о моем самочувствии. Моргнув пару раз, призадумалась. Медик терпеливо ждал ответа.

– Вполне терпимо. Можно немного полетать. Только без переворотов вниз головой, – белая бровь поднялась в удивлении.

– Как ты не хочешь понять, – Сумудин мягко улыбнулся, разъясняя словно маленькому ребенку, – здесь нет смены верха и низа. Это все в твоей голове. В космосе при включенной гравитации судна, низ всегда под ногами. Что бы я не делал со штурвалом, твое положение не меняется. Подумай об этом. Но раз ты просишь, будем разбираться постепенно.

Ольса.

Я была шокирована. Всем происходящим от начала до конца. Этими поцелуями, от которых совсем терялось ощущение времени-пространства, от какого-то неотвратимого напора Сумудина и его уверенности в принятом решении. От себя самой.

Растерянно моргая , смотрела как меняется пространство космоса за «окном». Еще эти его слова. Если здесь нет низа, значит, тут нет возможности упасть. Куда денется корабль, если что-то случится с системой управления? Будет дрейфовать, как консервная банка с двумя пассажирами внутри. От этого стало немного смешно. Чем дальше от земли, тем менее страшен полет?

– Что-то вы совсем притихли, Ольса. Как самочувствие? Все в порядке? – мы плавно двигались между какими-то огромными глыбами пород, парящими в пространстве. Сумудинкинул на меня быстрый взгляд.

– Не знаю. Это как-то все очень глупо и не правильно. Совсем.

– Вы о чем конкретно?

– О вас, обо мне.

– А, это. Не могу не согласиться. Все получается несколько коряво. Я и сам не в восторге, но не могу отрицать, что это единственный доступный нам вариант. Я много думал. С нашим взаимным влечением, моим желанием вас защитить, да и со всем остальным… Вы же не станете отрицать, что это все имеет место быть? Возможно, будь ситуация односторонней, у вас все же были бы другие возможности. Но не при той страсти, с которой вы отзываетесь на мои прикосновения, Ольса.

– Но это не совсем так…

– Попробуете возразить, и мы повторим поцелуй. В виде эксперимента, так сказать. Я-то буду весьма доволен, а вот вам, кажется, нужно все же подумать над сложившийся ситуацией. Не провоцируйте.

Еще какое-то время мы кружили по бескрайнему пространству космоса, размышляя каждый о своем. В какой-то момент я поймала себя на ощущении, что даже наслаждаюсь этим плавным полетом и яркими красками звезд и туманностей на темном бархате пространства за лобовым стеклом. Огни разных цветов, какие-то далекие вспышки, один раз на несколько минут нем даже стала видна самая настоящая комета, длинным хвостом разрезающая полотно.

Глядя на звезды и планеты, больше похожие на темные точки, пропустила момент, когда мы оказались перед Парадоксом. Громадина судна просто выплыла откуда-то сбоку, закрыв разом весь обзор. Внутри кабины раздалось несколько щелчков, и судно окутал неяркий голубой свет, лучом бьющий из чрева крейсера.

– Закройте глаза. Я, конечно, могу и в ручную вернуться в ангар, но боюсь, такая посадка вам не понравится, так что будем действовать медленнее, – откинувшись на спинку кресла и отпустив штурвал, доктор повернул кресло в мою сторону. Руки скрещены на груди, хвост выписывает какое-то плавные петли в паре сантиметров над полом, внимательный, изучающий взгляд золотых глаз. Я чувствовала смущение, но в то же время какую-то женскую гордость. Не сделав ровным счетом ничего, получила такое безграничное внимание этого мужчины. В планах такого не было, но льстило. Определенно.

Пользуясь вниманием Сумудина, позволила и себе рассмотреть его внимательнее. Красив. Слишком даже. Зараза. Черты лица не такие резкие, как у Нарина или Озира, но словно выточены из мрамора. Пушистые светлые ресницы, тонкие, но такие чувственные губы. И золото миндалевидных глаз на белой коже.

Нравится? – вопрос застал врасплох, тут же опалив щеки румянцем. – Не стесняйся. Это все теперь твое.

Судно спружинило, раздалось шипение. Наш маленький истребитель необычной формы стоял в ангаре.

Вернувшись в свои комнаты, нервно скинула туфли, которые едва не забыла в истребителе, и быстрее отправилась в уборную. Нужно было срочно принять душ и немного отстраниться от произошедшего. Скидывая платье, мельком кинула взгляд в зеркало и застыла в удивлении. Золотые локоны волнами небрежно опадают за спину, губы чуть припухшие, глаза лихорадочно блестят и даже очки этого не могут скрыть. Не удивительно, что Сумудин посмеивался, провожая меня до дверей каюты. Совершенно распущенный вид.

Последующие пару дней Ольса подозрительно косилась на меня, следя за каждым лишним движением. Это веселило. Ее мысли были заняты мной и ситуацией в целом, что увеличивало мои и без того не малые шансы на успех. Я мог даже поспорить с кем-нибудь, что Озир, если и появлялся в этом потоке мыслей, то только мельком и совершенно случайно. Переставляя носители с копиями личных данных экипажа, я чувствовал изучающий взгляд на спине. Показывая на экране планшета последние данные исследований, краем глаза ловил, как вздрагивает Ольса, чуть отстраняясь и не позволяя прикоснуться к ней даже локтем. Чувствуя волнение и трепет, я только радовался этим реакциям. Немного нервная, слегка возбужденная и рассеянная Ольса была не похожа на себя прежнюю, перепуганную и резкую. Обескураженная, смущенная, она казалась еще более беззащитной и ранимой. И все это только из-за моего присутствия рядом.

– Через два дня Парадокс выйдет на орбиту одной из элманских колоний, – вспомнив вчерашний разговор с Нарином, решил, что терри будет полезно прогуляться. Смена обстановки даже на пару часов поможет расслабиться и увидеть происходящее с разных точек зрения. – Селену в этот раз на прогулку не отпустят, а вот тебе, если захочешь, такую возможность предоставят. Место весьма интересное. Не классическая космическая станция, а полноценная колония с сохранением элманской архитектуры и культуры.

– Полетим на шаттле? Который круглый? – Ольса отвлеклась от таблиц и с любопытством смотрела на меня сквозь стекла очков.

– Да, он довольно мягко двигается. Я попрошу пилота воздержаться от резких движений, так что перенесешь полет нормально.

– Эм, спасибо, – я видел, что она все еще смущается от проявлений моей заботы.

– Так же тебе дадут двоих сопровождающих, так что можно не опасаться заблудиться. Вечером должны перечислить часть суммы за текущий период твое работы, так что сможешь порадовать себя покупками. Обрати внимание на их украшения. Элмы в этом редкие мастера.